Я продолжила работать и пытаться наладить отношения с Олегом. После того, как я согласилась выполнять его просьбы в рамках приличия, он перестал меня изводить. Дел даёт много, но уже в расчёте на то, что я реально могу успеть. Наши отношения стали довольно нейтральными, он оценил мои данные как работника и даже, кажется, остался мной доволен.
***
— Ангелина Павловна, — сказал мне Олег в конце очередного рабочего дня, проверяя мою работу. — Мне совершенно не к чему придраться. Да и не хочется.
— Всё верно? Ошибок не нашли? — уточнила я, пока ещё компьютер включён.
— Не вижу, — ответил он. — А Евгений не обманул, вы в самом деле очень толковый специалист. На сегодня можете быть свободны.
— Спасибо, всего доброго.
Я уже хотела развернуться и покинуть кабинет директора компании, но он меня остановил.
— Подождите, — услышала я и развернулась к нему лицом. — Очень жаль, что в командировке вы нас не сопровождали. Сделка прошла бы ещё более результативно.
— Я плохо себя чувствовала, — напомнила я. И я действительно уходила на больничный. — И Евгений отлично со всем справился сам.
— Но вы провели бы презентацию лучше, — настаивал Олег.
Я нахмурилась. И почему мне всё время кажется, что он продолжает ко мне… подкатывать? Он ведь знает уже, что я жду ребёнка от другого мужчины, от своего мужа.
— Кстати, как сейчас ваше самочувствие? — заботливо спросил он. — Устали?
Чёрт, да он заботливее Марата сейчас! Но его внимание меня раздражает, даже если оно, в общем-то, абсолютно сейчас беззлобное.
— Устала, но работа есть работа, — ответила я осторожно.
— Тогда сейчас идите отдыхать. А завтра рабочий будет день короче.
— Почему?
— Потому что вечером встреча с потенциальным инвестором. В ресторане.
От слова "инвестор" меня по-прежнему немного дёргает.
— Хорошо. Нужно взять с собой в офис платье?
— Нет, мы в четыре часа дня разъедемся по домам, чтобы подготовиться, и далее встретимся уже непосредственно в самом ресторане.
— Поняла.
— Ну, об этом уже завтра. Идите, отдыхайте, Лина. Вас подвезти?
Да что же он так навязывает себя? Или мне всё же кажется? Лучше бы казалось.
— Нет, спасибо, я за рулём. До свидания.
— До свидания, Ангелина Павловна.
Глава 17.
— Добрый вечер, — сказала я, разглаживая платье на бёдрах.
Я только что приехала в ресторан и остановилась у столика вип-зоны, куда меня привёл метрдотель.
— А, Ангелина, — встал навстречу мне Олег в смокинге. — Добрый вечер. Присаживайтесь.
Он указал рукой на диван напротив. Я, придерживая подол чёрного платья в пол, заняла предложенное место. Олег оценивающе разглядывал меня. Это заставляло нервничать. Мы оказались почти наедине за отдалённым от других столиком вип-зала ресторана, а его взгляды мне совершенно не нравились. Двоякое у меня к нему сложилось отношение. Вроде бы он ничего такого не делает и не говорит, по крайней мере, до сегодняшнего дня не делал и не говорил, но эти взгляды... Они выражают мужской интерес, а ведь он знает, что я ношу ребёнка. Мог бы себя и в руках держать, даже если я ему и понравилась, несмотря на положение.
— Вы сегодня прекрасно выглядите, — сказал мне Олег. — Вам можно немного вина?
— Спасибо, — сухо кивнула я. — Вина можно. Один бокал.
— Тогда налью вам? — предложил мой босс, потянувшись к бутылке в ведёрке со льдом. — Пока мы ждём нашего инвестора.
— Да, пожалуйста, — снова кивнула я. — А кто инвестор?
— Его зовут Матвей Степанов. Он давно интересуется этим бизнесом и мог бы внести очень ощутимый вклад, который поможет поставить компанию на ноги.
— Понятно, — вяло улыбнулась я. Радоваться за успехи Рогозина, который отнял фирму у моего супруга, в лице Олега я не могу.
— Вам, наверное, неприятно это слушать, — хмыкнул он, внимательно посмотрев в моё лицо. — Но вы должны быть в курсе всех событий, раз уж вы занимаете эту должность.
— Нет, я рада, — ответила я.
— В самом деле? — изогнул бровь Олег.
