— То есть, вы сейчас на полном серьезе заявляете, что мои обвинения — клевета, потому что я скорблю не по какой-то признанной лично вами методичке, которая в вашем воображении обязательна к выполнению для всех жертв насилия? — язвительно прошипела Лара, сжав кулаки. — А не пошли бы вы… в место, называть которое вслух было бы неуважением к суду? То, как мне справляться со своими травмами; то, как мне переживать их; то, как действовать в психологически критической для меня ситуации — это только мое личное дело. И никто, слышите? Никто не обязан действовать исключительно по какому-нибудь конкретному «единому протоколу скорби», чтобы его страдания были признаны настоящими, а не лживыми. Все люди разные. И что для одного лекарство, для другого — яд. Так уж вышло, что лично для меня слабость, бездействие и бессильная скорбь были бы ядом смертельным. Поэтому я выбрала иной путь: во-первых, отстоять себя; во-вторых, сражаться за свое будущее и самой его для себя построить. Поэтому хватит менять тему, врать и перекручивать факты в надежде, что это поможет отвлечь внимание от вашего преступления. Есть факт: вы изнасиловали человека и этот человек…
— …Не захотел принимать протянутую для мира руку, дабы сохранить нашу общую честь. А вместо того решил опозорить и меня, и себя!..
— Потому что я не намерена принимать руку, сделанную сплошь из дерьма, — прошипела Лара, и кажется от ее слов даже судья ошарашено замер, не став призывать к порядку. — Представьте себе: женщина, которую вы изнасиловали, не обязана не только любить вас, но и желать видеть вас иначе, нежели за решеткой. И уж тем более — не в своей супружеской потели, уж не обессудьте. А что касается позора, то самый настоящий позор — это быть преступником, а не жертвой. Позор — это пользоваться чужой слабость, даже когда ее создал не ты лично.
— Девушка, которую изнасиловали, виновата в этом сама! Особенно если…
— Никаких «если» и никаких «виновата сама», — перебила Лара, яростно проговаривая каждое слово. — Потому что каким бы ни было преступление, обстоятельства и положение того, кто это сделал… Все равно один факт неизменен: в преступлении виноват только тот, кто преступление совершил, и никак иначе! Жертва — не преступник! — громко заявила она. И ее слова, отбившись от стен зала суда звенящим эхом, словно гвоздь впились в уши каждого из собравшихся здесь людей.
ГЛАВА 17. Мотивы
Сказать, что слова Лары на заседании произвели фурор, было бы чудовищным преуменьшением. Их печатали, перепечатывали и анализировали во всех газетах королевства. Казалось бы, во всем Эргимоне не было ни одного человека, который бы их не обсуждал: одни — полостью или частично соглашаясь, другие — отрицая. Причем что первые, что вторые вели между собой горячие дискуссии.
Правда вот, сама Лара не особо обращала внимания, и даже не интересовалась всем этим. Почти все мысли девушки занимал судебный процесс, второе заседание которого должно будет состояться через пару недель.
Ну а оставшееся ее внимание, как куратора, полностью ушло на подготовку к шестому испытанию Отбора невест, время которого в этом безумном водовороте пришло как-то слишком внезапно.
И мое настроение никоим образом не улучшилось, когда я узнала, что же за испытание меня теперь ждет!
Карнершрест, заброшенный призрачный город, которым пугают детей. По легенде, более ста лет назад кто-то проклял этот городишко, и все его жители в одночасье исчезли. Сам же город начал… кочевать с места на место в пределах области, простиравшейся в радиусе двадцати километров вокруг его изначального местонахождения. И как утверждали побывавшие там очевидцы, город населяли призрачные чудовища, не особо любящие гостей. Десятки, если не сотни магов пытались снять с города проклятие, вот только у них ничего не вышло.
