против ВКТ. Он обвинил ее в диктаторстве, непримиримости, применении недостойных мер для привлечения католиков в свои ряды, в попытках отстранить христианские союзы от общественной жизни, даже в «синдикальном фашизме». Все же в ряде мест рабочие-католики целыми секциями или группами вступали в ВКТ: так было в Париже и Страсбурге{247}.
Этому в известной степени способствовала антирабочая политика христианских профсоюзных лидеров, их прямые наскоки на ВКТ. В 1937 г. они выступили против усилий ВКТ добиться обуздания законодательным путем своеволия предпринимателей в вопросах увольнения. В Эльзасе христианские лидеры изображали причиной дороговизны 40-часовую рабочую неделю. В департаменте Нор входившие в ФКХТ союзы в 1937 и 1938 гг. помешали объявлению всеобщей стачки текстильщиков.
Тем не менее тактика ФКХТ не претерпела принципиальных изменений. Осенью 1938 г. при поддержке некоторых депутатов от христианских синдикатов парламент одобрил чрезвычайные законы Рейно, направленные против рабочих, служащих и средних классов. Когда же ВКТ призвала ко всеобщей стачке протеста, конфедерация отказалась в ней участвовать.
Стремясь удержать в своих рядах трудящихся-христиан и воспрепятствовать их вступлению в организации ВКТ, лидеры ФКХТ были вынуждены приглушить свою пропаганду. Об этом свидетельствует конфиденциальное письмо, направленное одним из правых профсоюзных лидеров, Мекком, одному из низовых активистов: «Последние два года мы вели беспощадную борьбу против ВКТ, и естественно, что на наших собраниях мы большую часть времени посвящали полемике с ВКТ. Я тебя прошу сделать все необходимое, чтобы в твоих будущих выступлениях этот вопрос был сокращен до минимума… Нужно будет с максимальной силой показать, что виновником положения является крупный капитал. Постоянные атаки против ВКТ вызывают негодование у членов организации, ибо они трудящиеся»{248}. Пятидесятилетие своего существования ФКХТ отметила заключением соглашения с национальной организацией предпринимателей о процедуре примирения и арбитраже.
Фашистская агрессия приближалась к границам Франции. ВКТ еще в 1936 г. дала точную оценку фашизму как «постоянной угрозе войны». XIX съезд ФКХТ ограничился лишь обращением к правительству с просьбой «сделать все для защиты национального достоинства и сохранения мира»{249}.
К 1933 г. Конфедерация христианских профсоюзов Бельгии стала заметной силой в профсоюзном движении страны, в ее рядах состояло свыше 304 тыс. человек, она служила опорой демохристианской партии. Бельгийская конфедерация отличалась от французской более тесной и непосредственной связью с церковной иерархией, возглавлявшейся в ту пору фанатичным антикоммунистом кардиналом Ван Роем. Массы шли в католические синдикаты еще и потому, что там были низкие членские взносы, да и предприниматели оказывали давление на верующих.
В этом же направлении действовали клубы «христианского милосердия», кюре, братья и сестры — члены благотворительных обществ. В 1935 г. президент КХП Поуэльс в особом циркуляре сетовал на то, что многие идут в союзы не во имя идеалов, а ради «личной выгоды».
Профсоюзная пресса начала говорить о конфедерации, когда угроза фашизма сделалась реальной и для Бельгии, когда были извлечены некоторые уроки из событий в Германии. Печать забила тревогу по поводу раскола в рабочих рядах — в стране существовали христианские, либеральные, нейтральные, социалистические, коммунистические синдикаты. Даже маститый реформистский вождь Вандервельде сокрушался по поводу того, что христиане-рабочие, представляющие большую силу в шахтах Эно и на заводах Льежа, не составляют единого целого с другими рабочими, что ведет к «потере возможностей».
В 1933 году — знаменательном для европейского рабочего движения — фашизм поднимал голову и в Бельгии. Реформистские профсоюзные лидеры из Профсоюзной комиссии и ее генеральный секретарь Мертенс сумели отчасти преодолеть укоренившийся в их среде буржуазный антиклерикализм и признать важность рабочего христианского движения, хотя при этом социалисты видели один путь объединения — включение христианских профсоюзных организаций в свой профсоюзный центр.
В ноябре 1934 г. руководство Профсоюзной комиссии предложило КХП выработать общую программу социально-экономических требований и совместно «помешать приходу к власти еще более реакционного правительства»{250}. Но внесенное Профсоюзной комиссией предложение о встрече лидеров обоих профсоюзных центров христианскими синдикатами было отвергнуто. Они затеяли многонедельную переписку, смысл которой заключался в затяжке переговоров и в конечном счете отказе от них.
Расхождения начались с принципиального вопроса: следует ли привлечь к непосредственным переговорам Рабочую партию, поскольку КХП контактирует с Лигой христианских трудящихся, организацией, объединявшей все массовые учреждения церкви. КХП отклонила его предложение. Тогда Мертенс предложил назначить встречу на 13 ноября. КХП ответила, что для успеха встречи необходимо ознакомиться с программой требований социалистов и позицией рабочей партии.
Профсоюзная комиссия тут же ответила изложением своей программы в области зарплаты, безработицы, об увеличении покупательной способности населения и расширении внутреннего и внешнего рынка. В пункте о Рабочей партии говорилось: «Хотя мы независимы от нее в своей деятельности, нет основания сомневаться в поддержке ею нашей позиции».
16 ноября КХП выразила неудовлетворение «неточностью» характера требований, отсутствием указаний на способы их достижений и заявила, что действия профсоюзов должны быть дублированы политическими выступлениями, а потому желает знать, обратится ли Рабочая партия к Лиге. 28 ноября Профсоюзная комиссия уточнила ряд пунктов программы, включая пункт о признании СССР. Было обещано обратиться к Рабочей партии с предложением вступить в контакт с Лигой. КХП 7 декабря ответила, что предлагаемые пункты давно значатся и в ее программе (кроме признания Советского Союза, впрочем, она «априори не враждебна» этому), она с удовлетворением встретит известие об обращении Рабочей партии к Лиге. Одновременно конфедерация возражала против планов национализации банков, некоторых промышленных отраслей и транспорта и возмущалась антирелигиозной пропагандой социалистов. Кроме того, она требовала от Профсоюзной комиссии не переманивать католиков в своп организации.
13 декабря Мертенс разбил доводы христианских синдикатов: «Ваш последний ответ окончательно убедил членов нашего бюро, что вы совсем не желаете соглашения, предлагаемого нами в интересах всех трудящихся, в частности безработных»{251}. Раскольнической тактикой лидеров христианских синдикатов воспользовалась реакция. На майских выборах в парламент социалисты потеряли часть голосов, а фашисты окрепли.
Тем не менее идеологические и тактические барьеры, встававшие на пути профсоюзного единства, преодолевались натиском рабочего класса. 3 июня 1936 г. докеры Антверпена прекратили работу, 9 июня к ним присоединились горняки льежского района и по примеру французов заняли шахту. Профсоюзная комиссия призвала членов христианских профсоюзов присоединиться к движению: президент КХП Поуэльс ответил положительно. На совместной встрече 13 июня была выработана единая программа требований (минимум зарплаты 32 франка в день, 40-часовая рабочая неделя, оплаченные отпуска, свобода ассоциаций и т. п.). И это, несмотря на инструкции, данные бюро конфедерации местным союзам, в которых предлагалось избегать стачек, остерегаться занятия предприятий, строго придерживаться программы, выработанной конфедерацией, не создавать заводских и региональных стачечных комитетов, поскольку это-де может сыграть на руку коммунистам, не заключать