— А что же было потом? — спросил я.
— Что было потом? — задумался Цыпленок. — Потом… Потом я лег спать… Да, конечно, я уснул. И мне приснился сон. Будто я шагаю по дороге, а на ногах у меня новые сапожки с серебряными шпорами. Идти мне легко, я почти лечу. За спиной у меня огромные разноцветные крылья. Я встряхиваю головой, на голове у меня золотой шлем. И он сверкает на солнце. Я поднимаю голову и кричу: «Смотрите! Смотрите все на меня, какой я могучий! Смотрите!»
И я взмахнул крыльями и полетел к солнцу. И пока я летел, мне становилось все теплее и теплее. И я подлетел к самому солнцу. И я вцепился в солнце и стал его есть…
— Вот и заврался! — закричала Ложка.
Но Цыпленок ничего не слышал, он пищал во всю глотку:
— Да, я ел солнце, я ел желтое солнце, такое желтое и горячее и очень-очень вкусное. Мне было тепло, и еще теплее, горячо, и еще горячее, совсем горячо…
«Кажется, я высидел этого обжору», — подумал я про Цыпленка. Ведь пока Цыпленку снился сон, я уселся на тупом конце яйца, то есть на корме нашего корабля, и подобрал нога. Мне было неудобно седеть, потому что наш кораблик сильно качался, и я прижимал ладони к его хрупким стенкам и слушал, как стучали волны: тук-тук-тук… Но это были не волны… ТУК-ТУК! Это стучал Цыпленок!
— Я съел солнце! — пропищал Цыпленок. — И стал такой могучий, что мне было тесно на земле и небе… И я взмахнул крыльями… И вот очутился здесь.
— Удивительный сон тебе приснился, — сказал Торопун-Карапун.
— Я не знаю, — ответил Цыпленок. — Может, это был не совсем сон.
— Да ты в уме, что ли? — сказала Ложка. — Вон на небе светит солнце, ничего с ним не сделалось, как же ты съел его?
— Да, наверно, я съел не все солнце, а только кусочек.
— Такой малыш, — засмеялась Ложка, — а тоже сказки рассказывает! Где твои сапожки со шпорами? Где твой золотой шлем? Где?
— Отставить разговоры! По местам! — скомандовал Торопун-Карапун. — Рулевой Ложка, мы сбились с курса. Прошу тебя, греби! Старший матрос Солдатик, смотри в оба!
А нам с Цыпленком Торопун-Карапун ничего не приказал.
И мы остались сидеть. И, честно говоря, я очень обиделся. «Эх ты, Торопун-Карапун, — подумал я, — приравнял меня к Цыпленку, к этому обжоре, к чужаку, который явился неизвестно откуда. А я сам без приказания не буду ничего делать. Вот не буду — и все». И я стал смотреть на море. И мысли у меня были горько-соленые.
— Вижу глаза! — вдруг закричал Солдатик. — На горизонте вижу глаза.
— Какие глаза? Где? — зашумели мы.
Я подался вперед. Ложка перестала грести. И мы увидели. Мы ясно увидели…
…Из глубины, из воды, на нас смотрели огромные желтые, очень грустные глаза.
Но вдруг поднялся ветер. Море покрылось рябью, и глаза стали тускнеть и совсем исчезли. А ветер все крепчал, от холода мы прижались друг к другу, чтобы немного согреться. И тут солнце скрылось за тучами и стало быстро темнеть.
Глава, написанная для взрослых
Совершенно секретно
Совершенно секретно
Совершенно секретно
Пишу с борта корабля. 19… год. Весна.
Послушайте, взрослые. До сих пор не могу понять, как появился Цыпленок. Ведь на моей карте Цыпленок не значился. Неужели правда я его высидел, точно курица-наседка? Но это же феноменально! (Хорошо, что мы с вами, взрослые, понимаем значение этого слова.) И все, что со мной случилось, тоже феноменально. Постараюсь описать свое состояние.
Странное чувство не покидало меня. Оказавшись в начале сказки, я… Нет, не те слова, не так… Просто я тогда замирал да сдерживал дыхание — боялся выдохнуть, потому что все кругом было так хрупко, так непрочно и каждую секунду могло исчезнуть. Ложка и Солдатик могли замолчать. Цыпленок же вполне мог превратиться в желтое пятно. Одно неосторожное мое движение — и конец сказке. А ведь я наблюдал, как при мне происходило таинственное рождение сказки. (Я даже ресницами боялся спугнуть…) Я видел, как будто из пустоты возникает, растет… Но это не было пустотой, нет! И казалось, я вот-вот увижу, пойму, как выходит на свет сказка.
Знаете, когда я шел на улицу Вторую Перезвонную и увидел знакомый зеленый забор и березы рядом, я поглядел на часы (у меня старые часы фирмы «Ракета», с большой золотой секундной стрелкой). Да, так вот. Глянул я на часы и подумал: «Сейчас еще рано. Сколько я пробуду у Торопуна-Карапуна? Часа два, ну три — не больше. У меня в городе уйма дел. К четырем, пожалуй, успею на обратную электричку». Так я тогда подумал.
