– Это все смена обстановки и жажда к экспромтам, – резюмировала она чуть погодя.
– Экспромтам? – недоверчиво уточнила Алена.
– Новизне, непривычным ощущениям, этакая подмена реальности… я так думаю. Вот стопудово, набери в «Гугле» соответствующий запрос и получишь доказательство: наибольшее количество сумасбродных, импульсивных поступков люди совершают на отдыхе. А все почему? Потому что другая среда и обстановка, создается ощущение нереальности происходящего вкупе с пониманием, что все тайны Диснея останутся в Диснее – считай, временная индульгенция на бесчинства. Типа шито-крыто и ничего не было, в миру-то мы все очень важные пи… э, профессионалы.
– Значит, ты совсем-совсем не сердишься? И не считаешь, что я окончательная и бесповоротная дурища?
– Совсем-совсем нет! Аль, ты просто живая баба, то есть женщина, если хочешь – принцесса. Причем, несвязанная никакими обязательствами. Все происходящее лишь опыт и эксперимент. Жизнь ведь по большому счету потому и интересна: пробуй и познавай, как в детстве. К тому же, когда, если не сейчас? Обстоятельства и впрямь располагают, – Афинская обвела рукой пространство: – Ну ведь сказочные условия!
Будто в подтверждение ее слов раздался громкий стук в дверь. Алена улыбнулась и подумала: окей, со спящей красавицей все понятно, но вот историю о Золушке она до конца еще не отыграла.
На пороге каюты девчонок встретил конфетный букет на ножках, где сладости симпатично разбавляли разноцветные фрезии. За букетом обнаружился белозубый стюард, деликатно сообщивший, что леди очень ожидают к завтраку. Леди дружно посмотрели на часы и решили не обращать внимания на столь незначительные мелочи, как фактическое время суток. Когда встали – тогда и завтрак. Видимо, их гостеприимные шехзаде считали аналогично.
Леди были даже столь любезны, что пообещали всенепременно быть, раз уж ждут. Передали записку с благодарностями за милый сюрприз и в самом деле приложили максимум усилий, чтобы блистать и сиять на султанском небосклоне в кратчайшие сроки.
– Чтоб меня каждый раз так деликатно выманивали из норки, – пожелала Женя, дегустируя клубничку в шоколаде.
– Это да, – Алена тоже с удовольствием приобщилась к истреблению вкусных букетов, – галантные, не прикопаешься. Слушай, если они сегодня уезжают, значит, сказке конец?
– Кто знает? – пожала плечами Женя. – Может, конец, а может – интрига и новый поворот сюжета. Ведь в современных сказках существуют мобильные средства связи и доступный сверхмогучий транспорт.
Алена хихикнула:
– Ага, видеочатик вместо яблочка на блюдечке и прочих волшебных зеркал.
– Точно, а ненадежные половые покрытия сменила комфортабельная железная авиация.
– С последним я бы поспорила, – вздохнула мадам Ковалева, припоминая подробности недавнего полета и то, что мировой кинематограф все еще не сражается за права на ее книги. А жаль!
Спорить с Женькой было так же бесполезно, как писать высокоинтеллектуальную прозу в серию, заточенную исключительно под развлекательные цели. В том плане, что попробовать-то, конечно, можно, а вот смысл?
– Не, ну ты чего вообще? – возмутилась Афинская, округлив глаза и ужасаясь. – Очнись, какие властьимущие да в сказочной реальности и станут экономить на объекте мечтаний? Так и вижу, как принц вместо кареты за героиней телегу прислал. А она такая: ну ладно, мало ли, кризис в стране, госбюджет беречь надо, телега так телега – и поехала.
Алена фыркнула от смеха:
– Если с такого ракурса, то конечно. Твоя правда! Ла-а-адно, ежели с комфортом, то я согласная, подождем развития интриги.
Так за шутливой болтовней подруги добрались до нужной палубы, где был накрыт стол и откуда доносились мужские голоса.
Одна поправочка только: за завтраком собрались все сказочные персонажи их непредвиденной постановки. То есть, вообще все.
