– Всем известно, что изображение стола с едой – это натюрморт. Любопытно, а есть отдельный жанр для видов из окна?
– Пейзаж.
– Нет-нет, речь именно о подаче: когда смотришь как бы из помещения через окно. Я бы сходила на подобную выставку. Представляете, мир из окон: высотки, краешек леса, бетонные стены с графити, парковка с бесконечными рядами машин… О, здесь даже можно развить своего рода трагедию.
– В смысле? – заинтересовался Зимин, улавливая, что разговор ведется явно не на одном смысловом уровне, но не понимая, в чем конкретно подвох.
Женя не знала, что успел рассказать другу Костя, в какой форме и каким образом в целом распорядился открывшейся информацией. Потому скользила по тонкому льду, аккуратно исследуя поверхность.
– Например, приехали вы в экзотическое бунгало с видом на… хм, местную помойку аборигенов. Печально ведь? Критическое столкновение ожиданий и действительности.
– Или на море, а из окна… – подхватил мысль Костя и внезапно развернулся всем корпусом, обращаясь к Алене: – Что там у вас из окна?
Застигнутая врасплох, она поспешно сглотнула и обескураженно переспросила:
– Что?
– Вы правы, неважно. В общем, что угодно, только не море. Боль, шок, разочарование!
– Браво, Константин, вы схватываете на лету! Именно об этом я и рассуждала.
– Да я вообще способный, – ухмыльнулся рыжий не рыцарь.
– Хорошо, что озвученные выше печали нам с вами не грозят, – невинно улыбаясь, Женя отпила из бокала с соком.
Впечатление от присутствия в зазеркалье в гостях у Шляпника усилилось.
Правда, местным морально было проще – можно было списать странные диалоги на тонкости языка и менталитета. Стас же окончательно уверился в том, что здесь что-то нечисто. Вопросительно посмотрел на друга – тот являл собой воплощенную невинность.
Видели вы когда-нибудь невинную лису? Вот и Зимин не поверил.
– Не грозят, – подтвердил Костя, – держу пари, сегодняшний вид абсолютно удовлетворил ваш взыскательный вкус.
– Предлагаю снизить градус пафоса и перейти на «ты», – предложил Стас.
– Без проблем, – подмигнула Женя и весело закончила: – Да, утро волшебное. Держу пари, сегодня и твои, Костя, вкусовые рецепторы не в обиде.
Алена с укоризной воззрилась на подругу. Могла бы, еще и пнула ее под столом, но увы – абонент находился вне зоны доступа.
– Что есть, то есть, – согласился Лисовский: – Не жалуюсь. Утро и впрямь выдалось восхитительное. С полным эффектом присутствия и погружения, так сказать. Одним любованием на виды дело не ограничилось, удалось задействовать все органы чувств.
А вот пнуть Костю, Алене было под силу, чем она и воспользовалась.
Он поморщился и хотел было что-то ответить, но тут наконец-то оживились и остальные участники застолья.
– Кстати о погружениях, – вклинился Нурсултан, – этого-то удовольствия мы вчера как раз и не испытали. А могли, в теории. Но обстоятельства не располагали.
Алена гневно воззрилась на псевдосултанскую морду, ее сознание туманил налипший к фэйсу пух. Воспринимать говорящего без двойного подтекста не получалось. Повезло Нурсултану, что смотрел он исключительно на Женю, а то рисковал подавиться. Последняя, кстати, утратила на время интерес к лисьим чувствам и одарила своего поклонника внимательным взглядом.
В свете известных ей событий, предшествующего диалога и собственного несколько испорченного восприятия Афинская тоже не исключала долю непотребного умысла в словах турецкого мачо. Под перекрестным огнем живого и ощутимо нездорового интереса слушателей Нурсултан вдруг смутился и, как бы оправдываясь, пояснил:
– Думаю, всем было бы интересно испытать Тритона в действии.
В этот момент он искренне недоумевал, почему, собственно, испытывает неловкость от своих слов. Нурсултан повернулся к Селиму в поисках поддержки.
– Отличная идея! – не сплоховал тот и окончательно развеял любое недопонимание: – Речь о подводной лодке. Ну как, кто хочет прогуляться в подводный мир?
