Читать интересную книгу Двойник китайского императора - Рауль Мир-Хайдаров

Но сейчас глубокой ночью во дворе своего дома ему уже не нужны были какие-то дополнительные разъяснения: ведь, читая о декабрьских событиях позапрошлого года в Алма-Ате, когда всплыло на поверхность все о первом секретаре ЦК и подтвер-дилось сказанное пять лет назад К. и о помощнике, и о полковнике, он знал даже такое, о чем вряд ли догадывался и сам К. На деле и соперничество с Рашидовым оказалось показным, на публику, -- ладили они между собой вполне. Установлено, что хозяин Казахстана отправил в Ташкент на воспи-тание своего племянника -- совсем в традициях хан-ского Востока. И племянник получил пост началь-ника общепита столицы -- возможно, привередливый читатель усмехнется: тоже мне, мол, пост. Но не следует торопиться с выводами: владыка знал, чем одаривал. Только один из подчиненных племянника, некий Насыр-ака, возглавлявший районный обще-пит в старом городе, за свои личные деньги по-строил под Ташкентом свинокомплекс стоимостью полмиллиона рублей. С размахом жил человек, не ждал решения Продовольственной программы, знал, что с лихвой окупит вложенное. Удвоил, утроил бы капитал, да времена изменились. Пришлось госу-дарству взять на баланс нигде не зарегистрирован-ный объект -- и такие подарки случаются.

Соревновались-то они в том, кто больше государ-ственных денег растранжирит, кто больше пыли пу-стит в глаза. Построил, например, Верховный в Таш-кенте баню в восточном стиле, причудливой архи-тектуры, так хозяин из Алма-Аты тут же отгрохал более современный и комфортабельный комплекс с банями, саунами, бассейнами, "Арасаном" назвал.

Надо отдать должное, ташкентский хан почти всегда опережал алма-атинского, но зато казахский хан строил роскошнее. Правда, по двум объектам Верховный перещеголял своего алма-атинского при-ятеля -- такого сказочного Дворца дружбы народов и роскошного филиала музея В. И. Ленина не только в Алма-Ате -- во всей стране не сыскать. Правда, ни тот, ни другой не считались с тем, что народу не хватает жилья, больниц, детских учреждений. По-пытался ташкентский хан затмить и прелести вы-сокогорного Медео, бросил силы и мощь на Чимган, да не успел.

Пулат Муминович все-таки вспомнил "Форос" по другому случаю, потому что там еще раз ре-шалась его судьба, его жизнь.

Нельзя утверждать, что после памятной ночи в доме секретаря обкома жизнь его круто измени-лась -- перемен даже Миассар не обнаружила, разве что чаще стал наведываться в дом Халтаев, но это отнесли за счет соседства. Его положение даже ук-репилось: Анвар Абидович не раз в официальных выступлениях ставил его район в пример, называл его хозяйства маяками в области. А в личных бе-седах и застольях открыто провозглашал Махмудова другом, примерным коммунистом.

За год Тилляходжаев пять раз посетил его район и все пять раз приходил к нему в гости домой, причем ни разу не зашел к Халтаеву, хотя ведал, что тот живет через дувал. Он знал, что в районах не только каждый шаг первого оценивается, а даже жест.

"Я должен поддерживать ваш авторитет", -- гово-рил он всегда Пулату Муминовичу.

Не ощущал Махмудов и назойливого опекунства Халтаева: может, выжидал, присматривался полков-ник, а может, за его спиной, от его имени что-то и делал -- ведь слух, что теперь он в друзьях с секретарем райкома, тоже пронесся в округе. Серь-езных стычек с ним Пулат Муминович не помнит, но под нажимом полковника пришлось отдать об-щепит района Яздону-ака. Через полгода появился еще один товарищ Яздона-ака, Салим Хасанович, из тех, что обедал тогда в чайхане махалли Сары-Таш, -- ему пришлось уступить райпотребсоюз. Хотя вроде и не выпускал Махмудов бразды правления из рук, но с каждым днем все больше и больше ощущал себя марионеткой. Это сознание мешало жить, чувствовать себя мужчиной, человеком, ком-мунистом, и вновь возникли мысли о самоубийст-ве -- иного выхода он не видел.

Пятый визит Анвара Абидовича в район и по-служил причиной очередной депрессии, и опять с мрачными намерениями он оказался в Крыму. Слу-чилось это за месяц до отъезда в "Форос".

Прибыл Тилляходжаев в район неожиданно, без предупреждения, и не один, хотя обычно его по-мощник ставил в известность о поездке своего шефа, давал указания насчет обеда, выпивки, советовал, кого пригласить за стол, а кого, наоборот, не допускать. Впрочем, секретарь обкома появился в тот злопа-мятный день даже без помощника; потом-то стало ясно, чем был вызван поспешный наезд гостей.

