Читать интересную книгу Край - Ян Кошкарев

потом дома.

– Переработал, наверное, – с сочувствием предположил директор.

– Угу, – хмуро подтвердил Платон. – Перетрудился.

Кольцов раздумывал, почесывая на ходу затылок и поглаживая щетину. Он походил не на директора института, а на поэта в творческом кризисе, когда не получается ухватить скользкую музу за хвост.

– Можно еще раз посмотреть?

Платон передал рецепт. Кольцов схватил двумя руками и перечитал каракули Михалыча, спотыкаясь на одной и той же строчке.

– Это безопасно? – встревоженно спросил он, усаживаясь в кресло.

Платон пожал плечами.

– У вас тут химики и биологи, пусть дадут заключение. Но насколько понимаю, масштабные испытания уже по факту прошли, народ доволен. Сам я такого не любитель, не пробовал.

– Я тоже, – поспешил заверить Кольцов, приходя в замешательство. Начатая бутылка стояла в минибаре, и он подумывал угостить Платона, но теперь радовался, что не успел. – Причем, кто бы мог предположить, что Михалыч из всего этого соорудит свое пойло…

Про себя же он подумал, что, зная рецепт, наверняка больше не сможет пить любые настойки.

– Зато полная гарантия, что никто, кроме нас, не повторит технологию.

– Это, конечно, да, – согласился Кольцов, скользя взглядом по позициям в списке ингредиентов. – Но тут и остальные компоненты не менее странные. Яблоки, красный перец, полынь, ананас, ржавый гвоздь?.. Интересно, а вот это обязательно?

– Обязательно. Уже спрашивал.

– И это только треть необходимого!

Кольцов прорабатывал план дальнейших действий:

– Институт не является производящим предприятием, особенно в части наливок и настоек…

– Подозреваю, вопрос решаемый, – сказал Платон.

– …поэтому нужно зарегистрировать мелкую фирму, имеющую разрешение на выпуск винно-водочной продукции, которое заключит контракт с НИИ, – закончил Кольцов.

– Допустим, я все организую, но возникает вопрос с размещением производства.

Директор просиял, озаренный гениальной идеей.

– Зачем далеко идти? Все необходимое у нас под носом!

– Где?

– На территории института и разместим! За мной!

Он выпрыгнул из кресла и устремился к выходу. Платон вздохнул и отправился следом за Кольцовым, с места набравшим такую крейсерскую скорость, что Платон боялся потерять его из виду и заблудиться в одном из коридоров, строившихся, по всей видимости, для дезориентации потенциального врага.

Они вышли через черный ход во двор института, где располагался гараж для служебного транспорта.

– Вот оно!

Кольцов направился к зданию в дальнем от главных ворот конце, по пути перебирая ключи в связке. Платон отметил отсутствие этого помещения в программе ознакомительной экскурсии.

Постройка из шлакоблока почти не имела окон, за исключением маленьких окошек под крышей, напоминавших бойницы. Сама крыша местами сильно проржавела, о чем свидетельствовали рыжие потеки в верхней части стен.

Кольцов гремел у ворот, подбирая верные ключи к навесному замку. Наконец, дверь открылась с душераздирающим скрипом, и стало ясно – тут никто не бывал с незапамятных времен.

– Что это? – спросил Платон, проходя внутрь вслед за Кольцовым. – Вы мне не показывали.

Каждое произнесенное слово отзывалась негромким эхом.

– Оно давно не используется по назначению. Я о нем и забыл уже.

Изнутри здание напоминало склад, не имеющий ни перегородок, ни этажей – одно сплошное помещение с протекающей крышей. Такие интерьеры у кинорежиссеров считаются излюбленным местом для съемки финальной битвы в низкопробных боевиках.

Помещение отнюдь не пустовало. Сразу за порогом кучами громоздились коробки с разношерстными надписями на семи языках, сообщающими, что это упаковки от оборудования. Чуть далее от входа стояли покореженные бочки из-под смазочных материалов, взваленные друг на друга и выстроенные в ряды, образуя коридор.

Платон пробирался вглубь, переступая через раскуроченные механизмы, огрызки металлических профилей и прочий технический мусор.

