просипел он.
Амогг сжала здоровенные почерневшие кулаки и облизала раны.
– И что теперь?
– Отведем корабли Верены Авилданской в Тарнбрук, – ответила Мейвен. – И начнем готовиться к осаде.
Ландграф Лоран Дарин последним отступал с опустошенных войной улиц Муравейника, его окровавленный меч был погнут о твердые головы мурвов. Даже после жестокой битвы его благословленная рука, держащая меч, была по-прежнему сильной и стремительной, отсекая конечности мурвам. Из центральной крепости вышел второй отряд мурвов в стальных доспехах и с копьями и начал методично уничтожать больных сородичей. Это позволило войскам людей отступить и оттащить раненых в безопасное место, где горел сигнальный свет, который подали посвященные рыцари.
Прибыв к берегу реки с последними своими людьми, Дарин тут же заметил, что их ожидает только сир Орвин, жрецы сжимают его колено, а из-под их пальцев сочится мягкий золотистый свет. Баржа исчезла, а с ней и враги. Дарин спас своих солдат вместо того, чтобы преследовать порождения черной магии, которых поклялся остановить. Доспехи посвященного рыцаря были заляпаны грязью и погнуты после битвы, а глаза пылали яростью.
Ландграф выругался и заставил себя посмотреть рыцарю в глаза.
– Расскажи, что ты узнал об их способностях. Мы воспользуемся этим, чтобы сокрушить нечестивых тварей, клянусь.
– Сегодня ты подвел Богиню и принца Сокола, ландграф, – сказал сир Орвин. – Не вздумай повторить это еще раз. Когда мы нападем на Тарнбрук, солдаты Оллстейна будут в авангарде армии. Вы первыми пойдете в атаку и искупите свою вину или подохнете как собаки, чтобы дело завершили те, кто лучше вас.
Часть вторая
Затишье перед бурей
Глава 15
Из Муравейника компания отправилась на крепкой барже работорговцев вниз по реке к побережью. Никто не имел опыта плавания по водоему больше лужи размером, не говоря о реке, вздувшейся от весенних талых вод, так что путешествие быстро стало действовать на нервы всем участникам. Лоример цеплялся когтями за палубу, когда баржа подскакивала, опускалась и билась о камни и упавшие ветки.
Амогг и Тиарнах схватили длинные шесты, прикрепленные к борту, и пытались отталкивать баржу от самых опасных скал, пока Мейвен наваливалась на рулевое весло, изо всех сил стараясь повернуть в каком-либо направлении. Пенистая вода билась о нос, дерево трещало и раскалывалось, через пробоины хлестала вода, и, кроме Джерака Хайдена с маленьким ведром, некому было ее вычерпывать.
Каким-то чудом им удалось остаться на плаву к тому моменту, как река успокоилась и стала шире по мере приближения к побережью.
С палубы «Шквала злобы» Верена Авилданcкая и ее матросы с зачарованным ужасом наблюдали за тем, как промокшая компания, спотыкаясь, выбирается из-под обломков на берег. Моряков поразила некомпетентность команды баржи. Королева отправила за несчастными гребную шлюпку.
Когда Амогг выбралась на сушу, баржа с грохотом и стоном опустилась в илистую могилу. Амогг выбросила на берег измученного Джерака Хайдена. Маленький человечек сел, выплюнул песок и поправил очки. Заметив Верену, он радостно помахал ей, подбежал к лодке и первым забрался в нее. Остальные неспешно последовали за ним.
Когда они взгромоздились на борт, матросы в лодке вздрогнули. От веса Амогг дерево застонало, и лодка осела. Спустя некоторое время мокрая и окровавленная компания поднялась на корабль.
Джерак Хайден рванул прямиком к Верене Авилданской.
– Бог мой! Как же чудесно видеть тебя снова. Мне нужен доступ к твоим складам, есть один эксперимент, который я просто обязан…
– Отказано, – отрезала Верена. – Только тронь что-нибудь, маленькое чудовище, и я тебя проткну. Будешь сидеть в своей каюте под охраной, пока я не смогу выкинуть тебя с корабля. Тогда ты станешь проблемой Черной Герран.
Джерак нисколько не расстроился. Люди были ничем не лучше его автоматов из латунных шестеренок и медной проволоки, сконструированы даже более небрежно. Однако упоминание о Черной Герран вызвало у него интерес.
– Надеюсь, она хочет, чтобы я возобновил старые работы. Прошло так много времени, а я очень не люблю незавершенные дела. Никто из вас, случайно, не знает численности армии, от которой она желает избавиться?
Амогг расхохоталась.
– Тощий коротышка много о себе возомнил. – Она отыскала глазами Вундак и Рагаша, сидевших у покрытых сетками бочек и точивших топоры. Они приветственно подняли оружие. – Топоры орков намного сильнее маленького человечка.
Мейвен обменялась с Вереной тревожными взглядами.
– Когда мы шли за Черной Герран, вы с Тиарнахом всегда были на переднем крае битвы и не видели его творений в деле.
– Я видел, – буркнул Лоример. – При Кал-Траке. Он соорудил повозку с бронзовой броней, которая катилась навстречу врагу и изрыгала ядовитый газ. Враги выкашливали свои легкие и умирали без единого удара мечом с нашей стороны. В тот день в битве не было ни чести, ни славы.
Амогг и Тиарнах скривились от отвращения.
Джерак досадливо цокнул языком.
– Какая честь может быть в смерти или в том, чтобы проткнуть острым куском металла череп какого-то бедолаги, прежде чем он сможет сделать то же самое с тобой? Все это грубо и бессмысленно, когда можно победить, не потеряв ни единого человека, разве не так?
– Хватит! – рявкнула Верена, разглядывая своих треклятых союзничков. – О тонкостях воинского искусства поговорите позже. Кроме той несчастной баржи, кого еще вы прикончили в Муравейнике?
– Нас поджидали вонючие имперцы, – сказал Тиарнах. – Ублюдки знали, кто мы и где нас искать.
– Что? Гормли! – крикнула Верена. Слинкс на ее шее злобно поднял голову.
Первый помощник подбежал, и королева схватила его за грудки. Он был намного выше ее, но тем не менее сжался от страха.
– Ты у нас начальник над голубями, – прошипела Верена. – Скажи на милость, кто-нибудь посылал птичку с сообщением, которое не следовало отправлять?
Гормли побелел.
– Клянусь, я ничего не знаю. Я найду виновного.
Лоример сзади обхватил когтистой рукой шею Гормли и склонился над его плечом, касаясь клыками горла.
– Твое сердце колотится у меня в ушах, а свежие капельки пота шепчут, что ты лжешь. От тебя воняет изменой.
Верена сняла с пояса нож и приставила к животу первого помощника, надавливая, пока не побежала струйка крови. Рана в животе означала медленную и мучительную смерть.
– Это правда? – спросила она сквозь стиснутые зубы.
Гормли поморщился.
– Да пошли вы все. Я работаю на людей, а не на чудовищ. Империя света права, и я надеюсь, что она истребит всю вашу породу.
– Ты был моим первым помощником, – зарычала Верена, ее руки дрожали от желания выпотрошить его, как рыбу. – Я доверяла тебе. Ты должен был доверять мне.
Раздвоенный язык Лоримера скользнул по шее Гормли.
– Хочешь, чтобы я избавил тебя