Прибыли они в "Волге" Акмаля Арипова -- тогда Пулат Муминович впервые и увидел воочию аксайского хана, хотя и слышал о нем много, слишком много. Белую "Волгу" эскортировала юркая машина защитного цвета, на манер военных джипов, и де-ржался джип чуть в отдалении, стараясь не лезть на глаза. И возле райкома пятеро из машины со-провождения стояли особняком, но не сводили глаз со своего хозяина. Рослые, крепкие мужчины, у одного на боку висела японская переговорная сис-тема, действующая в радиусе ста километров, а если внимательно вглядеться, можно было заметить, что они вооружены, впрочем, две автоматические вин-товки лежали на заднем сиденье, и чувствовалось, что их не таили.

Нукеры -- обычная свита Арипова, на этот раз малочисленная.

У Пулата Муминовича, увидевшего несколько смущенного Наполеона и державшихся в тени пла-тана сопровождающих людей Арипова, в первые ми-нуты сложилось впечатление, что аксайский хан за-скочил на минутку в Заркентский обком, вырвал Тилляходжаева из кресла и, не слушая его возра-жений, заставил ехать к нему в район.

Вот только -- зачем? Впрочем, скоро он догадал-ся, и догадка Пулата Муминовича оказалась абсо-лютно верной.

-- Ну, Пулат Муминович, с тебя причитается, какого гостя к тебе привез, знакомься, -- секретарь обкома пытался скрыть растерянность и оттого бод-рился, желал выглядеть в глазах Арипова могуще-ственным на территории своей области.

Плотный, коренастый человек, очень просто оде-тый, кривя усмешку, явно относящуюся к Наполе-ону, подал Махмудову руку и с достоинством сказал:

-- Арипов Акмаль. Много слышал о вас, Пулат Муминович, и о вашем преуспевающем районе. Еду в Назарбек по делам, по пути решил заглянуть к вам, а мой старый друг, Анвар-джан, ваш хозяин, вызвался меня сопровождать. Не обессудьте, что без приглашения, без предупреждения нагрянули.

-- Милости просим, -- Пулат Муминович широко распахнул двери райкома для незваных гостей, чув-ствуя, что визит ничего хорошего не сулит.

В кабинете то ли по рассеянности, то ли наме-ренно Наполеон занял кресло Пулата Муминовича, и секретарь райкома приткнулся сбоку стола, рядом с телефонами. Маневр не остался не замеченным Ариповым, и он снова усмехнулся. Очень вырази-тельная усмешка, она порою говорила больше слов и, по-видимому, означала: ну что ты передо мной пыжишься, хозяина области корчишь, коротышка пузатый.

Восточные люди сразу не приступают к делам, и никакой спешке нет оправдания -- традиции пре-выше всего, но Анвар Абидович и тут, желая взять разговор под контроль, не справился ни о здоровье, ни о детях, заговорил о племенном конезаводе, которому только полгода назад дал обкомовское "добро". Столь стремительное начало обескуражило даже Арипова, и он невольно переглянулся с Пулатом Муминовичем; опять усмешка скривила его губы, на этот раз она означала -- ну что с него взять, хам есть хам, если он даже о здоровье друга не справился.

Представляя Арипову Пулата Муминовича, Тилляходжаев рекомендовал его как одного из своих близких друзей.

-- Акмаль-ака, -- начал с места в карьер секретарь обкома, -интересуется твоим конезаводом, хочет чем-нибудь помочь, что-нибудь подсказать. Навер-ное, слышал, что у него в Аксае есть несколько сотен прекрасных лошадей, а полусотне из них, как говорят знатоки, цены нет. Повезло нам, что сосед решил взять над нами шефство.

"Отчего его вдруг на шефство потянуло?" -- мель-кнула тревожная мысль у Махмудова. На филант-ропа Арипов не походил; из того, что Пулат Му-минович слышал о нем, следовало вообще избегать контактов с этим человеком и радоваться, что на-ходишься не в орбите его интересов. И люди, со-провождающие его, на специалистов по коневодству не смахивают, за версту чувствуется -- лихие люди, днем, не таясь, с винтовками разъезжают, хотя и в штатском.

-- Ну, какой у нас конезавод, Акмаль-ака, мы же только начинаем. И десятой доли нет того, что у вас в Аксае в табунах пасется. Вот года через три, я думаю, нам будет чем похвалиться -- обяза-тельно выйдем на мировой рынок. А за предложение помощи спасибо. Готов послать к вам своих спе-циалистов и прежде всего взять на учет всех ваших элитных лошадей -- в племенном деле селекция глав-ное, -- ответил Пулат Муминович, давая понять, что на конезаводе гостям делать нечего.

Видя, что разговор принимает не тот оборот, Арипов строго посмотрел на Наполеона и вновь презрительно усмехнулся: мол, к чему эти реверан-сы, шефство -- чушь собачья, скажи честно, зачем приехали.