Я активировала амулет и расслабилась, по телу прокатилась волна и понеслась в шар. Я открыла глаза и увидела, как внутри хрусталя забрезжили какие-то светлые дымные силуэты. Что-то похожее и должно было появиться. Это ведь упражнение на умение сосредоточиться и пропустить свои чувства через шар, показать образ.
— Хм, — проговорила леди Шантия, — хорошо, вы можете идти на место. Кто следующий? А, давайте вы, мисс Грэмс.
Я поспешила на место. Бри показала мне большой палец, Лула улыбнулась, Кресс фыркнула. И мы все с интересом уставились на Тори Грэмс. Шар перед ней начал очень быстро заполняться красным, словно в воду капнули кровью, пока цвет не стал плотным.
Все в удивлении замерли, ни у кого такого не было. Красное пространство внутри шара словно начали заполнять чернильные пятна, поглощать красный и заполнять шар чёрным. Пока не осталось ни одной капельки алого.
В этот момент Тори открыла глаза и посмотрела на меня долгим немигающим взглядом. Её глаза словно остекленели, а лицо было фарфоровой маской. Её губы медленно разжались, и я прочла: «Он может уничтожить всё. Нас всех».
Я вздрогнула и отшатнулась. В этот момент леди Шантия провела над шаром рукой и он снова стал прозрачным. Тори моргнула и непонимающе нахмурилась. Я холодеющими ладонями сжала свои колени. Это было истинное предсказание. Предупреждение. Мне. Рас говорил то же самое.
— Что произошло? — хриплым голосом спросила малявка.
— Мисс Грэмс, у вас потрясающие способности к предсказаниям. Только что вы сделали одно из них кому-то из своих одногруппников, — леди тревожно осмотрела студентов, пытаясь понять, кому предназначалось предупреждение.
— И что же я предсказала? — девушка поднялась.
— Скорее, вы предупредили. Показали что-то страшное, если этот человек поступит неправильно, — поправила леди Шантия, — надеюсь, этот человек последует предупреждению и не допустит ошибок.
— Надеюсь, — Тори беззаботно пожала плечами и села на своё место.
Я с трудом сглотнула ледяной комок в горле.
Предсказания были последней парой, и мы поспешили вернуться в свою квартиру. Всем было как-то не по себе после предсказания Тори. Мелкая зараза сразу закрылась в комнате, демонстративно хлопнув дверью.
— Это было жутко, — Лула поёжилась и растёрла предплечья.
— Но зрелищно, — фыркнула Крессида, падая на диван рядом с ней, — как думаете, кому было предупреждение? И на счёт чего?
— Да какая разница? — Бригитта была как всегда флегматична, — думаю, этот человек понял. Но точно не нам.
— Если бы нам, мы бы сразу поняли, — выдавила я, чувствуя комок в горле.
— А на кого она смотрела? Я не очень разобрала, — продолжала допытываться Кресс.
— Ощущение, будто на меня, — Анна-Луиза закрыла ладонями лицо, — у неё было лицо как у куклы. Жуткие неподвижные глаза, закаменевшее лицо и только губы что-то произносят.
— Что? — загорелись глаза Крессиды.
— Я не умею читать по губам, — отняла ладони от лица Оленёнок.
— Я разобрала совсем немного, — Бри перекатилась по ковру и легла на спину, глядя в потолок, — что-то вроде он что-то там может нам всем сделать.
— «Он может украсть всё. У нас всех», вроде так, — пробормотала я, желая сбить их со следа, — я тоже не очень читаю по губам, но вроде было так.
— Что украсть? — всполошилась Кресс.
— Твои брюлики, — хохотнула Бригитта, — или панталоны из шаваронского шёлка.
— Фу на тебя, какие панталоны?! — задымилась девушка.
— Да ладно, Кресс, она шутит, — хрустально рассмеялась Анна-Луиза, — Бри права, это было не для нас, значит, можем спать спокойно.
— И при своих панталонах, — хмыкнула я, поднимаясь из кресла, — мне нужно уйти, скоро вернусь.
Крессида крикнула что-то обидное вслед, но хохот Бригитты и возмущения Лулы заглушили ругань Кресс. Я захлопнула дверь и почти бегом понеслась в часовню Светлой Святой. Сейчас мне нужно было чуточку тепла и спокойствия, которые дарили мне места, посвящённые богине.