Султанами и восточными принцами дело не ограничилось, имелись тут и лисы, и кролики, и даже эльф. Последний, кстати, широко улыбался – ни капли не удивленный явлением двух очаровательных муз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Тот случай, когда я начинаю жалеть, что поклонники у нас шибко правильные, – пробурчала Женя. – Сейчас бы я от романтика без лишних ушей не отказалась.
– Да, уши здесь явно лишние, – старательно делая вид, что не замечает смеющегося взгляда Кости, подтвердила Алена.
Однако делать нечего, назвалась героиней фантастической истории с претензией на высший свет – изволь держать лицо и марку. А посему улыбаемся и пляшем!
* * *
Это был самый странный завтрак, какой когда-либо посещала наша неугомонная четверка. Судя по обстановке и тому, сколь дифференцированно владели информацией присутствующие, их не покидала устойчивая ассоциация с безумным чаепитием у Шляпника. Хотя со стороны все выглядело вполне чинно и даже как будто обыденно. Впрочем, как и любая искусно созданная видимость, показывающая лишь верхушку айсберга, тогда как самое пикантное и интересное всегда скрывается под толстым слоем темных вод.
– Гюнайдын, гузель инчи[17], – обрадовался Селим, заметив Алену. Первый же поднялся с места и поспешил отодвинуть для нее стул.
Улыбка Кости слегка скисла, но невозмутимость он сохранил. Ничем не выдал истинных мыслей и даже охотно что-то пояснил Амину, возвращаясь к прерванному разговору. Зимин же глаз не сводил с Женьки, пока им представляли подруг.
– Дамы, знакомьтесь, ваши соотечественники, о которых я вчера упоминал, – продолжил Селим. – Станислав, Константин – как видите, мир тесен, а я ни словом не слукавил.
– Видим-видим, – мурлыкнула Женя, занимая место рядом с Нурсултаном и четко напротив Зимина.
Сейчас, глядя на нее, Станиславский бы таки поверил, ибо в лучащейся уверенностью в себе женщине никто не сумел бы обнаружить следы досады и раздражения.
Алена могла попытаться, но ей было не до того. Она оказалась зажатой между шехзаде и эльфом, что также не способствовало хладнокровию. Ковалева кожей ощущала близость рыжего провокатора и совершенно не представляла, чего от него ожидать. Это нервировало.
– Да, вот уж действительно, бывают в жизни совпадения, – кивнул Стас и с самым благожелательным видом добавил: – Рад познакомиться… Евгения, верно я запомнил?
– Можно просто Женя, – Афинская держала оборону, она и бровью не повела. – Мне тоже приятно, Станислав.
И улыбнулась, по-акульи так, разом оживляя в памяти Зимина выходку с обмоченными штанами.
Он с трудом подавил излишне говорящую усмешку, сдержанно кивнул. Что ж, вызов принят, игра становится все интереснее. За кажущейся мягкостью пантеры, проглядывали острые коготки.
– Да, Евгения и Алена – наши чудесные находки, – Селим жестом отослал стюарда и принялся самолично ухаживать за своей жемчужиной, повергая ту в еще большее смущение.
Якобы незаинтересованный взгляд Лисовского она чувствовала, даже не поворачиваясь в его сторону. К тому же ее галантный ухажер ненавязчиво пытался сократить дистанцию, приходилось бдительно отклоняться. Следствием последнего стало уменьшение пространства между Аленой и Костей. В какой-то момент ей показалось, будто она поймала прикосновение его прохладных пальцев и дыхание, скользнувшее по плечу и волосам. Сохранять баланс между двумя мужчинами, из которых один пытался приблизиться, а другой ни на сантиметр не желал отдаляться, становилось крайне проблематично.
Селим очень тонко, но заявлял права, выделяя Алену своим вниманием. Костя вел себя так, будто эти самые права у него в бардачке уже не первый год валяются.
«Смотрите, делайте селфи, можете даже фары протереть – не жалко, я-то знаю, чей это Ламборджини».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Константин, вы вроде бы художник? – Женя бросила острый взгляд на Лисовского.
– Вроде бы, – хмыкнул тот не слишком дружелюбно.
– Наверное, вас очень вдохновляют морские пейзажи, – Афинская лучилась энтузиазмом.
Костя с подозрением на нее покосился, позволяя Алене на время выдохнуть и спокойно проглотить завтрак. Женя продолжила: