Помню, Божена не нравилась Мике. Надо было сразу прогнать.
Каждую прихоть ёжика исполнять буду. Я ведь так виноват перед ней.
— Мы хотели завтра это сделать, — небрежно комментирует Адам уход Божены. — Впрочем, ладно.
Пропускаю мимо ушей его подозрительное «мы», поднимаюсь и иду к аудиоколонкам, включаю музыку. Нам нужен фон, который защитит от посторонних ушей.
— Твой приступ, Адам, — продолжаю тише, — тоже был подстроен. И я думал, виноват во всем Эд. Но Мика…
— Моя храбрая девочка освободила невиновного, — ухмыляется дед, постепенно приходя в себя после шокирующей новости. — И я ей помог в этом. Я всегда буду на стороне Мики. А ты дурак, — припечатывает меня, будто клеймо ставит.
— Знаю, — устало откидываюсь на спинку кресла. — Так откуда взялась Мика? Кем она нам приходится? — возвращаюсь к главной теме. — Почему она тоже Левицкая? Дядя Алекс… Он ведь не ее отец?
— Этот прохвост назовется кем угодно, лишь бы заполучить деньги, — недовольно отзывается Адам о собственном сыне. — Нет, твой дядя Алекс не имеет к ней никакого отношения. Богдана и Доминика — внучки моего старшего брата Виктора…
— Но у него единственная родная дочь Александра. Соответственно, внучка — только Викки, — спорю я. — Как же…
— По крови — да, — соглашается Адам, путая меня еще сильнее. — Но есть нечто важнее кровных уз, — встает и подходит к камину. — И это духовная связь, — складывает руки в карманы брюк. — Виктор развелся с матерью Александры и женился во второй раз. На Амалии. На тот момент у нее уже был сын. Алексей…
Доминика Алексеевна. Значит, все верно. В архивах не было никакой ошибки.
— Отец Мики и Даны? — уточняю очевидное.
— Да. Виктор воспитывал Алексея как собственного сына, дал нашу фамилию. И указал наследником в завещании, — рассказывает Адам, не сводя глаз с камина. — Твоя тетка Александра ненавидела сводного брата. Впрочем, как и мачеху. Считала, что они разрушили брак ее родителей, хотя Виктор развелся задолго до того, как встретил Амалию.
— Что случилось потом? Как вы могли… кх… потеряться? — недоуменно покашливаю.
— После смерти Виктора начался раздел имущества. Ты примерно представляешь, как это происходит, — хмыкает Адам, намекая на наши семейные разборки сейчас. — Амалия с уже взрослым сыном покинула Польшу, так и не вступив в права. Сейчас мне кажется, что ее вынудили бежать. Кто-то из наших «родственничков», которые не любят делиться. Амалия лишь оставила записку, что не претендует на богатство Левицких. Попрощалась. И исчезла. Примерно так же поступила Мика более трех месяцев назад, не находишь, Ян?
— Поэтому ты стремился как можно быстрее найти Мику и вернуть после побега? Она напомнила тебе Амалию? — почти шепчу.
— Мика и Дана очень похожи на свою бабушку. Светлые волосы, мягкие черты лица, глаза лазурные…
На полуфразе дед умолкает. Погружается в свои мысли и воспоминания.
— Ты любил жену брата? — озвучиваю свою догадку. — Не как родственницу…
— Не смей опошлять ее память! — рычит он зло. И выдает себя с головой.
Любил. Настолько, что узнал ее в Мике.
— Ты все понял еще до того, как Доминика показала выдержки из архивов?
— Я не знал, как сложилась жизнь Амалии и ее сына после Польши. Мы не контактировали. Она сама оборвала любые связи. Я понятия не имел, что спустя время у Алексея и его жены родились близняшки. И уж тем более не был в курсе, что малышки угодили в детдом, — запускает руку в седые волосы, сжимает нервно. — Поэтому появление Мики стало для меня шоком. Позже я понял, что это подарок судьбы, — поворачивается, и я замечаю светлую грусть в его глазах. — Упоминание Алексея, документы и… ладанки. Я узнал из по стилю. Они ведь из наших семейных драгоценностей. Точнее, из тех, что не успел украсть и просрать мой непутевый сын Александр. Кровный стал чужим, — обреченно выпаливает, будто прощаясь с дядей Алексом и вычеркивая его из своей жизни. — Я сделаю все, чтобы обеспечить будущее Мики. И мечтаю лишь об одном — познакомиться еще с Даной и ее семьей. Попросить прощения. А потом и помирать можно. С чистой совестью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мика должна знать правду, — испуганно повышаю голос я. — После того, как появился дядя Алекс, она в опасности! Мика будет выяснять подробности своего прошлого, захочет поговорить с ним. Что если она поверит своему «отцу», — выплевываю сердито. — Ее ведь никто и ничто не остановит! Даже охрана!