По обыкновению, в часовне никого не было, только свечи и статуя богини, избавительницы и защитницы. Я медленно приблизилась к ней и коснулась угла постамента, на котором была расположена статуя. Камень был тёплым и шершавым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я вдохнула полной грудью запах воска и огня, едва прослеживающиеся нотки благовоний добавляли пряности и сладости, но не душили. Это было идеально. На душе стало легче, я прикрыла глаза и улыбнулась, представляя, как тяжесть на плечах приподнимается и исчезает прочь.
— Мисс Шин, — тихий голос, который сейчас был громче камнепада.
Я вздрогнула всем телом, похолодела и сжала ладонь на угле постамента, стараясь справиться с собой.
— Уважаемый посыльный, — проговорила в качестве приветствия.
— Вы понимаете, зачем я здесь, — сказал он, — Милорд хочет, чтобы вы поторопились. В ваших интересах сделать всё до того, как часы на балу пробьют полночь и гости скинут маски.
— Вы же говорили, у меня есть время, — я настолько разозлилась, что перестала играть в нашу маленькую игру.
Я резко обернулась и уставилась прямо в тень под капюшоном, где были его гадкие змеиные глаза. Это магократы потомки древних чудовищ, но настоящие чудовища среди нас. Такие как этот мужчина, как Милорд и его дочь. Омерзительные гадкие твари. И я попалась на их удочку.
— У вас есть время, — сказал он насмешливо, скорее прошипел, — но вы не торопитесь, Милорд волнуется. А его не стоит волновать. У вас чёткий срок. И что-то мне подсказывает, что вы успеете.
— О чём вы? — я приподняла бровь.
— У меня есть некоторые предположения и догадки о Константине Делатуре, — я не видела его лица, но точно осознала, он улыбается.
— Поделитесь же со мной, вы значительно упростите мне жизнь, — ответила я, чувствуя, как кожу лопаток щиплют ледяные иголочки.
— Вы и сами знаете, — прошипел он, чисто змей, — я больше не намерен вас покрывать и щадить. Вы знаете, что Константин Делатур — это Ксан. Ваш куратор. Я не злюсь на ваш обман, мисс Шин.
В голове зазвенело, мыслей не стало. Только пустая застывшая оболочка под бликами пламени свечей и взглядом смертоносного хищника, сцапавшего свою жертву. Внутри всё похолодело и забилось в истерике, возвращая моё сознание в тело.
И тут как гром среди ясного неба в голове всплыли слова отца. Эмоции — моя сила и слабость. Этим надо воспользоваться. Битва может быть проиграна, но я не дам загнать себя в угол. Мне надоело бежать и позволять всем меня ловить. Я — не жертва. Я тоже хищник. Самый опасный хищник.
Я намерена обыграть их всех.
Глава 28. Теперь одна и крайне опасна
— Я… поняла вас, — прохрипела я и выбежала из часовни.
Наверное, Милорд решил изменить примерные рамки сроков из-за того, что бал было решено проводить в академии. Но это не самая главная моя проблема. И даже ищущий меня отец — не та проблема, на которую я должна сейчас тратить нервы.
Как мне выйти из этого переплёта без потерь? Там, в часовне, когда я поняла, что поверенный знает, кто на самом деле Константин Делатур, в голове появилась безумная, но имеющая право на жизнь мысль. Однажды я делала что-то подобное, случайно, на пике эмоций.
И даже пробовала повторить что-то похожее. Конечно, суть моего дара — это созидание, а не разрушение. Но ведь я способна обернуть свою силу другой стороной. Я остановилась посреди коридора и прикрыла глаза, вспоминая то забытое ощущение.
Когда я вытягивала магию творения из портрета Ксана или из того же клятого сейфа Милорда, то я просто вытягивала энергию. Это было легко и светло, очень приятно. Уничтожение книги Крови было не таким. Это было что-то тёмное, жаркое, поглощающее. Очень сильное и пугающее. Манящее. Это была другая сторона моего дара.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Позже, сколько я ни пыталась, сделать что-то подобное не получалось. Только втягивать энергию обратно, ничего не разрушая. Это как выключить лампочку. Книга же была уничтожена до самых основ. Уж не знаю, как Ксан собрался её восстанавливать.