– Осторожно, лужа, – предупреждал Кольцов.

Дальше опять пошли ящики всех форм и размеров, доски с торчащими ржавыми гвоздями. «Вот тебе и ингредиент номер шесть!», подумал Платон. Один раз ему примерещилось, что он увидел кабину от самолета. Он спросил, показывая на стены и потолок:

– Что это?

– Полупромышленное помещение института, – объяснил Кольцов, переползая через громадную трубу, лежащую поперек прохода. – Подразумевалось, что тут будет располагаться исследовательский цех по созданию рабочих прототипов военной техники, иначе говоря, сборка действующих моделей. Но дальше дело не пошло и заглохло, а помещение осталось. Мы из него что-то вроде склада для всякого хлама сделали.

– Оно и заметно, – Платон перешагивал через лужи черного цвета, всерьез волнуясь за начищенные до блеска лакированные туфли.

– Если тут порядок навести, растащить по углам барахло, выйдет замечательная площадка для производства.

Платон осмотрелся и согласился, что на первое время это будет отличным вариантом, особенно за неимением альтернатив. Да и институт под боком, что тоже в плюс.

– Как оформить юридически?

– Элементарно, – Кольцов щелкнул пальцами, – подставная фирма по соглашению с НИИ возьмет помещение в аренду сроком на год с возможностью пролонгации договора. Проблем не будет.

Платон рассматривал свисающую цепь тельфера. Пока все складывалось удачно, за тем небольшим исключением, что сама идея заниматься производством настойки на территории института, работающего на оборонку, казалась ему порочной. Он посмотрел на Кольцова и понял, что тот проблем с угрызениями совести не испытывает.

– Думаю, насмотрелись достаточно, – Платона угнетала здешняя атмосфера.

– Пожалуй, – согласился директор, и они двинулись наружу, соблюдая осторожность.

До выхода оставались считанные метры, когда идущий впереди Кольцов споткнулся и зачертыхался.

– Опять ты! Засранец мелкий!

Платону под ноги бросилось что-то грязное и серое, проскакало по туфлям, и скрылось в щели между бочками. Бочки скрипнули, рухнувшее пустое ведро затарахтело, катясь по проходу.

– Чертов заяц! – Кольцов почувствовал, что скоро на этих зайцев у него начнется аллергия. – Разбегались, твари. Что-то их до одури развелось.

– Что по ту сторону здания?

– Лес. Там город заканчивается.

– Наверное, в стене дыра, – предположил Платон. – Иначе он сюда не пробрался бы.

– Интересней знать, зачем он сюда приперся, тут капусты нет. Пока.

Они вышли на свет. Платон прищурился от яркого солнца, чтобы не ослепнуть. Пока директор запирал амбарный замок на воротах, вспомнил Самойлова.

– Как идет расследование по несчастному случаю?

– Какое расследование? – не понял Кольцов. – Ах, это… Никак. Анализы провели, а ничего найти не могут. Выходит, взял человек и – р-раз…

– Это я слышал, – перебил Платон, не желая заново выслушивать историю про обезумевшего почтальона. – Он хоть в себя пришел?

– Вы знаете, – Кольцов наконец-то совладал с ржавым замком, – в сознание пришел, а в себя – нет.

– Как это?

– Тихий такой, на кровати лежит, книги художественные читает, недавно потребовал карандаш и бумагу, теперь под надзором персонала какие-то теоремы выводит…

– Это же хорошо? – предположил Платон.

– Наверное. Но, к сожалению, не узнает никого – ни меня, ни жену, ни сына…

26.

Через открытую форточку доносились крики доминошников и, при необходимости без труда разбирался их разговор.

Ухо Василисы из всего многообразия голосов выделяло самый зычный и уверенный – Костылева, на правах организатора руководившего дворовым турниром, тянувшимся третий час по седьмому кругу и плавно переходящим в матч-реванш.

Костыль кричал и возмущался. Верный знак, что ситуация под контролем.

– Василиса, – бубнил Пепел. – Страшно, а ну как он домой придет?

Она свирепо посмотрела на него. Он растерялся, не зная, кого опасаться больше – Костыля или ее.

– Что ему дома делать? – завелась она. – Он только