Привыкнув к темноте, Дэн внимательнее осмотрел чердак. Не такой уж он и пустой, каким кажется на первый взгляд. Вон в дальнем углу валяется кусок какой-то тряпки, похожей на полотенце. Дэн присел на корточки, выудил ее из угла и, стряхнув на пол мирно сидевших на ней сверчков, поднял вокруг себя облако пыли. Затем он расправил тряпку на коленках и повернул к лучам света. Золотистый, потускневший от времени шелк, расписанный китайскими иероглифами, с большой круглой печатью красного цвета. «Клеймо», как говорил их экскурсовод по тарелкам.
Присмотревшись внимательнее, Дэн с удивлением обнаружил, что узор на ткани состоит не только из иероглифов… Он поднес ее ближе к свету и чуть не задохнулся от восторга. Золотистая ткань была украшена гербами всех четырех кланов его славной семьи и гербом рода Кэхилл. Но через минуту брови его снова сошлись на переносице.
Гербы были нарисованы таким образом, что их порядок представлял собой что-то вроде математического выражения.
Да, сомнений быть не может – эта тряпка и есть цель их путешествия в Запретный город. Теперь остается только выбраться из этой гостиницы для сверчков и срочно показать свою находку Эми. А потом уже вместе сесть и попытаться как следует разобраться в том, что все это значит.
– Пока, чуваки, счастливо оставаться, – сказал Дэн на прощание сверчкам, сложил шелк и спрятал его за пазуху. Потом подпрыгнул, ухватился за край люка и вылез наверх.
На этот раз Дэн действовал осторожнее. Распластавшись на крыше, он предусмотрительно закрыл за собой люк и потихоньку соскользнул вниз, затем сполз на опорную балку и, обхватив ее руками, ловко съехал на землю, благополучно приземлившись на крыльце храма. Посадка произошла без сучка и задоринки, за исключением того, что, прежде чем прыгать, ему, пожалуй, все-таки следовало посмотреть по сторонам, потому как не успел он сделать и шага, как его схватила чья-то железная рука.
К сожалению, на этот раз человек был совсем не похож на игрушечных солдатиков дворцовой охраны. Ни красной шелковой туники, ни смешной красной шапочки. На его мундире была нашита красная пятиконечная звезда – символ Народно-освободительной армии Китая.
Солдат буркнул что-то по-китайски, но, разглядев европейскую внешность Дэна, перешел на английский:
– Это запретная зона!
– Я отстал от группы…
Офицер бесцеремонно обыскал Дэна, прощупывая его одежду. Наткнувшись на комок чего-то мягкого, он грозно посмотрел мальчику прямо в глаза.
– Что там у тебя?! – грубо рявкнул офицер и вытащил у него из-за пазухи шелк.
Дэн на мгновение замер. Мысли завертелись у него в голове со скоростью летательного аппарата. Только бы он не развернул платок. Если он увидит орнамент, то все – песенка Дэна спета.
Глаза его закрылись сами собой, а рот, наоборот, угрожающе широко раскрылся, и вдруг совершенно неожиданным образом из груди Дэна вырвался огромный чих, за которым последовал высоченный фонтан всей той пыли, какую только могли собрать его бронхи. Дэн наугад протянул руку и вырвал из рук охранника тряпку, смачно высморкавшись в нее прямо на глазах у остолбеневшего стража.
– Где твои родители? – брезгливо сморщился офицер.
– Они умерли, – ответил Дэн, деловито засовывая шелк обратно за пазуху. – Я здесь с сестрой. И я заблудился.
– Лжешь! – не поверил ему страж. – Я видел, как ты слезал с крыши.
– Я искал так дорогу. С крыши виднее, а моя сестра осталась в музее.
Офицер презрительно хмыкнул и повернулся в сторону крыши дворца, которая возвышалась над всем Запретным городом.
– Музей прекрасно видно.
– Я паршивый турист, а с ориентированием у меня вообще полный отстой, – простодушно ответил Дэн.
– Вы грубите, молодой человек! Вы… вы… как это у вас говорят? Ах, да… вы – бастард!
Глава 5
Погрузившись в тревожные думы, Эми дисциплинированно шла за группой в сторону Врат Небесного Спокойствия и гадала, нашел Дэн тот самый герб Янусов, который они видели в фильме, или нет.
Человек находится во власти судьбы, думала она, и любое, даже самое мелкое ее предначертание рано или поздно сбывается, и тогда ты либо находишь ключ, после чего тебе открывается знание, либо остаешься без ключа и в полном неведении. Одно из двух. Так поддерживается мировая гармония.
