— Дерзко, — в его голосе послышалась едва уловимая насмешка, — твоя мать была такой же.
— И что ты ожидаешь услышать от меня после такого ответа? — прошипела я, — «папочка, я всё прощаю, расскажи о мамочке»?
— Ты копия мать, она тоже была остра на язык, — ничуть не обиделся он, — это просто наблюдение, Азарелия, я не жду каких-то ответов от тебя. Кроме одного. Где ты?
— Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы задавать вопросы? — я злилась на него за то, что он говорит со мной как ни в чём не бывало, — ведь это ты должен ответить на мои вопросы.
— Должен? — он удивился, — дитя, всё, что я должен тебе, я и так делаю. Делаю всё, что от меня зависит. Поэтому тебе не стоит переступать границы и грубить мне, Азарелия.
— Значит, ты что-то упустил и сделал недостаточно, — не сдавалась я, — и это тебе что-то от меня нужно, а не наоборот. Я прекрасно живу. Мне нравится, как я устроилась, и меня вовсе не тянет возвращаться непонятно к кому.
— Зара… — устало произнёс голос.
— Я не Зара! — выкрикнула я, — забудь это имя! Я — Азарелия, так меня назвала мама.
— Хорошо. Прости, — пошёл на уступки он, — Азарелия, тебе не безопасно быть одной. Твоя сила может навредить тебе и окружающим.
— Как ты смог со мной связаться? — я проигнорировала его слова, — почему только сейчас?
— Я почувствовал отклик от ритуала с именем и книгой Кровью, ты применила силу и назвалась полным именем, — объяснил он, — я смог зацепиться за остаточный след. Но этого недостаточно, чтобы найти тебя.
— Это радует, — хмыкнула я.
— Азарелия, твой побег — это высшая степень безрассудства. Скажи мне, где ты, и я тебя заберу, — он начал злиться, — я всё объясню тебе. Почему я поступил с тобой именно так, а не иначе. У всего есть свои причины, дочь. Хватит вести себя как обиженная девочка, ты слишком умна для этого и не можешь не понимать, что не всё так просто.
— Ты прав, я слишком умна, — сказала я, — но я — обиженная девочка. Поэтому даже не думай о том, что в ближайшие тридцать лет я прощу тебя и дам о себе знать. И о своей силе я позабочусь.
— Азарелия!.. — рыкнул он.
— Ты упустил шанс всё мне рассказать. Больше я не хочу ничего слышать, — сказала я.
— Я просто хотел защитить тебя, — прогрохотал его голос, — твою мать я не уберёг, спрятать тебя было единственным выходом.
— Я понимаю, — я была почти спокойна, — а твоего молчания — нет. Я не должна была узнать всё вот… так. Это ранило меня, папа. Слишком больно. Поэтому я не могу тебя простить. Не сейчас.
— Азарелия, — он тоже успокоился, — я бы сделал всё, чтобы ты никогда не узнала правду и прожила тихую спокойную жизнь в неведении. Мне жаль, что ты узнала так, прости меня, девочка. Я надеялся, что твой дар никогда не проснётся. Дары магократов — это вообще редкость.
— Многие знания — многие печали, да? — повторила недавние слова Ксана, — но вот в чём дело: ты просчитался, дар проснулся и твоя ложь всплыла. Я могла вынести правду, но твою ложь я вынести не в силах.
— Азарелия, слишком много драмы, — вздохнул отец, — эмоции — твоя сила и слабость. Если ты не хочешь вернуться, то хотя бы знай суть своего дара. Ты должна справиться. Контроль — вот, что важно. Но знай, что я не перестану искать тебя, и рано или поздно найду. Найду, где бы ты ни была, дочка.
— Не… — я рывком села на постели и уставилась расфокусированным взглядом прямо перед собой.
Странный сеанс связи оборвался. А в моей душе поселилось беспокойство. Ведь и правда найдёт — впереди бал в честь Светлой Святой в академии.
— Дело — дрянь, — вздохнула я и растёрла ладонями лицо.
Глава 27. Предупреди, если сможешь
После первого в жизни разговора с собственным отцом я была нервной и дёрганной, что не укрылось от девочек. Бригитта честно одёргивала Кресс весь завтрак, но к обеду не выдержала и она. Только Лула витала где-то в облаках и всё время кого-то высматривала, когда мы были в столовой.
