семье не так много времени: на первом месте у него всегда была работа и служебный долг.
Первая мировая война застает его на посту начальника оперативного отделения штаба командующего Балтийским флотом. Его единоличной инициативе и разработке принадлежат планы невероятно смелых операций постановок минных заграждений в немецких водах, вдали от наших баз. Лично участвуя в этих операциях, он, даже ценой резких столкновений с начальниками отрядов, добивался, чтобы все начатое, несмотря на крайнюю опасность, было доведено до решительного конца. И вместе с адмиралом Эссеном именно он, Колчак, осуществил до дерзости смелые операции Балтийского флота, за что и был награжден Георгиевским крестом.
Таков был человек, вступивший в середине июля 1916 года в командование Черноморским флотом. В древности Колчаку было бы, несомненно, отведено место среди героев Плутарха.
* * *
Первым действием адмирала Колчака тотчас же после вступления в должность командующего флотом был сигнал: «Флоту сняться с якоря и выйти в море!»
Проделав в море ряд операций и вернувшись в Севастополь, он вызвал к себе начальников дивизионов миноносцев, сформировал из них особый отряд, во главе которого поставил прибывшего с ним с Балтики капитана 1-го ранга Смирнова, и немедленно отправил этот отряд ставить мины у Босфора.
Командиры черноморских миноносцев, не привыкшие к такой молниеносной решительности, были немало этим озадачены, тем более что прежнее командование флота считало операции минирования Босфора не только слишком рискованными, но и вообще невыполнимыми.
Однако под предводительством такого смелого и опытного начальника, каким был Смирнов, черноморские миноносцы полностью выполнили поставленную им задачу, и с тех пор почти каждую ночь под самым носом турецких батарей забрасывали минами вход в Босфор. В результате оба немецких крейсера, «Гебен» и «Бреслау», подорвались на минах и получили тяжелые повреждения. И, начиная с июля 1916 года, то есть со вступления адмирала Колчака в командование флотом, до июня 1917 года, когда он это командование оставил, ни одно неприятельское судно больше не появлялось в Черном море: весь турецко-германский флот, вернее его остатки, были «закупорены» в Босфоре.
С тех пор никто больше не тревожил наших берегов и нарекания на Черноморский флот прекратились. Установленное вследствие этого полное господство нашего флота на Черном море открывало и обеспечивало широкую возможность осуществления крупных наступательных операций, и в первую очередь Босфорской.
Все это показывает, сколь правильны были оперативные требования, которые Верховное командование предъявляло Черноморскому флоту, и сколь целесообразны были решения о смещении адмирала Эбергарда и назначении адмирала Колчака на его место.
Для историка же это может послужить отличным примером влияния личности начальника на успех в войне.
* * *
В начале октября 1916 года от самовозгорания пороха на броненосце «Императрица Мария» взорвались носовые бомбовые погреба. Вспыхнул громадный пожар, угрожавший взрывом всех остальных погребов.
Несмотря на страшную опасность, адмирал Колчак немедленно отправился на броненосец и лично руководил тушением огня, но все принятые меры оказались тщетными, и броненосец затонул. Адмирал Колчак последним покинул гибнущий корабль.
Хотя гибель «Императрицы Марии» существенно не изменила благоприятное для нас положение на Черном море, тем более что вскоре после этого вступил в строй броненосец того же типа «Император Александр III», все же крушение корабля глубоко потрясло Колчака. Со свойственным ему возвышенным пониманием своего начальнического долга он считал себя ответственным за все, что происходило на флоте под его командой, и потому приписывал своему недосмотру гибель этого броненосца, хотя на самом деле ни малейшей вины его тут не было.
Он замкнулся в себе, перестал есть, ни с кем не говорил. Окружающие начали бояться за его рассудок. Об этом начальник его штаба немедленно сообщил по прямому проводу нам в Ставку.
Узнав об этом, государь приказал мне тотчас же отправиться в Севастополь и передать А.В. Колчаку, что он никакой вины за ним в гибели «Императрицы Марии» не видит, относится к нему с неизменным благоволением и повелевает ему спокойно продолжать свое командование.
Прибыв в Севастополь, я застал в штабе подавленное настроение и тревогу за состояние адмирала, которое теперь начало выражаться в крайнем раздражении и гневе.
Хотя я и был по прежним нашим отношениям довольно близок к Колчаку, но, признаюсь, не без опасения пошел в его адмиральское помещение. Однако переданные мною милостивые слова государя возымели на него чрезвычайно благотворное действие, и после продолжительной дружеской беседы он совсем пришел в себя, так что в дальнейшем все вошло в свою колею и командование флотом двинулось своим нормальным ходом.
* * *
Тотчас же по вступлении адмирала Колчака в должность, под его руководством начали энергично и спешно готовиться к Босфорской операции, горячим сторонником которой был он сам и чины его штаба, чего нельзя сказать о его предшественнике и сотрудниках последнего. Операцию предполагалось предпринять до начала осенней непогоды, то есть не позднее конца сентября 1916 года.
В оперативном отделении штаба под руководством Смирнова и в согласии с морским штабом Верховного главнокомандующего разработали детальные планы операции и составили подробные инструкции для производства десантирования.
Был сформирован большой тралящий караван и разработаны весьма искусные методы ночного траления, дабы иметь возможность, не привлекая внимания турок, проделать ночью, перед началом операции, широкие проходы в наших минных заграждениях у Босфора. Эти методы, проверенные ночным тралением наших заграждений перед Варной, дали блестящие результаты.
Одновременно с этим проводилась усиленная разведка побережья, прилегающего к Босфору, и самого Босфорского укрепленного района путем высадки по ночам с миноносцев агентов разведывательного отделения штаба флота, тщательного обследования и фотографирования через перископ с подходивших вплотную к берегам Босфора наших подводных лодок и усиления разведывательной работы нашего агентурного центра в Бухаресте.
Транспортная флотилия, окончившая свое формирование еще весной 1916 года, пополнила запасы и могла в любой момент приступить к перевозке и высадке десантного отряда.
Одним словом, в Черном море к предполагаемому сроку все было готово. Ожидали лишь повеления государя начать операцию.
Глава 6
Россия и проливы
Благосостояние и безопасность всякого государства зависят от решения известных внешнеполитических задач, которые имеют в его историческом развитии важнейшее значение, а потому и называются «жизненными». Они составляют неизменную основу государственной политики всякого государства, и любое правительство неуклонно стремится разрешить их в возможно полной степени.
Такими задачами являются, например, для Англии владычество на морях, для Франции – так называемые естественные границы (Рейн, Альпы, Пиренеи), для Италии и Японии – экспансия из-за избытка народонаселения и т. д.
Для России же государственной задачей первостепенной важности является обеспечение ее морских сообщений с бассейном