Даже удивительно, насколько, оказывается, человек может быть одновременно бледным и зелёным, и при этом ещё и блевать…
Правда, насколько они действительно были не в порядке на самом деле — оставалось под большим вопросом.
Пока мы вычерчивали на земле изгоняющее построение и выткали колышки, Хильда пихнула меня в бок локтем и одними глазами указала на расположившихся по периметру поляны конвойных. С оружием в руках, что характерно. А вот винтовки охотников, как и наши, сейчас были сложены в аккуратные пирамиды.
— Вижу, — негромко произнёс я, вгоняя колышек в землю рукоятью револьвера.
— И что будем делать? — в тон мне спросила сестра.
— Ну, не первыми же начать стрелять.
— Тоже верно… Но всё-таки?
— Если атакуют, то щит продержится секунд десять. За это время успеем их, как минимум, уполовинить.
Мы ж не обычное построение для экзорцизма построили. Перво-наперво, я усилил внешний контур щитовыми чарами, которые даже огонь из винтовок сдержат. Недолго, но сдержат.
— Если? — поморщилась Хильда. — Скорее уж — когда. Ясно же, что они чего-то недоговаривают.
— Весь вопрос только в том — все ли они замешаны. Если нет, то вони не оберёмся.
— А если да, то получим пулю в спину и всего и делов, — фыркнула сестра.
— Всего и делов… — пробормотал я. — Тихо! Урядник идёт.
Подошли конвойные — командир и с ним трое солдат. Что характерно — с винтовками в руках, а не на за спиной или как сделали ныробцы — сложили их в пирамиду неподалёку.
Урядник же как будто даже изменился внешне — перестал сутулиться, куда-то пропала шаркающая походка и бегающий взгляд.
— Эк вы всё-таки лихо с ними, ваше благородие… — издалека начал он, придерживая висящую на поясе саблю.
— Работа такая, — деланно равнодушно пожал я плечами.
— Ну так ваша же работа — это монстров всяких убивать, нет? — чуть приподнял брови урядник.
У него сейчас даже манера речи изменилась — похоже, что надоело корчить из себя тупого валенка…
— То-то и оно, — сказал я. — То-то и оно… Такая наша работа — убивать тварей. Любых тварей, что мы только встретим.
И вот тогда мне и вспомнились первые убитые мной лю… Нет. Первые убитые мной твари, что только походили на людей.
Их породили люди, они родились людьми. А потом — стали монстрами. Прямо как те твари, что мы прикончили совсем недавно. Никаких отличий. И потому — никакой жалости и сожалений.
— Сестра, займитесь с остальными очисткой дерева, — обратился я к Хильде. — Здесь я закончу сам.
Блондинка вопросительно посмотрела на меня, потом на стоящих неподалёку конвойных, которые наполовину нас окружили… Но лишних вопросов задавать не стала, молча кивнула и зашагала к возившимся около ствола осквернённого дуба Вилли и деревенским.
Я вздохнул и поднялся на ноги — медленно, нарочито расслабленно. Демонстративно скрестил руки на груди — подальше от револьвера и хиршфангера на поясе, и спокойно посмотрел в глаза уряднику.
— Я так понимаю — у вас ко мне есть разговор?
— Думаю, что вы вообще из понятливых, ваше благородие… — усмехнулся урядник и жёстко произнёс. — Предложу только один раз — уходите прямо сейчас. Это был залётный монстр, вы свой долг исполнили, а до остального вам дела нет. Понятно?
Догадливый. Хотя мы и не выказывали недоверия открыто, но всё равно понял, что мы им не доверяем. Но настолько рисковать? Что же он хочет скрыть, если готов валить всех направо и налево?
— О чём вы, сударь? — вежливо поинтересовался я.
— Не стройте из себя дурака, ваше благородие, — скривился конвойный. — Вы ведь уже поняли, что дело нечисто, так? Но ради вашего же благополучия — остановитесь и отступитесь.
— Или что?
— Или вы закончите так же, как и… — урядник кивнул в сторону ныробцев, — случайные свидетели.
— То есть нам предлагается отойти в сторону, пока вы… заметаете следы?
— Да, именно это я вам и предлагаю, — уже явно начал терять терпение конвойный.