И именно этот город должен был проверить будущую королеву Эргимона «на прочность». Участницам Отбора предстояло, стартовав на краю Тартийского леса, найти Карнершрест, отыскать в нем городской храм и взять там один из тубусов с пергаментами. На каждом из них будет индивидуальное задание для оставшихся участниц. Выполнив это задание, девушка должна вернуться к финишу как минимум не последней.
То, что задания будут разными, неслабо усложняло мне жизнь. Потому что теперь я не могла, разгадав ребус один раз, во второй просто сделать все то же самое. После того, как я решу задачу для Элеоноры, мне нужно будет начинать все с нуля. А значит, шансов не вылететь становилось намного меньше.
По крайней мере, сестра даже не пискнула, просто принимая как факт то, что решив за нее задание, я не стану вести ее к финишу за ручку, а начну разбираться со своей задачей. Так что вместо того, чтоб считать ворон по дороге к Карнершресту и внутри города, она будет внимательно запоминать путь, оставляя для себя магические отметины, по которым потом сможет быстрее найти обратную дорогу.
Время пришло. И выйдя из своей палатки в стартовом лагере… я почти сразу заскрипела зубами, увидев Нейтана во главе команды кураторов. После того, как этому невыносимому нахалу удалось уйти от ответа, мне более так и не выпало шанса его выловить. То одно, то другое постоянно отнимало у меня то все возможное время, то моральные силы, то возможность. Поэтому разговор, которого я так хотела, до сих пор не состоялся.
Интересно, а завалится ли он ко мне «в гости» во время испытания сегодня — когда мы уже окончательно решили вопрос масок и того, что меня можно не пилить на тему: «Ну Холли, ну слей ты испытание и вылети с Отбора»?
Всеми силами стараясь не демонстрировать свои эмоции на публику, я заняла позицию на старте. И когда Нейтан дал сигнал — вместе с другими участницами направилась к лесу.
К счастью, в этот раз стартовые условия снова были такими, что нам с Элеонорой достаточно просто немного отстать, чтобы разойтись с другими участницами, и никто не увидел, как мы с ней остались вдвоем. А затем, пройдясь немного в лес, я активировала поисковое заклинание, которое должно было вывести меня к Карнершресту. Конечно, найти призрачный город так просто не будет — мало того, что ответный сигнал был слабым, а его след запутанным. Так еще и сам город мог поменять свое месторасположения прямо в процессе его поиска нашими скромными персонами! Тем не менее, я все равно не собиралась пасовать и позволять этому городишке так просто от меня уйти.
Элеонора делала лучшее, что могла сделать в текущей ситуации: молча шла за мной и не мешала. Не скажу, что такое «преображение» характера дражайшей сестрицы мне не нравилось… но теперь вместе с ней было как-то совсем уж непривычно. Все капризы, возмущения по поводу и без повода, нарцисистские заявления и требования самовлюбленной избалованной кисули как будто корова языком слизала. Казалось, следом за мной сейчас тихим мышиным хвостиком идет вообще совершенно другой человек.
Тем временем поисковое заклинание внезапно потеряло след. Нахмурив брови, я перезапустила повторный импульс… и он показал, что теперь идти нужно в совершенно другом направлении.
— Все в порядке? — осторожно спросила Элеонора, несмело коснувшись моего плеча.
— Кажется, город только что изменил месторасположения, — вздохнула я, пойдя по уже новому следу.
— Интересно, а что случится, если он вот так сменит место, когда мы будем в нем? — поежившись, задумалась сестра. — Мы переместимся вместе с ним? Или останемся на прежнем месте?
— Насколько я знаю из исследований магов, которые его изучали, мы в таком случае должны переместиться вместе с городом. Вот только после этого мы, во-первых, будем дезориентированы как пространственно, так и магически. Во-вторых, наше магическое поле начнет немного барахлить, и некоторое время заклинания будут работать не самым лучшим образом. Так что как только мы пересечем городскую черту, действовать нужно максимально быстро. Тогда, возможно, нам повезет, и у нас выйдет разобраться со всем, а затем покинуть город прежде, чем тот снова поменяет свое местоположение.