А теперь, когда я попал в сказку, я уже не знаю, когда мне удастся вернуться домой, потому что здесь, в сказке, время идет по каким-то своим, пока еще не понятным мне законам. И вообще не знаю, вернусь ли…
Сначала казалось, что все в шутку, а когда попал в сказку, то… Ну, пока, прощайте! Постараюсь, если подвернется случай, рассказать все, что я…
Кажется, надвигается шторм, и наша скорлупка…
Шторм на море
Да, надвигался шторм. Туча закрыла солнце. И сразу будто наступила ночь. Нашу скорлупку бросало вверх и вниз на волнах. И нам не за что было ухватиться. Гладкие стенки нашего кораблика сделались скользкими, я упал и больно ударился о борт. На меня плюхнулась Ложка. Я попытался встать. Ноги мои не слушались.
— Ой! Боюсь! Боюсь! — плакала рядом Ложка.
Мне и самому хотелось заплакать, но я-то знал, я хорошо знал, что дяденьки не плачут. Я поднялся и увидел Торопуна-Карапуна, бесстрашно смотревшего вперед. Он молчал, и я понял, что мы сбились с курса.
В ту же секунду из черной глубины страшнее ночи поднялась огромная волна и застыла над нами. Ложка вопила от страха, а Цыпленок сунул голову под крыло и закрыл глаза. Солдатик стоял на краю кораблика, готовый скорее погибнуть, чем выпустить ружье. Сейчас нас накроет! Черная стена воды стала опрокидываться на нас. Я отвернулся и снова увидел… или мне почудилось… огромные желтые глаза.
— Вы его узнали? — крикнул мне Торопун-Карапун.
— Кого? — не понял я.
— А вы посмотрите на карту!
И только тут я вспомнил про карту тайн моего детства. Так неужели это… Неужели это он?..
Черная стена воды опрокинулась на нашу скорлупку, но каким-то чудом утлое наше суденышко взмыло на гребень волны. Я успел развернуть карту.
— Вот он! — закричал Торопун-Карапун. — Глядите же!
И как бы в подтверждение этих слов в морской пучине снова замерцали желтые глаза.
— Мы пойдем к нему! — сказал Торопун-Карапун. — Прыгайте за мной!
Наш капитан прыгнул вниз. Вода ударилась в скорлупку, окатила нас с ног до головы.
— Не бойтесь! — услышал я голос Торопуна-Карапуна из-под воды. — Прыгайте!
Отступать было некуда. Я закрыл глаза, набрал в грудь побольше воздуха и прыгнул вниз. За мной, не раздумывая, прыгнули Солдатик и Цыпленок. И только Ложка кричала, пока ее не смыло волной.
Встреча
Да, это был он, Ослик, мой милый Ослик из далекого моего, довоенного еще, детства. Короткая шерстка его отсвечивала голубым, а большие желтые глаза глядели ласково. Я бы, может, и не был так уверен, что это он, если бы в не переднее копытце, на которое у меня — помните, я рассказывал? — на хватило тогда ниток, и я сделал его розовым. У этого Ослика было розовое копытце!
— Ослик! — тихо позвал я. — Ослик! — Я был рад увидеть его…
Ослик обернулся и покачал головой вниз-вверх, внизвверх. Но в его глазах ничего не зажглось. Никакой искорки. Ну еще бы! Где ему узнать меня — ведь я теперь дяденька с бородой.
— Ослик! — сказал я жалобно. — Разве ты забыл нашу комнату и мою голубую кроватку, над которой ты висел, когда был ковриком, и длинноклювых птиц на розовой занавеске около шкафа? Помнишь, как ты их немножко боялся? А разве ты забыл куклу-принцессу, которую мама чуть не выбросила в мусорный ящик?
— Я так и думал, — сказал Ослик. — Я так и думал, что мы когда-нибудь встретимся. Я ждал этого!
Желтые глаза Ослика засветились, но в них, кроме радости, была почему-то и грусть.
— Что же мы тут стоим? — забеспокоился он. — Познакомь меня со своими друзьями.
Я представил Ослику Торопуна-Карапуна, Ложку, Солдатика и Цыпленка.
— Можно переждать у вас шторм? — спросил Торопун-Карапун: он не забывал своих капитанских обязанностей.
— Конечно! — ответил Ослик. — Здесь есть лестница, спускайтесь, пожалуйста, вниз…
В домике у Ослика
— Здесь есть лестница, спускайтесь, пожалуйста, вниз, — вежливо приглашал Ослик. — Прошу вас, не споткнитесь.
Вначале спускаться под воду было очень страшно. Но, видя, как спокойно шагает Торопун-Карапун вслед за Осликом, я подумал, что здесь нет ничего особенного. Ведь мы попали в сказку, а в сказке может быть все. Что же удивительного, что и домик у Ослика оказался под водой! Только он был очень глубоко под водой — потому что мы долго шли по лестнице. Ослик все оглядывался и говорил: