позволить инвестиции в космические вооружения. Напряженность в обозримом будущем только вырастет.
Проблема в том, что люди сильно изменились с тех пор, как Ингвар Фальк совершил судьбоносный выбор. Существовало несколько ракурсов восприятия Сферы и сотрудничества с неосами. Это ощущалось даже на административном уровне. Дюран начал делать запросы в силовые структуры, отслеживать кажущиеся безобидными тенденции. Модель редактировалась и усложнялась. Теперь он был уверен — тшу могли победить. Если сумеют договориться с оппозиционно настроенными блоками внутри Солнечной системы.
Дюран обдумывал проблему, сидя в капсуле Гиперпетли. Три часа обещали растянуться до бесконечности, поэтому аналитик опустил кресло, погрузил себя в сон и вытащил из гипнотеки воспоминания о последних часах на Земле с Вики. Странно, что ему захотелось это пересматривать. Наметившаяся отчужденность, разговоры ни о чем, плед и терраса, открытая всем ветрам. Дюран бродил по закоулкам своего одиночества и пытался понять, что же пошло не так. Ясно, что они с Вики разные. Сафутдинова умнее и старше, она видит общую картину, обладает немыслимым влиянием. В ее шкафу — целая армия скелетов. Вряд ли Дюран представлял для нее интерес в будущем. Когда твой возраст перевалил за две сотни лет, большинство современников кажутся несмышлеными детьми...
Сафутдинова развлекалась.
И продолжала играть с Дюраном в странную игру, правила которой были известны лишь ей и постоянно менялись.
Состав удлинялся, обрастал новыми капсулами. Стыковки происходили бесшумно и плавно — Дюран не ощущал толчков, не слышал лязга. Текущая конфигурация поезда выводилась в меню дополненной реальности. Схема механического червя непрерывно редактировалась — новые капсулы помечались зеленым, отсоединившиеся — красным, переходящим в серый.
Дюран вышел из сновидения за четыре минуты до прибытия на станцию. Вогнал в кровь чуточку адреналина для бодрости. Сверился с расписанием и маршрутизатором.
Центральное Кольцо.
Самая длинная линия Гиперпетли в истории человечества. Вакуумный тоннель, растянувшийся вдоль условного экватора Сферы на десять миллионов километров. Ничтожный отрезок в сравнении с масштабом астроинженерного проекта, запущенного неосом. Когда тоннель Кольца замкнется, счет будет идти на световые годы и миллиарды километров. Солнце и внутреннюю поверхность Сферы разделяет порядка ста тысяч астрономических единиц. Чудовищное, непостижимое расстояние. Дюран был уверен, что Гиперпетля разделится на множество автономных зон и утратит нынешнее значение. Люди будут перемещаться через узловые гейты, разбирая и заново собирая свои тела. Наверное, было бы интересно устроить себе кругосветное путешествие по экваториальным областям Сферы, но с тем же успехом можно построить корабль поколений и от нечего делать направиться к Проксиме Центавра.
Станция «Гидра-5».
Дюран вышел на платформу и влился в поток людей, шагающих к эскалатору.
Впереди — две зоны переменной гравитации.
И обед в компании самой влиятельной женщины Солнечной системы.
28
Глаза Линдсея Кано медленно привыкали к полумраку комнаты. Посол уселся на татами, поджав под себя ноги. Перед Линдсеем в деревянный пол был вмонтирован квадрат ирори. Традиционный японский очаг, заполненный пеплом и мелким песком. Деревянное углубление с огнем внутри казалось полным сумасшествием. Особенно, если учесть разбросанные повсюду циновки и сёдзи — бумажные ширмы, формирующие стены гостиной.
Линдсей сидел в шаге от ирори.
Логика подсказывала, что Кано переместился в одну из южных префектур Японии.
Точнее — в грамотно собранный конструкт.
Реальность, окружающая посла, вполне могла застыть на рубеже семнадцатого и восемнадцатого веков. Или еще глубже. Что ж, ему назначили встречу, и приходится соблюдать правила игры.
С потолка свешивался крюк, удерживающий над огнем закопченный чайник. Джизайгаки — вот как назывались подобные крючья. Металлический стержень соединял джизайгаки с потолком, спрятавшись в полой бамбуковой трубке. А еще в глаза бросалась рыба — специальный рычаг, позволявший регулировать высоту крючка над огнем.
Татами на противоположном краю углубления пустовало.
Знания вливались в посла по запросам, которые он вгонял в поисковое окно. Прямоугольник выводился на зрительный нерв, вписываясь в интерьер комнаты стилизованной бамбуковой рамой.
Линдсей был предоставлен самому себе.
И мог бесконечно прокручивать в памяти цепочку событий, предшествовавших визиту в конструкт. Захват посольского корабля в окрестностях Юпитера. Странные переговоры с Диком — искусственным интеллектом, осмелившимся бросить вызов Покровителю. И заключенную сделку, в результате которой посол обрел новые возможности. Линдсей Кано перестал быть слепым проводником воли неоса, он получил доступ к ранее заблокированным записям, сетевым путешествиям и виртуальным банкам данных, в которые можно загружать свой разум. Игра стоила свеч, но в душе поселился страх разоблачения.
Модификацию провели на корабле безликих. Взломали вставку, сняли подсознательные блоки, имплантировали приращения, позволяющие перемещаться внутри Сети. Внедрили программы, укрывающие разум посла от неоса и контролеров мыслящей среды. Внесли кое-какие корректировки на молекулярном уровне.
Изменения были серьезными, но операцию безликие провели за несколько часов. Никаких снов и конструктов — сознание посла всё это время находилось во мраке неизвестности.
Воспоминания экипажа правительственного космолета отредактировали, внедрив ложные образы. Люди, сопровождавшие Кано, напрочь забыли об атаке, принудительной стыковке с кораблем Дика и долгих часах заточения в изолированных каютах. Всё выглядело так, словно на орбите газового гиганта произошел компьютерный сбой, навигационная нейросеть перезагрузилась, а капитан и его подчиненные благополучно продолжили свой путь к периферии Солнечной системы.
Вот только посол Линдсей Кано знал правду.
И он стал другим.
А еще он сумел проникнуть во вставку памяти, перевести Речь на универс и слить послание неоса своим новым хозяевам. Кано получил информацию о создании Теневого Комитета, обладающего огромной властью. Несколько человек, подконтрольных чужому, станут вершителями судеб для триллионов живых существ в пределах строящейся Сферы.
Всего лишь люди.
Посол загнал эту мысль подальше, хотя она и не давала ему покоя. За минувший век система комитетов, отвечающих за отдельные сферы деятельности и скоординированных через мыслящую среду, хорошо зарекомендовала себя. Людям помогали ИИ, ограниченные в правах на саморазвитие. Правительство эффективно справлялось с колоссальным массивом задач. И всё же, неос решил поставить над стадом новых пастухов. Сконцентрировать власть в руках отдельных представителей человеческой расы — скрытых от любопытных взглядов благодаря удалению личной истории из Сети. Неуловимые и всемогущие. Чего от них ждать?
Кано не должен задаваться такими вопросами.
Он — проводник.
Передаточное звено между чужими и людьми. И всё же... Есть свобода воли. И человек может выбирать свой путь.
Линдсей и Амади давно мечтали о детях. Точнее — о ребенке. Амади тоже происходила из касты модифицированных послов, что соответствовало жестким критериям отбора Покровителя. Брак по генетическому расчету — о таком никто и помыслить не мог лет двести назад. А сейчас это требование, навязанное свыше. Линдсею повезло: Амади любила его,