Но перенесемся в 1994 год, когда любовь к деньгам трансформировалась в сердце женщины в патологическую сграсть наживы и вытеснила все остальные чувства. С первой жертвой — Сергеем Ищуком познакомилась по объявлению. Молодая чета учителей жила в малосемейке и мечтала об отдельной квартире. Когда родилась дочь, Сергей ушел в мелкий бизнес, но этого едва хватало на жизнь. Друзья надоумили супругов дать объявление в газету — купим очередь на квартиру, — что они и сделали. Разве могли предположить наивные люди, что на этого безобидного «червячка» клюнет такая опасная акула?
Через несколько дней Ищукам позвонила Саченко и добродушно заметила, что готова помочь в их проблеме. Обговорить все тонкости Любовь Васильевна пригласила учителей к себе домой. Здесь, за чашечкой чая, она изложила свой план: за 2 тысячи долларов она вступает в брак с Сергеем и прописывает его в своем кооперативном доме. Потом новобрачные разводятся, а Саченко через подругу — председателя кооператива — помогает Сергею приобрести освободившуюся недавно 2-комнатную квартиру. Нисколько не усомнившись в честности сделки, Сергей женится на даме, которая старше его в два раза, и прямо в загсе передает ей 900 долларов задатка, которые занимает у знакомых.
Прошел месяц, второй и третий, а прописывать новоиспеченного супруга Саченко не спешила. Отговорка была одна — пусть отдаст вначале все обещанные деньги. Денег у Ищуков больше не было, а те, занятые у знакомых, начали обрастать процентами. И тогда добрая тетя выступила с новым предложением: а не смотаться ли Сергею в Венгрию с ее фирмой, чтобы купить автомобиль, а потом выгодно продать его в Киеве?
Сергею идея показалась дельной. Участливые родственники заняли ему 3,5 тысячи долларов, на которые экс-учитель приобрел две модели «Жигулей» — вторую и пятую — и оформил их на «жену». Она пообещала без проблем переправить машины через границу. И действительно переправила и растаможила, но деньги возвращать не спешила. Якобы отдав их из благих намерений в долг под хорошие проценты. Но любому терпению приходит конец. Ищуки выдвинули благодетельнице ультиматум. И Любовь Васильевна приняла решение. Она пригласила Сергея съездить к должникам с двумя надежными выбивалами. И Сергей без тени колебания отправился туда, откуда не было возврата. А Любовь Васильевна, чтобы избавиться от незадачливого «мужа», пообещала 30-летнему соседу по дому Алексеенко ту самую «двойку», что незадачливый Ищук приобрел в Венгрии. Начинающий киллер быстро нашел 20-летнего подельника, и под видом честных выбивал они повезли Ищука в последний рейс его жизни.
Вначале долго колесили по городу, тормозя у каких-то контор. И Любовь Васильевна решительной походкой разъяренной львицы заходила в двери, чтоб через пять минут выйти с озадаченным выражением лица. Наконец, после пятой попытки, чертыхаясь, она сообщила, что должники отправились на пикник в лесопосадку. И это самое удобное время взять их крепко за жабры. Когда водитель вырулил за город к стайке печальных сосенок, женщина моргнула Алексеенко, и тот неуклюже воткнул нож в плечо сидящего спереди Сергея. Кровь брызнула фонтаном, водитель от испуга затормозил, а Сергей, воспользовавшись паникой, выскочил из машины. Но убежать не успел. Второй удар ножом поставил его на колени. С ужасом осознав, что конец его предрешен, молодой мужчина стал умолять Любовь Васильевну сохранить ему жизнь. Надо было видеть ее в ту минуту: хладнокровная и надменная, она спокойно извлекла из сумочки шприц, наполненный ядом, и, толкнув коленопреклоненную жертву носочком модельной туфельки, всадила иглу ему в бок: «Земля тебе пухом, любимый».
Мертвое тело погрузили в багажник, и дама-убийца невольно содрогнулась. По щеке Сергея катилась слеза.
— Он жив! — закричала она. — Давайте сюда молоток.
Пять ударов по голове превратили череп в кровавое месиво. От трупа троица избавилась около полуночи, облив бензином и бросив спичку на мусорной свалке. Через день останки обнаружат бомжи, милиция заведет безнадежное дело. А Любовь Васильевна преспокойненько отправится в Москву — решать текущие дела своей фирмы. Вернувшись из командировки, она как ни в чем не бывало позвонит Ирине Ищук, спросит Сергея и очень удивится, даже по-матерински встревожится, узнав, что тот уже неделю не ночует дома.