— Да, — кивнула я. — Не могу сказать, что я не на стороне Марата, у которого эту фирму отняли, но всё же мне бы не было весело наблюдать, как компания совсем загнулась и труды моего мужа пропали зря. Пусть хотя бы люди работают и получают дальше здесь зарплату.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Интересная точка зрения, — сказал мужчина, поглядывая на часы. — Что-то задерживается наш Матвей Степанов...
— Он не предупреждал?
— Такие не опаздывают, а задерживаются, Лина, — босс опять назвал меня так, как называют только близкие. — И, соответственно, не предупреждают.
— Понимаю.
— Будем ждать пока. Чуть позже я наберу ему, потому что мы уже тут двадцать минут сидим, и более получаса ждать смысла нет никакого.
— Да, согласна.
Он замолчал. От нечего делать снова налил себе вина. Потом опять перевёл взгляд голубых глаз на меня.
В этот момент меня словно окатило холодной водой. Мимо стола по вип-залу шли Марат и Женя. Нервы натянулись струной, и казалось, вот-вот лопнут. Чёрт, сейчас они увидят, как я сижу в ресторане в шикарном платье и с бокалом вина со своим новым начальником. Инвестора-то с нами нет! Можно легко решить, что это моё свидание с боссом. А Марату тем более не доказать будет, что это вовсе не так! А в том, что он взбесится ещё больше, я даже не сомневалась.
Я не могла отвести от них взгляда, скованно сидя на диване и ожидая как минимум взрыва. Первым меня увидел Женя, случайно повернув голову в нашу сторону. Он остановил Марата и сказал ему "Лина" — я прочла это по губам.
Марат резко обернулся и уставился прямо на меня. Серые глаза смотрели в мой лицо несколько секунд, а потом прошлись по платью, вину и Олегу, явно оценив всё. Неправильно оценив...
Я знаю это взгляд.
Слепая ярость и ледяная ревность.
Даже отсюда, с расстояния в несколько метров, я видела, как сильно его глаза потемнели от гнева. Лицо Марата перекосила гримаса то ли злости, то ли отвращения. Желваки ходили ходуном, губы превратились в тонкую нить. Мне показалось, ещё секунда, и он нас обоих порвёт на куски...
Я даже перестала дышать в ожидании того, что сейчас будет. Олег тоже молчал и смотрел на Марата, видимо, пытаясь прикинуть, что от него ждать — ведь на Олега Марат смотрел просто диким зверем и сжимал огромные кулаки.
Сердце стучало как бешеное, в глазах едва ли не темнело от страха и гадости ситуации. Сегодня я закопала себя ещё глубже... Казалось, что я просто не выдержу этого напряжения и упаду в обморок.
Неужели Марат ввяжется в драку прямо в ресторане с моим новым руководством? И опять посчитал меня отвратительной шлюхой...
На глазах стали собираться слёзы.
— Пошли отсюда, — кинул он Евгению, повернулся к нам спиной и уверенно зашагал к выходу.
Оба мужчины ушли, а я так и осталась растерянно хлопать глазами, смаргивая непрошенные слёзы.
— Вот, — протянул мне сухой бумажный платок Олег.
— Бла... Благодарю, — ответила, заикаясь от адреналина, бушевавшего в крови, и забрала платок из его рук. Тут же промокнула глаза, чтобы макияж не потёк. Кажется, нужно покупать водостойкую косметику — я слишком много плачу в последнее время...
— Всё так же трудно… у вас? — спросил он.
— Да, — ответила я.
— Всё же разводитесь?
— Я не хочу… об этом говорить.
— Понятно... Может быть, заказать что-то? Вы не голодны?
— Да нет, — махнула я рукой. — Если инвестор не приедет, я, пожалуй, домой поеду и там уже поем. Устала очень за день.
— Ну да. Ну да... — протянул он, а потом, задумчиво подперев подбородок, продолжил: — А насчёт Марата... Лина, он виноват. Он не отдавал Рогозину деньги, все сроки возврата многомиллионных долгов пропустил. Ему пришлось действовать уже более… жестко.
— Не оправдывайте Рогозина, Олег Петрович, — уставилась я на него. — Или вы считаете, что похищение женщины допустимо в такой, пусть даже и серьёзной ситуации? Миллионы — это, конечно, много. Но чего стоит жизнь человека? Моя сколько стоит, как по-вашему?