и внедрялось. В частности, Государственным институтом военном медицины и Центром авиакосмической медицины удалось разработать и апробировать диагностические методы оценки ранних проявления психотравматических реакций, психического истощения, соответствующей аппаратуры и средств оперативного восстановления профздоровья для успешного выполнения боевых задач с длительность до 30 суток.
Разработаны дополнительные требования к составу НАЗов, к рабочим местам в кабине самолетов, создана структура медицинских центров восстановительного лечения боевых психотравм, посттравматических расстройств в авиационных госпиталях и санаториях. Разрабатываются новые психофизиологические требования к отбору, экспертизе и психофизической подготовке к боевым действиям. Формируются специализированные руководящие документы, регулирующие медико-психологическое обеспечение боевых действий авиации (И. Ушаков, С. Гончаров, О. Горбачев, И. Жданько, Ю. Бубеев, А. Ворона, М. Хоменко и др.)[33].
Возвращаясь к теме о военных доктринах, видимо, стоит затронуть вопрос об учете военного потенциала сопредельных государств или участников НАТО.
В 2001 г. мне удалось в составе военной делегации посетить ряд научно-исследовательских учреждений и центров боевого применения и обучения ВВС ВМФ США и некоторые научные центры NASA.
Приведу обобщающие результаты анализа посещения.
Центр боевого применения авиации ВМС
Разрабатываются системы автоматизированного контроля за состоянием человека в полете. В результате получают данные о переносимости экстремальных нагрузок, аналогичных боевому стрессу. Отрабатывают систему подключения средств защиты с сообщением членам экипажа об их функциональном состоянии. Объективные данные используют для нормирования боевых нагрузок. Микроэлектронные датчики вмонтированы в летное снаряжение. Методология медицинских исследований рассматривается как новый принцип «унифицированного управления вооружением через состояние человека».
Центр технических систем управления флотом (Сан-Диего)
Идеология военной доктрины: доминирование над любым противником в обеспечении связи и разведданных. Центр разработал спутниковую информацию для всех видов ВС, создал спутниковую связь, покрывающую весь земной шар для разведки и картографии. Разрабатываются сценарии обеспечения информацией систем управления боевыми действиями на земле, на воде, под водой и в космосе для XXI века. Финансируется 110 научных программ.
В центре разработки разведсредств и связи работают 3440 специалистов. Из них 1780 – научные сотрудники. Бюджет – 1 млрд 233 млн долларов в год!
Общие выводып
1. В США сохраняется тенденция наращивания военного потенциала за счет повышения технологий информационных средств, накопления базы данных и знаний военного содержания о других государствах. Компьютеризируется управление войсками, создаются прогнозные модели сценариев боевых действий с расчетом сил, средств и мобилизационных резервов.
Особенности военной доктрины: нет конкретного противника, есть национальные интересы США. Обеспечивается высокая планка достижения с учетом развивающейся цивилизации, технической и социальной культуры в мире.
2. Исследования по биологии, физиологии, психологии ориентированы на тематику боевых действий в условиях географической и экологической среды различных театров военных действий. Отмечается интенсивное накопление базы данных о физических, психологических, культурных составляющих призывного возраста всех стран-сателлитов США.
3. Научные разработки, касающиеся средств защиты жизнеобеспечения, выживания летчиков, моряков, морской пехоты, десантников носят универсальный и постоянно совершенствуемый характер.
Особое место уделяют информационному обеспечению принятия решения на борту летательных аппаратов и кораблей, созданию средств приближения медицинской, психологической помощи непосредственно к району боевых действий с максимальной быстротой эвакуации.
В заключение остановлюсь на сложных вопросах, связанных с развитием вооружения в авиации, конкретно 5-го поколения.
