в светской моде, поэтому подобное сочетание находила диким и совершенно нелепым – особенно вкупе с не слишком привлекательными тощими, аристократически-бледными лицами и совершенно не соблазнительными сальными улыбками двух шевалье.
– Не имею понятия, кто такая Изольда, с которой вы меня потрудились сравнить, господа, – изо всех сил постаравшись сохранить хотя бы иллюзию вежливого тона, произнесла Элиза. Она бы с радостью говорила совсем иначе, но не стоило забывать, что сейчас перед ней был не Гийом. Эти незнакомые молодые люди вряд ли стали бы терпеть дерзость от деревенской девчонки. – А уж тем более не понимаю, – продолжила она, – с чего бы считать это место пропащим.
Двое молодых людей смерили ее заинтересованными оценивающими взглядами, и Элиза тут же внутренне отругала себя. Очевидно, своей манерой говорить она вызвала у них вопросы: многолетнее общение с Гийомом де’Кантелё принесло свои плоды – быстро схватывая мелодичные переливы высокой речи и легко запоминая слова, свойственные знати, Элиза говорила не как простолюдинка.
– Не знаешь, кто такая Изольда? – ухмыльнулся один из шевалье. – При таких высоких речах даже трудно поверить, что ты не обучена читать, красавица.
Они шагнули навстречу сестрам, и Элиза крепче ухватила Рени за локоть.
– Неужто и песен не слышала? Менестрели не забредают в ваши земли? Впрочем, не удивлен. – Говоривший огляделся презрительным взглядом. – Однако же, сколь бы скучными ни стали эти места за последнее время, кое-что интересное здесь все же удается отыскать. – Двое молодых людей, не сговариваясь, разделились, будто намереваясь окружить девушек.
Лишь теперь Рени перестала смотреть на них с игривым интересом. Она помрачнела и попыталась взглянуть на юношей с угрозой, но больше всего ее выражение лица походило на безбрежно тоскливое.
– Если присмотреться получше, здесь можно найти много интересного, господа, – качнула головой Элиза. – Удачных поисков и доброго вам дня.
Она попыталась сделать несколько шагов прочь, увлекая за собой Рени, но им преградили путь.
– А мы и присматриваемся. Как следует, – проговорил второй юноша. – И, похоже, я знаю, что могло бы развеять нашу скуку. Что скажете насчет того, чтобы помочь нам, красавицы?
– Не сочтите за грубость, господа, но мы скажем «нет», – поспешно ответила Элиза. – Нас ждут дела.
Несмотря на опаску, в голосе девушки слышалась легкая угроза. Рени кивнула, соглашаясь с ней. Теперь она и сама была готова вцепиться в руку сестры, словно та была способна ее защитить.
– А как же помощь ближнему? – осклабился один из ее собеседников. – Вы на проповедях не слышали, что нужно помогать…
Он настойчиво потянулся, чтобы ухватить Элизу за талию и притянуть к себе.
Рени пискнула от страха, невольно сжавшись.
Послышался вскрик.
Юноша, потянувшийся к Элизе, вдруг отпрянул, вскинул голову и закрыл руками лицо, болезненно замычав и бросив в воздух невнятное ругательство. Отняв ладони от лица, он ошеломленно уставился на Элизу. Его нижняя губа начала опухать, на ней проступила трещина, через которую начинала сочиться кровь.
– Мое лицо! Она ударила меня, Андре, ты видел? – с округленными от неверия глазами, воскликнул юноша. Похоже, он не привык получать отказы, особенно в столь жесткой и однозначной форме.
Юноша по имени Андре стоял в растерянности, глядя на кровоточащую губу своего друга. Похоже, действие деревенской девушки ошеломило его не меньше.
Элиза стояла, обжигая обоих глазами. Непроизвольным движением она отстранила Рени, заслонив ее собой. Вторую руку она все еще не опускала, словно готовясь нанести своему назойливому ухажеру новый удар. Под взглядом светловолосой бестии юноши отпрянули: казалось, холодные глаза нормандки пугали их не меньше, чем мог бы устрашить обнаженный меч.
– Как ты посмела поднять руку на дворянина, деревенская шлюха! – взревел оскорбленный шевалье.
– Стой, Франсуа, не надо! – попытался удержать его друг, но тот не слушал.
– Никак сам дьявол тебя надоумил… – Он осекся, опустив взгляд на грудь девушки и заметив, что она не носит нательного креста. – Точно, дьявол! – воскликнул он обличительным тоном. – На ней и креста нет! И глаза, как у одержимой! Андре, ты на нее только глянь! Может, их надо хорошенько… допросить? – В глазах его мелькнул нехороший огонек. – Чтобы признались в связи с сатаной. Упростим работу инквизиции, а? Уверен, Гийом предоставит для этого одну из многочисленных комнат своего дома! – Он продолжал со смесью ненависти и похоти смотреть на Элизу и изредка бросал взгляды на ее перепуганную сестру. – Может, и сам позабавится, как раньше…
– Что должно меня позабавить?
Молодой граф незаметно подошел к ним, на лице его играла миролюбивая улыбка, нимало не угасшая, когда он увидел разбитую губу одного из своих давних приятелей. Не угасла эта улыбка и тогда, когда Гийом перевел взгляд на Элизу, лишь теперь начавшую медленно опускать кулак. Рени опасливо жалась у сестры за спиной, робко выглядывая из-за ее плеча.
– Хорошо, что ты здесь, Гийом, – надув щеки, выдохнул Франсуа. – Эти две девки могут легко оказаться ведьмами! Мы с Андре подумываем проявить инициативу и… гм… допросить их как следует. А после можем сдать их инквизиции, если сознаются. – Глаза его вновь нехорошо блеснули.
Гийом снисходительно сдвинул брови.
– Ведьмы? В Кантелё? Ты, верно, перегрелся на солнце, мой друг. С чего такие выводы?
Юноша по имени Андре смущенно отвел глаза.
– Франсуа решил, что она, – он кивком указал на Элизу, – ведьма, потому что на ней нет креста, и потому что дьявол, – он невольно перекрестился, – надоумил ее поднять руку на дворянина.
Франсуа окинул друга недовольным взглядом: его собственная кратко сформулированная обвинительная речь теперь звучала нелепо. Однако от позиций своих он не отступился.
– Воистину, только одержимая могла поднять руку на дворянина! – прошипел он. – Да и речь у нее, как будто сам сатана нашептывает ей сладострастные слова по ночам. Говорит, как знатная дама – даром что простушка! Нечистые дела у тебя в Кантелё творятся, Гийом!
Молодой граф наконец перестал улыбаться и состроил нарочито озадаченную мину. На Элизу он взглянул лишь мельком, все его внимание теперь было сосредоточено на разбитой губе Франсуа.
– Твоя проницательность не знает границ, мой друг! – воскликнул он. – Так легко отличить ведьму от обычной селянки! Воистину, только ведьма могла побить такого, как ты, будучи вооруженной, – он мельком смерил Элизу взглядом, – корзиной и беззащитной спутницей.
Всего миг назад Элиза смотрела на него с тревогой и испугом, а двое молодых шевалье – с одобрением. Теперь же ситуация в корне изменилась: лица Андре и Франсуа возмущенно вытянулись, а Элиза расплылась в мрачной мстительной улыбке.
– Она – простолюдинка – подняла руку на дворянина! – побагровев, взревел Франсуа.
– Подняла кулак, если быть точнее. – Гийом издал короткий смешок и вновь