Жюля Зирнеля.
Конгресс завершился декламациями о «бессмертии христианского рабочего движения», идеи которого будут жить «в сердцах тысяч рабочих, даже если в отдельных странах христианские профсоюзы заставят замолчать». Итоги его показали наличие в союзных МКХП определенных антифашистских настроений, что впоследствии обусловило участие христианских синдикатов в движении Сопротивления. Но путь к нему в оставшиеся два года был извилистым, действия христианских профсоюзных лидеров по-прежнему непоследовательными.
В марте 1938 г. гитлеровцы захватили Австрию, не сумевшую оказать сопротивления из-за отсутствия рабочего и народного антифашистского единства[24]. Церковная олигархия приветствовала нацистов. В то же время в истории этой страны коммунисты и социалисты впервые установили контакт с католическими народными массами{284}.
Когда же правящие круги западных буржуазных стран капитулировали перед гитлеровским шантажом, выдав в Мюнхене Чехословакию нацистской Германии, синдикалисты МКХП, прикрываясь словами о миролюбии, одобрили этот сговор.
В унисон с реформистами из социалистических профсоюзов христианские синдикалисты безоговорочно оправдывали мюнхенское предательство.
Католический мир воспевал Мюнхен как «спасение от катастрофы», которую война означала бы для человеческого рода{285}. Профсоюзная пропаганда христианских союзов старалась найти ему оправдание в теории «классовой гармонии». Люксембургский профсоюзный центр выступил 30 сентября 1938 г. с утверждением, что все трудности были бы разрешены, если бы в мире господствовала любовь. Расы, интересы, партийная принадлежность и классовое сознание разделяют людей. А там, где разъединение, там опасность борьбы. Только любовь может сглаживать противоречия. Люксембургский профсоюзный центр устраивал массовые манифестации рабочих с молебнами в пользу мира. Это было все, что он мог делать для предотвращения надвигавшейся войны.
В преддверии войны, 30 августа 1939 г., бюро МКХП приняло следующую резолюцию: «Международная конфедерация христианских профсоюзов провозглашает свою нерушимую привязанность к миру: декларирует… что только применение христианских и естественных принципов в состоянии обеспечить истинный мир во взаимоотношениях между народами и нациями, как и в национальной и социальной жизни; выражает чувства глубокой признательности папе Пию ХП, королеве Нидерландов, королю Бельгии и президенту Рузвельту за их старания, направленные на то, чтобы обеспечить длительный мир на основе уважения справедливости и свободы с применением средств примирения, а не насилия…»{286} На том же заседании был рассмотрен вопрос о мерах защиты труда и социальных завоеваний в случае начала военных действий.
В 1939 г. некоторые дальновидные руководители МКХП предложили перенести штаб конфедерации из Утрехта (Голландия) в Швейцарию, однако это предложение было отклонено.
Глава VII
ХРИСТИАНСКИЙ СИНДИКАЛИЗМ
В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
К началу второй мировой войны в рядах МКХП остались лишь профцентры стран, ставших позднее жертвами фашистской агрессии. В декабре 1939 г. Совет конфедерации основное внимание уделял не борьбе с фашизмом, а «разработке мирового правопорядка в послевоенное время»{287}. Вскоре гитлеровские оккупанты захватили здание правления МКХП, разграбили его имущество. 10 мая 1940 г. конфедерация прекратила свое существование, по оставались некоторые национальные центры.
ФКХТ поддерживала «странную войну», когда правительства Англии и Франции, продолжая довоенный курс, все еще рассчитывали на примирение с фашистской Германией, надеялись, что им удастся направить ее против СССР. ФКХП не протестовала против преследования коммунистов и патриотических сил французской реакцией, замалчивала причины поражения Польши{288}. Канадский профцентр в 1939 и 1940 гг. настаивал на соблюдении Канадой нейтралитета в международных отношениях{289}. Люксембургский профсоюзный центр открыл разнузданную антисоветскую кампанию (принятие СССР в Лигу наций было-де «оскорблением христианства», СССР «не признает человеческих законов» и т. и.), собирал пожертвования в пользу финской военщины{290}.
Положение изменилось лишь после того, как гитлеровцы оккупировали ряд стран Западной Европы, и здесь возникло движение Сопротивления, в котором ведущую роль играли коммунисты. Наибольший размах это движение приобрело после вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз, когда героическая Советская Армия оказала мощный отпор нацистским полчищам. Тогда и христианский синдикализм оказался вовлеченным в антифашистскую борьбу. Убедительным примером может служить Франция.
Члены ФКХТ восприняли капитуляцию французских правящих кругов перед фашизмом как национальное унижение. В то же время им не было чуждо понимание того, что крупный капитал «бросился к ногам Гитлера из ненависти и страха перед рабочим классом» (Кразуки){291}. Они сражались в рядах народно-демократического крыла Сопротивления совместно с трудящимися коммунистами, социалистами, республиканцами и беспартийными. В группе «Либерасьон сюд» рядом с коммунистами и социалистами действовали и члены ФКХТ, а членом исполкома этой группы был христианский профсоюзный активист Пуамбёф. Совместно со Всеобщей конфедерацией труда эта группа организовала проведение манифестации 1 мая 1942 г., а также создала единую тайную организацию Французское рабочее движение (ФРД). ставившую перед собой двойную цель: освобождение французской территории и освобождение рабочего класса{292}. ФРД оказывала материальную помощь участникам Сопротивления, содействовала срыву депортации рабочих в Германию. 16 октября 1942 г. ее члены принимали участие в забастовках. Они были с теми, кто совершал многочисленные акты саботажа против «нового режима» (взрыв Пропагандистского центра Виши в Шамбери, организация крушения многочисленных железнодорожных эшелонов в 1943 г. и т. п.){293}. Именно поэтому прогрессивный профсоюзный деятель Лябрусс в 1945 г. говорил: «Трудящиеся христиане, как и мы, сражались против бошей и Виши»{294}.
Более сложной и менее определенной была позиция лидеров ФКХТ. Она складывалась под влиянием антикоммунизма и коллаборационизма церковной верхушки. Церковная иерархия оказывала решительную поддержку петеновскому режиму. «Петен — это Франция, а Франция это Петен», — провозгласил лионский кардинал Жерлье. Проповедуемые лидерами христианского синдикализма нормы христианской этики и «любовь к ближнему», принципиальный отказ от классовой борьбы и поиски «добрых начал в человеке» — все это идейно и морально действовало в направлении поисков сотрудничества с вишистами.
Однако отмечались и другие тенденции. Стремление удержать под своими знаменами трудящихся христиан, видевших в фашистских оккупантах смертельного врага, трагический опыт Италии, Германии и Австрии, Где христианское профсоюзное движение было попросту ликвидировано, разгром организации МКХП — все это толкало лидеров ФКХТ на сопротивление. Они не ставили перед собой задачи социального освобождения трудящихся, они стремились только сохранить власть национальной буржуазии и порядков, существовавших до оккупации страны. Свою платформу они прикрывали патриотическими лозунгами.
Дорожа репутацией рабочего центра, пропаганда ФКХТ интерпретирует войну как «фазу в битве рабочего класса Запада за свою независимость»{295}. Однако нет фактов в пользу того, что конфедерация с самого начала сделалась силой национального и социального сопротивления. Этот тезис поддерживает только клерикальная историография. Без тени смущения официозная «История» ФКХТ безмерно восхваляет «католическое сопротивление» против Гитлера{296}.
Когда речь заходит о борьбе, клерикальные историки первым делом называют Тесье,