«Битлз»!»
42
В Великобритании «Битлз» шли к успеху постепенно, издалека. В Америке они появились внезапно, будто цунами. Только что было тихо, и вдруг раз — и повсюду «Битлз».
Бóльшую часть 1963 года «Битлз» были знамениты в Великобритании, но неизвестны в Америке. И Брайан Эпстайн, и группа опасались не подгадать со временем своего прибытия. Памятуя о том, что случилось с Клиффом Ричардом, они не собирались повторять его ошибку. «Много британских групп побывало по ту сторону Атлантики, и всех их забыли, — отмечал личный помощник Эпстайна, Алистер Тейлор. — Клифф Ричард вторгся в Америку, но Америка этого не заметила».
Утром 31 октября в аэропорту Хитроу приземлился Эд Салливан[228], угрюмый телеведущий популярного ток-шоу, который искал новые европейские таланты. Первым делом его ошеломила толпа визжащих девиц на крыше Королевского павильона. Неужто встречают кого-то из королевской семьи? Он спросил об этом у одной из девушек, но та лишь расхохоталась в ответ. Немного погодя сотрудник аэропорта объяснил Салливану: «Это «Битлз»».
Не тратя времени даром, Салливан связался с Эпстайном и пригласил битлов к себе на шоу. Преследуемый призраком Клиффа, Эпстайн уже продумал, как обеспечить успех американской кампании «Битлз». Все — реклама и маркетинг, контракты со студиями, концерты и промоушн, пресса и телевидение — должно быть улажено до приезда группы. В начале ноября он вылетел в Нью-Йорк, где провел серию деловых встреч, на одной из которых познакомился с продюсером и зятем Эда Салливана, Бобом Прехтом[229].
Прехт определенно хотел заполучить «Битлз», но лишь как новую английскую диковинку. Эпстайн же, со своей стороны, намеревался представить их как звезд и сделать гвоздем программы. Сделка, которую он в конце концов заключил, стала блестящим компромиссом: «Битлз» будут главными гостями двух выпусков шоу подряд, но за мизерную плату в 7000 долларов. Прехт сэкономил деньги — оба знали, что Эпстайн теряет на этом как минимум 50000 долларов, — а «Битлз» получили площадку, которой так жаждали: две недели подряд они будут звездами самого популярного шоу в Америке. К началу 1964-го Эд Салливан тоже уверился в гениальности сделки: когда в пятницу, 7 февраля, «Битлз» наконец прилетели в Америку, «I Want to Hold Your Hand» уже занимала первое место в чартах, а «She Loves You» — двадцать первое и поднималась все выше.
Толпа фанатов в пять рядов с воплями льнет к окнам терминала в аэропорту Кеннеди. Как только люк самолета открывается, крики заглушают даже шум реактивных двигателей. После пресс-конференции в аэропорту «Битлз», в сопровождении четырех полицейских машин и двух мотоциклов, под вой сирен едут в отель «Плаза». На площади Гранд-Арми-Плаза фанаты стоят широкой стеной, многие из них ждут тут с самого рассвета.
В одном из филадельфийских муниципальных жилищных комплексов Джо Куинан-старший, без постоянного места работы, из статьи в еженедельнике «Католик стандард энд таймс»[230] узнает, что «Битлз» — не самое пристойное зрелище для детей. Его сыну, Джо-младшему, кажется, что отец верит, будто бы «единственная цель этой группы — это развратить молодежь Америки и направить ее на путь греха».
Джо-старший не позволит Джо-младшему[231] и трем его сестрам посмотреть «Шоу Эда Салливана» с участием «Битлз». Он заранее предупредил своих четырех отпрысков, что на те вечера, когда в программе заявлены «Битлз», к крохотному черно-белому телевизору будет иметь доступ только он сам. «Он прямо напрашивался, нет, требовал подсыпать ему крысиного яду в пиво», — вспоминает Джо-младший.
Днем, когда «Битлз» готовятся к репетиции, студию заполняют девочки-подростки, но все тихо, потому что сцена еще пуста. Как только на сцену вкатывают барабанную установку Ринго, поднимается визг.
В начале репетиции Эд Салливан напоминает присутствующим, что надо уделять внимание и другим исполнителям, не только «Битлз».
— Иначе я приглашу цирюльника, пусть их обреет. — Отпустив эту шпильку, он заявляет в своей обычной чопорной манере: — Наш город — нет, страна — еще никогда не видел таких, как эти четверо парней из Ливерпуля. Дамы и господа… «Битлз»!
Репортер «Нью-Йорк геральд трибьюн» сравнивает шум в аудитории с «ужасающим визгом и скрежетом, с каким поезд подземки на линии «Би-эм-ти Астория»[232] закладывает поворот на восток на пересечении 59-й улицы и Седьмой авеню».
За кулисами Брайан Эпстайн припирает Салливана к стенке.
— Мне хотелось бы ознакомиться с текстом вашего вступительного монолога, — просит он.
— А мне хотелось бы, чтобы вы от меня отстали, — отвечает Салливан.
Спустя час Салливан возвращается на сцену отрепетировать вступительный монолог. «Послушайте, ребятки, — говорит он, — в нашем шоу выступают и другие одаренные исполнители, так что давайте похлопаем и им». Для пущей уверенности он заставляет зрителей отработать аплодисменты. Зрители послушно хлопают. Куда ж они денутся: студия вмещает 700 человек, а на билеты для сегодняшнего шоу поступило 50000 заказов.
— Начинаем через восемь минут, — объявляет Салливан под сдавленные стоны присутствующих.
Восемь минут — это же целая вечность!
Восемь минут спустя звучат фанфары. Блестящий занавес поднимается, его складки образуют арку.
— Добрый вечер, дамы и господа! Сегодня в прямом эфире из Нью-Йорка «Шоу Эда Салливана»! Рекламный спонсор сегодняшнего шоу — «Анацин», лекарство от головной боли с особым сочетанием ингредиентов, которое снимает боль, напряжение и снижает раздражительность. «Анацин»! А также — «Пиллсбери», производитель легкого и воздушного замороженного теста «Пиллсбери» и охлажденных молочных продуктов. А теперь, — барабанная дробь, — встречайте! Эд Салливан!
Выходит Салливан — мрачный, насупленный, с бегающим взглядом, будто ушлый брат Хамфри Богарта[233].
— Спасибо большое!
Он вскидывает руки и тут же их опускает их, давая аудитории знак, чтобы прекратили хлопать. Бросает тревожный взгляд налево, потирает нос тыльной стороной ладони. Снова дает аудитории знак заткнуться; на лице — ни намека на улыбку.
Наконец воцаряется тишина.
— Знаете, тут произошло одно примечательное событие, доставившее «Битлз» большое удовольствие, — говорит он как бы между прочим. — Мы, то есть они, получили телеграмму от Элвиса Пресли и полковника Тома Паркера[234] с пожеланиями огромного успеха в нашей стране, и, по-моему, это очень мило.
Строго говоря, это не совсем правда: полковник Паркер отправил телеграмму без ведома Элвиса.
Поднимается крик.
— В рамках… — Салливан откашливается. — В рамках…
Он снова откашливается. Раздается еще больше криков. Тогда Салливан грозит аудитории пальцем, ни дать ни взять разгневанный школьный директор, и опускает взгляд себе на ноги.
— В рамках нашей передачи на этой сцене побывало много восхитительных исполнителей. Спасибо нашему маленькому итальянскому повару Топо Джиджо[235]. Спасибо бельгийской поющей монахине, Сестре Улыбке, Милтону Берлу… и, разумеется, выступавшему в