Интересно, всё-таки зачем ему это? На кого работает? Новгород, Пермь? Либрия? Или просто решил, что самый умный и сможет воспользоваться проклятым артефактом? А остальные солдаты, значит, с ним в сговоре… С одной стороны — это всё усложняет…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но с другой — сильно упрощает.
— Щедрое предложение, — кивнул я. — Но знаете… Как-то один человек сказал: не бойтесь врагов — они могут только убить, не бойтесь друзей — они могут только предать. Бойтесь людей равнодушных — именно с их молчаливого согласия происходят все самые ужасные преступления на свете.
— Значит, не договорились… — разочарованно протянул конвойный.
— Деревенские при оружии и их больше, — напомнил я. — А ещё нас тут три мага. На что вы вообще рассчитываете?
— Проверим? — недобро улыбнулся урядник, прикладывая руку к сердцу и чуть склоняя голову.
Щелчок пальцами, и загодя составленная схема заклинания напитывается энергией.
Воздух вздрагивает от невидимой волны, которая вырывает винтовки из рук солдат, которые уже было взяли меня на прицел…
И всё вокруг неожиданно погрузилось в кромешную тьму, в которой я не смог разглядеть даже очертаний своего тела. По ушам ударил невыносимо громкий звон, от которого голову прострелило ослепляющей болью. Я инстинктивно схватился за револьвер на поясе, но рука ухватила лишь воздух…
Ну, понятно.
Схема нужного заклинания всплыла в памяти, напиталась силой, и тьму вокруг разметало вклочья, как ветер развеивает дым.
Ко мне неслись трое конвойных. Без винтовок — похоже что моё заклинание отбросило их достаточно далеко. Двое — с голыми руками, ещё один — с ножом.
Этот будет самым опасным, пожалуй…
Перехватил руку с занесённым клинком, и швырнул солдата на ещё одного противника, не забыв отобрать нож.
Третий вцепился мне в плечо — длиннорукий, гад.
Ударил ногой назад, вывернулся из захвата, сделал шаг вперёд и всадил нож под челюсть солдата. Тот рухнул на колени, но на меня тут же бросился другой, пытаясь ударить сверху короткой дубинкой.
Заблокировал руку левым предплечьем и всадил трофейный нож противнику в подмышку. Выдернул клинок, оттолкнул противника локтем правой руки. С короткого разворота ударил ногой в живот другого конвойного, довернулся и этой же ногой подбил колено раненого врага.
Ударил в основание шеи. Выдернул клинок и метнул его прямо в глаз последнему противнику.
Достал револьвер из кобуры, одновременно сканируя всё вокруг…
Впрочем, всё уже было кончено.
— Все живы? — проформы ради поинтересовался я.
— Живы! — крикнула Вилли из-за дуба. — Одного нашего — только зацепило слегка.
План действий аккурат на такой случай мы обсудили ещё с утра.
— …Если конвойные и правда замазаны в чём-то, за что им в лучшем случае до конца жизни на рудниках гнить — как только мы прикончим хоста, они постараются избавиться от лишних свидетелей, — сказал я, пока мы экипировались для охоты. — От всех лишних свидетелей.
— Вряд ли они пошлют всех — кто-то же должен остаться охранять баржу и груз на ней, — рассудительно заметила Вилли. — Так что их будет не больше пяти. Игорь Ляксеич обещал дать десяток охотников, да нас трое — они совсем что ли поехавшие на такую толпу нападать?
— Особенно, когда там три мага, — хмыкнула Хильда.
— У них на борту баржи, скорее всего, проклятый артефакт. А, может быть, и не один. Так что я бы не исключал вероятности того, что они попробуют нейтрализовать нашу магию и атаковать. Желательно, внезапно и со спины.
— Тогда атакуем сами?
— Без доказательств? — усмехнулся я. — Нам что, мало одного визита экзорцистов и задушевных разговоров со следователями охранки? Да я на их месте сам бы вцепился — что-то опять происходит непонятное и опасное, а мы снова тут как тут. Подозрительно же.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Обыщем баржу — там доказательства найдутся, — предложила Мина.
— Вот только за обыск княжеской собственности нас по головке не погладят. Вряд ли за такое сильно накажут, но вот наша учёба в Москве может и накрыться — князья на такое обычно обижаются.