Исторически после создания самолетов 4-го поколения мы фактически достигли паритет с США. С психологической точки зрения 4-ое поколение высокоманевренных самолетов-истребителей, вертолетов, стратегических авиакомплексов встречало образованное, мотивированное, здоровое общество авиаторов. Впервые при их создании были обеспечены условия для плотного военно-научного сопровождения, в том числе и в области военной эргономики и психофизиологии. Отработана идеология сопряжения человека с автоматикой. Разработали специальное защитное противоперегрузочное снаряжение, профиль тренировок на центрифуге, комплексы физических упражнений. Создали наземную аппаратуру для прогнозирования переносимости летчиком больших и длительных перегрузок в процессе высокого уровня маневрирования. Обосновали и внедрили нормы летных нагрузок и требования к состоянию здоровья. Впервые рабочие места, пульты вооружения на самолетах МиГ-29, Су-27 и их морских модификациях соответствовали эргономическим требованиям.
Общий результат: как в период освоения, так и в режиме эксплуатации, по сравнению с самолетами 3-го поколения, количество ошибок летчика, из-за которых произошли аварии и катастрофы, уменьшилось в 4–5 раз, а количество катастроф уменьшилось в 6 раз (В. Пономаренко, В. Лапа).
Вместе с тем необходимо отметить немаловажные обстоятельства.
Высокоманевренный самолет все увереннее и увереннее начал «отбирать» здоровье. Одна из причин коренилась в слабой физической подготовке летного состава, в снижении образовательного уровня среди преподавательского и инструкторского состава.
В результате вышеуказанных обстоятельств пришлось ограничить маневренные возможности самолетов, т. е. эксплуатировать самолет не в полном объеме его летно-технических характеристик. Соответственно, летно-методические документы больше стали походить на нормативы службы безопасности. А в итоге в оперативно-тактическом искусстве боевого применения самолетов 4-го поколения не в полной мере учитывались их основные преимущества перед 3-м поколением: суперманевренность и тяговооруженность.
Во многом продолжали руководствоваться в определенной степени стандартами мирного времени.
И особо неприемлемо переносить успех демонстрационных полетов на авиашоу в повседневную практику войск. Говорю это потому, что для безопасной эксплуатации в будущем самолетов 5-го поколения многое еще предстоит сделать. Кратко остановлюсь на психофизиологических вопросах, касающихся охраны здоровья и безопасности полетов с учетом человеческого фактора.
Прежде всего, нужны принципиально новые комплекты противоперегрузочных костюмов с особыми автоматами дыхания кислородом под повышенным давлением. Ибо интересы безопасности маневренного полета с перегрузкой 9-12Gz с градиентом ее нарастания за 1–3 секунды требуют создания системы автоматического контроля за уровнем сознания и в случае угрозы его расстройства – автоматический выход в горизонтальный полет. В настоящее время идет процесс внедрения подобных систем.
Использование нашлемных прицельных устройств, приборов ночного видения, целеуказаний, монтируемых на голове летчика, небезразлично и даже опасно для шейных позвонков, для кровообращения мозга, при боковых перегрузках во время управления векторами тяги двигателей. И особенно опасны особого рода иллюзии и дезориентации при пилотировании на углах атаки более 90° и скольжении (С. Айвазян).
По моим представлениям, чтобы обеспечить всю систему сохранения здоровья и высокую работоспособность человека при эксплуатации самолетов 5-го поколения во всем диапазоне ЛТХ, потребуется 5–7 лет интенсивной работы специалистов эргономического и психофизиологического профиля. Паритетное состояние 5-го поколения самолетов с любой авиационной державой – это не только успешная война, это, прежде всего, устойчивый, надежный мир (В. Пономаренко, А. Ворона).
В ближайшие годы следует наращивать прицельные НИР и ОКР средствами медицинской защиты, техническим средствами: обучения, спасения, жизнеобеспечения, создания нового поколения учебных самолетов типа Як-130 УТС, МиГ-АТ, новых бортовых вычислительных средств управления вооружением. Через 7–10 лет ВВС ПВО России выйдет на уровень обеспеченного военного паритета.
Интеллектуальные, кадровые, творческие возможности в России есть!
* * *
Конечно, к 2012 г. произошло много