— Так, ну всё, я так больше не могу, — хлопнула ладонью по столу Крессида, — одна вздыхает по своему взъерошенному воробью-доходяге с именем орла, вторая дёргается как от удара молнией, третья темнее тучи. Одни мы с Бри скучно живём. С Лулой всё ясно, а с тобой-то и малявкой что? Поругались?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Кресс права, — сказала Бригитта, — Айза, что между вами с Грэмс происходит? Не хотелось бы жить на территории активных военных действий. Ты из-за этого нервничаешь?
— Не в этом дело, — я закусила губу, — а в бале, который пройдёт в академии в честь Светлой Святой.
— И что с ним? — выплыла из грёз Анна-Луиза.
— Ксан пригласил меня, — я решила отделаться частью правды.
— У-у-у, завидую, — протянула Крессида, а потом ядовито ухмыльнулась, — и ты боишься ударить в грязь лицом? Танцы, этикет, все дела, м-м-м?
— Кресс! — укоризненно нахмурилась Лула и накрыла мою ладонь своей, — Айза, если дело в этом, то мы успеем тебя подтянуть, до бала ещё есть время.
— К тому же в танцах у тебя ещё есть шансы, — подколола Бри, припоминая мою попранную славу антиталанта.
— Спасибо вам, девочки, но не нужно, — я вымучила улыбку, — я просто не хочу идти.
— Так не иди, как большинство студентов, — хмыкнула Кресс, — так и быть, возьму твоего Ксана на себя.
— Какая жертвенность, — теперь я улыбнулась искренне.
Девушки рассмеялись, а Крессида сделала вид, что обиделась. Но надолго её не хватило. Глаза девушки зажглись азартным пламенем.
— Я знаю, в чём дело! — воскликнула она, — тебе не в чём идти!
— Неправда, — ухмыльнулась Бригитта, — мы с Айзой те самые немногочисленные счастливчики, кто выиграл в катализаторе приятную сумму денег. Наряд не проблема, ведь так?
— Я бы не хотела тратить эти деньги на тряпки на один раз, — я поморщилась.
— Вот в чём дело, — протянула Лула, — это и правда проблема.
— Да какая разница, всё равно это бал-маскарад, — отмахнулась Кресс.
— Ты не понимаешь, — осадила её Бри, — этот бал — для высших слоёв общества, выделяться недостаточно роскошным одеянием никому не хочется. Тем более, что это чуть ли не самый важный бал года.
— А в этом году на балу будет племянница короля Катирии в составе посольства, — вставила свои пять копеек Лула, — столько королевских особ, даже мне нервно.
Я дёрнулась. Ещё и девица, от которой Делатур бежал в академию, будет на балу. Блеск. Этот бал становится моим личным концом света, все самые страшные и нежелательные люди будут там. И не стоит забывать о Милорде и его задании.
— Нет, тебе и правда стоит отказать Ксану, пусть один чешет, — авторитетно заявила Крессида и ловко свернула на тему вчерашних томных взглядов Лулы и Цезаря.
Я посмотрела на обычно чёрствую нахалку с благодарностью и с удовольствием начала пытать Анну-Луизу на тему подробностей. Когда и где она успела влюбиться в Цезаря? А он отвечает ей взаимностью? А что?.. А это?.. А на бал вы вместе пойдёте?..
Обычные девчачьи разговоры, которые позволяют ненадолго забыться.
— Итак, мисс Шин, продемонстрируйте нам, чему вы научились на моих лекциях? — проворковала преподавательница по предсказаниям.
Я тяжело вздохнула и зажала в ладони амулет, выданный Милордом через поверенного, чтобы на первое время я могла не выделяться среди остальных студентов. Хотя с этим у меня некоторые проблемы. Не выделяться не получается.
— Прошу, — леди Шантия указала на самый обычный хрустальный шар, — сосредоточьтесь на своих чувствах, пропустите их сквозь себя и направьте в шар лучом, энергией. И вы увидите. У вас получится, мисс Шин.
Я сделала, как она сказала и сосредоточилась. Но во мне было столько гнева, столько злости и страха. Не получалось ухватить их и направить в шар лучом энергии. Была бесконтрольная буря, пыльная и беспощадная. Темнота, вой ветра, колючий песок и страх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Сосредоточьтесь, мисс Шин, — прошелестел где-то над ухом голос преподавательницы, — плохие эмоции хуже поддаются контролю, зато их сила намного больше.