сразу после поступления в лагерь, раньше принадлежал мертвой девочке. Одежда была грязная и рваная. «Нового» комплекта обносков она не получала еще три года. Она работала на золотодобыче, выкапывала драгоценный металл, не понимая, что это такое и сколько он стоит. Она побывала и в гипсовом карьере, и в винокурне, и в полях. Ее рабочий день начинался в четыре утра и заканчивался в одиннадцать вечера. Она видела сумасшедших, которых заставляли копать ямы и полоть сорняки. Умирающих заключенных часто освобождали, чтобы их смерть не испортила официальную статистику, – так уровень смертности в лагере казался ниже. Чун-Ча не знала, зачем это делается; она просто помнила, как заключенные, старые и молодые, тащились через ворота лагеря, чтобы рухнуть на землю в нескольких метрах от них. Потом их тела разлагались там или их пожирали животные.
Она жила с тридцатью другими заключенными в глиняной мазанке размером не больше ее нынешней квартиры. Мазанки не отапливались, а одеял не хватало. Ей случалось просыпаться с обморожениями. Случалось, проснувшись, видеть, что сосед за ночь умер от холода. На двести заключенных приходился один туалет. Для внешнего мира такое было невообразимо. Для Чун-Ча это была обычная жизнь.
Десять.
Таково было число основных правил в лагере.
Первое и самое важное гласило: не пытайся бежать.
Последнее и почти такое же важное было: если нарушишь хоть одно из правил, тебя расстреляют.
Остальные правила между ними – не красть, подчиняться приказам, шпионить за другими и доносить на них – были, по ее мнению, пустыми словами. Тебя могли убить по любой причине и без нее.
Правило номер девять, однако, ее интриговало. Оно гласило, что надо искренне раскаиваться в своих ошибках. Чун-Ча знала, что оно касается тех, кто может однажды выйти из лагеря на волю. Сама она на такое не надеялась. Никогда не думала, что будет свободной. И не раскаивалась в своих ошибках. Просто старалась выжить. В этом смысле ее нынешняя жизнь мало чем отличалась от лагерной.
Я просто пытаюсь выжить.
Глава 25
Трое мужчин снова сидели в Оперативном штабе. И снова их собрание было тайным. Запись не велась. Не было других участников. Как и официального протокола.
Эван Такер смотрел на президента, президент смотрел на него. Последнему еще не сказали, зачем понадобилась встреча, сообщили только, что она срочная и должна состояться немедленно. Вот почему они сейчас сидели здесь и почему президент отменил четыре совещания, на которых должен был присутствовать.
– Так вы просветите меня, наконец, Эван? – спросил он, не скрывая раздражения.
Джош Поттер уже переговорил с Такером и потому знал, что должно произойти. Ему было неуютно от того, что он не проинформировал президента заранее, но Такер ясно дал ему понять, что все расскажет сам.
Да и, если честно, Поттеру не хотелось быть гонцом, приносящим плохие вести.
Такер прочистил горло, в котором, по ощущениям, как будто наросла плесень. Сложил ладони вместе и с такой силой потер большие пальцы один о другой, что они стали ярко-розовыми.
– В запланированной операции произошли изменения кардинального характера, и все не в нашу пользу.
Краска сбежала у президента с лица. Он рявкнул:
– Объясните!
Такер сказал:
– Как вам известно, Ллойд Карсон был британским посланником в Пхеньяне. И главным посредником между нами и генералом Паком. Собственно, единственным посредником.
Президент сказал:
– Сначала я ему не доверял. Он должен был в первую очередь обратиться к своему правительству. И тогда моему коллеге с Даунинг-стрит пришлось бы разбираться с этим.
– Как я объяснял, Карсон прекрасно понимал, что в его стране нет достойных исполнителей для такого задания. Поэтому, с благословения главы государства, он предоставил эту возможность нам.
Президент прикрыл глаза и прикусил нижнюю губу. Когда он снова поднял веки, взгляд у него был полон ярости.
– Все самое трудное всегда достается нам, не так ли? Старым добрым США, мировому полисмену. Мы делаем грязную работу, пока остальные спокойно сидят в сторонке. И если что-то идет не так, они просто отворачиваются от нас или сбегают.
Такер кивнул и сказал:
– Статус супердержавы подразумевает большую ответственность, и это не совсем справедливо. Но факт остается фактом – мы пошли на это, потому что увидели реальную возможность избавиться от режима, который десятилетиями сидел занозой в боку у всего цивилизованного мира. Мы знали, что это рискованно, но сошлись на том, что результаты перевешивают риск.
– Оставьте эту речь, единственной целью которой является спасение вашей задницы, Эван, – прорычал президент, – и объясните, что случилось.
Такер откинулся на спинку стула и постарался собраться с мыслями. Президент понял его совершенно верно. Это была речь для спасения задницы, но ему важно было ее произнести.
– Судя по всему, Ллойд Карсон привлек внимание северокорейских спецслужб.
– Как?
– Вся их страна – гигантский дурдом, где параноики шпионят друг за другом, сэр. Это у них в крови. Прямо как в романе Оруэлла.
– Значит, он привлек их внимание. И что дальше? – натянуто спросил президент.
– Он путешествовал за пределами страны. Полетел в Стамбул, там сел на Восточный экспресс, чтобы проехать через Восточную Европу в Западную. Направлялся в Венецию.
– Но не добрался?
– Очевидно, в Румынии он понял, что его раскрыли, и сошел с поезда. Заселился в отель. В номере на него напали. И убили.
– Боже мой! – воскликнул президент, ожидая продолжения.
– Незадолго до гибели он позвонил по одному номеру.
– Чьему?
– Генерала Пака. Это специальный телефон, неотслеживаемый.
– Ясно. Тогда в чем проблема? – спросил президент недоуменно.
– Их агент набрал номер. Генерал Пак, решив, что это Карсон, ответил. И агент узнал его голос.
– Вот дерьмо! – взревел президент. – Вы серьезно, Такер? Так все и всплыло?
Он откинулся на спинку стула и снова зажмурил глаза.
Такер с Поттером встревоженно переглянулись. Оба думали о том, какой будет их дальнейшая карьера. Уж точно не в правительстве.
Не открывая глаз, президент сказал:
– А если Карсона убили, но никто, кроме нас, не знал о миссии, откуда все это нам известно?
Такер понимал, что этого вопроса не избежать, и заготовил несколько ответов, покороче и подлинней. Сейчас он решил, что самый короткий сгодится.
– Генерал Пак. Когда он узнал, что Карсона убили, то сразу понял свою ошибку с телефоном и сообщил нам.
Президент открыл глаза:
– И что именно собирается сделать Северная Корея?
– Ну, это только предположение, но я думаю, что они сообщат всему миру про заговор. Что западные державы собирались убить их Высшего руководителя и посадить генерала Пака на его место. И хотя Карсон был