Потом мысли ее перетекли в обычное русло. Она думала о том, что сама спустила Дэна с поводка в этом Запретном городе. Так что нечего роптать на судьбу, а пора привыкнуть к тому, что она всю жизнь будет за него волноваться. Все сегодняшние переживания – это просто цветочки по сравнению с тем, что с ними произошло за последние несколько недель, когда они едва не потеряли друг друга. Ничего, через полчаса у них назначено свидание с Нелли. «Надеюсь, она нашла хороший отель…» – подумала Эми.
При мысли о Нелли брови ее насупились. В последнее время их компаньонка вела себя странно, но нет, лучше об этом не думать.
«Кажется, я становлюсь параноиком», – решила она.
И какое ей дело, что все Мадригалы были параноиками. Это ее волнует меньше всего. Родители ее тоже были параноиками. И правильно делали. Весь мир ополчился против них.
И кому-то это удавалось больше, чем остальным.
Мама с папой были очень скрытными. У них было столько тайн – даже от своих собственных детей! Теперь, при воспоминаниях о ранних годах, многое в жизни Эми стало постепенно проясняться. «Дети, вам нельзя в подвал», «не открывайте кладовку», «не трогайте эту корзину», «не залезайте в мешок»… А ей и в голову не приходило, что у них могут быть секреты. Ну, нет так нет. И только теперь эти вопросы пчелиным роем стали крутиться у нее в голове. Что они там прятали? Нелегальное оружие? Отрубленные головы? Ураниум 235? Вирус Эбола? Или мощи Вольфганга Амадея Моцарта? Ведь они же Нудельманы, в конце-то концов!
Эми содрогнулась. Мало того, что у нее и так оставалось совсем немного воспоминаний о маме с папой, а теперь и эти крохи придется сложить в одну корзину и подписать: «Мадригалы». Каждое их слово, каждый жест должны пройти через детектор зла. Она очень сентиментальна?
И так она еще долго терзала бы себя воспоминаниями, если бы вдруг кто-то не толкнул ее в бок и не вернул на землю.
– Прости, дорогая, но разве это не твой братишка, во-о-он там? И почему какой-то офицер надевает на него наручники?
В глубине ворот Эми увидела военного со злым лицом, который сопровождал ее брата.
– Что вы сделали с моим братом?! – набросилась она на офицера.
– Вы ответственная за ребенка? Да вы сами ребенок! – заговорил офицер.
– Нас ждет компаньонка на площади Тяньаньмэнь, – более спокойным голосом объяснила ему Эми. – Дэн? В чем дело? Что с тобой стряслось?
Дэн незаметно подмигнул ей и пожал плечами:
– Я просто заблудился и решил забраться на крышу одного храма, чтобы посмотреть, куда идти дальше. А это чувак прямо весь издергался, когда увидел меня.
Охранник побагровел от негодования, но все же расстегнул наручники.
– Вон отсюда, и чтобы ноги вашей здесь не было! – сквозь зубы промычал он.
– Как тебе это нравится? Вход в Запретный город запрещен! А кто против? – сказал Дэн.
– Очень смешно, – прошипела ему Эми, когда они прошли под конвоем охраны через Врата Небесного Спокойствия, пересекли по пешеходному мосту ров и вышли на бульвар перед площадью Тяньаньмэнь. Эми содрогнулась. Вся площадь была заполнена туристами. Эми и так не любила толпу, а тут она оказалась в самой густой толпе в самой густонаселенной стране мира. – Лично мне это не нравится. Как мы теперь будем искать…
– А нам и не надо ничего искать… Смотри! – Дэн вытащил из-за пазухи шелковую ткань. – Осторожно, тут мои сопли. Пришлось разыграть маленький спектакль для этого солдата удачи.
– Ты сморкался в ключ?! – Эми одернула руки, чуть не выронив шелк.
– Так ты будешь смотреть или нет? – обиделся Дэн.
Отвернувшись от любопытных глаз, Эми развернула мокрый и совершенно измятый шелк. Здесь, при ярком дневном освещении, стало заметно, что вся золотистая поверхность шелка усыпана бабочками.
– Люциане плюс Янусы плюс Томасы плюс Екатерина равны Кэхиллам, – прочитала Эми. – Что бы это значило? Что все кланы, вместе взятые, являются семьей?
– Если это так, – проговорил Дэн, – то ради этого и не стоило рисковать. Это все равно что сказать: черви, бубны, пики и крести, вместе взятые, являются колодой.
– А это что такое? – Эми провела пальцем по окружности вокруг герба Люциан. – Каждый герб обведен такой рамочкой. В том числе герб Кэхиллов. Что это, как ты думаешь?
– Жаль, что мы не знаем китайский, – нахмурился Дэн.
– Наш дядя Алистер знает китайский.
– Ни за что! – воскликнул Дэн. – Я больше не поверю ни единому его слову! Он сам признался, что был рядом с родителями, когда Изабель устроила пожар у нас дома!