— Какие отношения вас связывают с Микой? — наступает его очередь задавать неудобные вопросы.
— Далеко не родственные, — бурчу я. — Мы встретились до того, как узнали, что оба Левицкие…
— Ой, идиот, — укоризненно тянет дед и головой качает.
— Ты тоже хорош, Адам, — парирую я. — Развел тут тайны «королевской семьи». Если бы ты объяснил мне все…
— Я подозревал, что между вами что-то происходит, но вы оба упорно лгали мне. В первый же день я спрашивал тебя, знаешь ли ты Мику и откуда. Ты предпочел промолчать, — поучает меня. — Я ответил тем же. Мы квиты.
— Все иначе могло сложиться, если бы…
— Никаких «если»! — рявкает дед. — Разбирайся с тем, что имеешь на данный момент. И строй заново!
— Развалины одни, — выдыхаю честно. — Особенно после фиктивного брака с Анной, о котором Мика не знала, — ловлю на себе хмурый взгляд Адама. Разочарованный. — Доверенные люди присматривали за Микой в России. Все было в порядке. Я собирался потянуть время и вернуть ее, когда усыновлю Дана и получу развод. Но ты, разделив компанию между нами и выдвинув дурацкие условия, вынудил меня поменять планы. И я чертовски жалею, что послушал тебя…
— Теперь ясно, почему Мика тебе не доверяет… — отворачивается он.
— А откуда ты?..
Удивленно свожу брови и делаю шаг к деду. У меня чертов радар на ложь и недомолвки! Сегодня я намерен выяснить все вплоть до малейшей детали.
Однако телефонный звонок путает мне карты.
— Петр, некогда сейчас. Я перезвоню, — гаркаю в трубку, собираясь отключиться.
При упоминании моего друга и заместителя Адам оглядывается, а потом и вовсе становится вполоборота, внимательно изучая меня.
— Подожди, Ян, — чуть ли не вопит Петр. — У нас проблемы в компании. Ты нужен срочно!
— Что случилось? — замираю в ожидании ответа.
— Попытка рейдерского захвата, — выпаливает он, ввергая меня в шок.
— Это смешно! Невозможно! Наша компания сильная и защищена со всех сторон, — ору я и краем глаза замечаю, как снисходительно ухмыляется Адам.
Какого черта?
— Попытку пресекли. Сейчас у нас работают органы, — Петр запинается. — Они закрылись в кабинете. Там Александр Левицкий, та канадская фирма, с которой мы не хотели договор заключать, и… — сглатывает и паузу выдерживает, будто подготовить меня хочет.
— Ну! — прикрикиваю я, хотя уже и сам догадался.
Молюсь, чтобы я ошибался, но…
— И Доминика, — звучит набатом.
— Скоро буду, — цежу сквозь зубы.
Не оборвав звонок, стискиваю телефон в руке. Скриплю зубами от ярости. Как же так?!
— Тебе нужно научиться доверять Мике, — спокойно говорит Адам, словно знает что-то.
Но у меня нет времени уточнять. Потому что глупый ёжик все-таки натворила дел!
Предала меня…
— Не трогать Левицкую! — грозно приказываю Петру и на этот раз разъединяюсь. Вылетаю из особняка.
Я сам с ней разберусь.
Глава 23
Доминика
— Не нервничай, детка, мои ребята все сделают, как надо, — довольно тянет Александр Левицкий.
Меня передергивает и от его приторного, лже-заботливого тона, и от мерзкого «детка», и от самого вида полноватого, вспотевшего мужчины. Обхватив себя руками, я наблюдаю, как чужие люди переворачивают кабинет Яна вверх дном, копаются в бумагах, доступ к которым им предоставила я, совершают какие-то хитрые манипуляции. Меня не покидает ощущение, что они не в компании роются, а в доме нашем. В самых укромных уголках, разбрасывая белье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Противно.