Целый месяц коварная женщина будет принимать горячее участие в поисках Сергея, сочувствовать Ирине и даже делать мелкие дружеские презенты ее годовалой дочке. А параллельно с этой необременительной деятельностью подбирать себе новую жертву. И та не заставила себя долго ждать. Морозным декабрьским утром в кабинет директора фирмы заглянул приятной наружности мужчина средних лет и осведомился о турах, которые осуществляет агентство. Наметанным глазом Саченко сразу определила богатого клиента, а небольшое устное тестирование подсказало: мужчина доверчив и неосторожен.
Расплывшись с маниловской любезностью, дама предложила закурить и, сощурив глаза, проговорила:
— Сейчас так мало осталось порядочных людей, которым можно доверять. Каждый норовит объегорить. Вы, я чувствую, человек хороший. Хотите, я возьму вас с собой 4 января в деловую поездку в Венгрию? Мне нужен надежный попутчик. А я вам помогу продать украинский товар и купить подешевле венгерский.
Крючок сработал безукоризненно. Да и кто б отказался от такой возможности прокатиться с комфортом в заграничное турне с пикантной и состоятельной дамой? Да еще меценаткой и альтруисткой по натуре.
Выехали, как задумали, на четвертый день после праздников. За рулем был водитель Лепеха, пассажиры сидели сзади. На привале, поздно вечером, решили выпить коньячка, и Любовь Васильевна улучила момент, чтоб подлить попутчику клофелина. Мужчина быстро отключился, и Саченко проверила содержимое его карманов — 1700 долларов и 650 немецких марок. Рано утром Бировцев зашевелился и, едва ворочая языком, попросил отправить его в Киев.
— Ну зачем же? — засуетилась Любовь Васильевна.
— Это просто коньяк был некачественный. Сейчас я налью вам сердечных.
И накапала в стакан с водой клофелина. Но и эта доза не лишила упрямца жизни. Устав лицемерить, дама достала из бардачка выкидной нож и приказала водителю прикончить отяжелевшего пассажира. Лепеха, успевший к тому времени согреться полбутылкой водки, послушно выполнил задание. Труп снова облили бензином и сожгли.
Было это в Житомирской области под Малином.
Выждав определенное время, Саченко позвонила жене убиенного и сообщила, что ее муж сделал хороший бизнес за бугром и собирается пригнать шикарный «ситроен». А через три дня опять позвонила Бировцевой и напросилась на чаи. Когда хозяйка вышла на кухню, Любовь Васильевна влила ей лошадиную дозу клофелина, но толи у супругов был иммунитет на этот препарат, то ли последний был некачественным, но яд опять не сработал. Убрать же опасного свидетеля с помощью верного друга — ножа Саченко помешал внезапным визит хозяйкиных родственников. Почти два года в ожидании суда провела директриса турагентства в следственном изоляторе столицы. Наконец Верховный суд вынес свои вердикт: женщину расстрелять, Лепехе назначить 15 лет лишения свободы, Алексеенко 12, Кравцу — 6 лет.
Интересно, что мать хладнокровной убийцы, выступая свидетелем, горячо хвалила ее за сердобольность и участливость к нищим. А во время обыска в квартире Саченко был найден целый склад ампул с клофелином и строфантином, которые бизнесменша покупала по поддельным рецептам.
РАЗДЕЛ VI
ЛЕДИ-ТЕРРОР
ВЕДЬМЫ В ОГНЕННЫХ ПАЛАТАХ
21 февраля 1680 года Париж прощался с женщиной, чье имя без ужаса или хотя бы без содрогания уже не произносилось. Перед особым судом, восседавшим во дворце Арсенала, предстала Катерина Дезейе. Уголовный процесс еще не близился к концу, однако участь подсудимой была предрешена. Никто не сомневался, что Катерина, больше известная в миру как Монвуазен, будет казнена на костре. Парижский особый суд, учрежденный королем Людовиком XIV, добросовестно избегал оправдательных приговоров. Дрожащий свет чадящих настенных факелов не дотягивается до судейского стола, и строгие лица вершителей судеб остаются в полумраке.
Монвуазен тоскливо смотрит на судейские силуэты и танцующие на стенах тени. Она мало походит на колдунью. Полная, со слегка отекшим лицом колдунья скорее напоминает крестьянку. На лице — безучастность. Монвуазен четко и без колебаний отвечает на все вопросы. Ее откровения шокируют даже видавших виды судей. Один из них то и дело переспрашивает и вновь получает странный ответ.
— Госпожа Монвуазен, вы принимали участие в черных мессах?