Естественно, он рассчитывал произвести впечатление на Алену, однако впечатлились решительно все. Тут же забив на любые трения и жажду что-то там прояснить между собой, русские гости засветились энтузиазмом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Какая в баню разница, кто с кем, кому, чего и как, когда тебе предлагают настоящий аттракцион, где все по-взрослому?
Аттракцион, на который иные и за три жизни не заработают.
Аттракцион, где красота и опасность сливаются в экстазе неизведанных ощущений.
Весело, захватывающе, лайт и хард в одном флаконе. То есть, в одной кабине из акрилового стекла, напоминающей сверхпрочный пузырь.
Шах и мат, господа скептики! Наша четверка с нестандартным мышлением и своеобразным восприятием мира по мелочам не разменивается. В предвкушении крутяцкого опыта с обилием впечатлений они дружно сплотились единым фронтом.
– Мы хоти-и-им! – хором ответили друзья и заговорщически переглянулись.
Все четверо.
Вот так, приключения сближают. А труднодоступные в повседневной жизни приключения – еще и сглаживают недопонимание и задвигают на задний план любые посторонние намерения.
Хотя… восточные «принцы» кое-какие намерения все же преследовали, но им простительно. Их образ жизни быстро притуплял незамутненный детский восторг от обладания эксклюзивными игрушками. Что ж, нельзя упрекнуть их за это. Каждый разыгрывает те карты, которыми располагает. Каждый в партии в «жизнь» хочет сорвать личный банк.
Глава 18
– Ну и какого актинометра ты не сказал, что вы знакомы? – возмутился Стас, когда они наконец-то смогли поговорить без лишних ушей.
Девчонкам положено уступать, поэтому они первые отправились под воду в сопровождении хозяина судна. То, что супернавороченная компактная подлодка оказалась трехместной, наших ребят крайне порадовало. А вот то, что леди уперлись рогом и ни в какую не пожелали выбирать первенство спуска и разлучаться, однозначно омрачило влажные, в смысле, водолазные фантазии некоторых ушлых охмурителей. Как Селим ни намекал, что лучше бы третьим взять на борт Амина, несгибаемая решимость подруг не дрогнула.
В конце концов, не открытым же текстом им сообщать, к чему обычно располагает интимная и крайне романтичная обстановка. Посему, пришлось махнуть рукой на излишне смышленых, косящих под дурочек, и брать обеих.
Нурсултан, Мехмет, Амин и еще двое приятелей сейчас вовсю развлекались на надувном скалодроме, с воплями и матами срываясь в воду с пятиметровой высоты. Фонтаны брызг и хохот пропитали расслабленную атмосферу отдыхающего бомонда. Наплескавшийся вдоволь Стас примкнул к прохлаждающемуся в тени Косте и плюхнулся на лежак рядом.
Лисовский демонстративно не спеша допил свой безалкогольный «Мохито» и только потом удостоил друга ответом.
– Когда бы я смог? Ваше начальственное око или, правильнее сказать, ухо, насколько помню, все утро с мобильником не расставалось. Вот чего ты к сотрудникам прицепился? Не порушат они без тебя ничего, выдохни уже.
– Я прицепился? – изумился Зимин. – Да я вообще сказал, кто мне напишет, тому премию не дам, а кто позвонит – провод в задницу засуну и ручку реостата покручу.
Костя с ехидным любопытством посмотрел на пиликнувший смартфон.
– Да у тебя там, как посмотрю, дружная шайка мазохистов обосновалась.
– Не говори, так и узнаешь о людях неожиданные грязные подробности, – Зимин увел из-под носа Кости свежую порцию коктейля. – Видимо, запороть перспективные разработки они боятся больше силы тока и напряжения.
– Ну, с учетом того, что вы на это угрохали кучу времени и денег, а финал близок – их понять можно. Ведь при позитивном исходе они же и качнут прибыли. То есть ты качнешь, но ты ведь справедливый, ты ж поделишься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Ага, помимо сомнительных наклонностей еще и корыстные до ужаса, даже не запугать, – пробормотал Стас, вновь сосредоточившись на изучении экрана злополучного средства связи. – Этого еще не хватало! – он с раздражением стукнул донышком стакана о низенький столик рядом.