Дерек убрал руку Роберта со своего плеча очень спокойно, что было не похоже на него:
— Титул потерял для меня свою привлекательность, он твой. Я кое-что понял в последнее время. Я никогда не ценил высоко то, что было мне дано, а только то, что приходится отвоевывать. Если я останусь здесь, в Клерморе, я буду жить вполсилы, так же, как, вернувшись из Индии, когда я был получеловеком. Анне-Лиз стала второй моей частью и настолько существенной, что я не смогу жить без нее.
Он запихал оставшиеся вещи в чемодан и приказал слуге отнести багаж вниз. Быстро обнялся с Робертом.
— Я напишу из Дели. Желаю, чтобы твоя первая речь в палате лордов была удачной.
— Но, Дерек, — Роберт как будто оцепенел, в то время, как его брат начал спускаться по лестнице, — что я скажу Мариан?
Дерек не обернулся.
— Не унывать и большого счастья с графом!
IX
Сержант и серенады
12 ноября 1856 года Анне-Лиз и профессор Сандервиль были уже в Дели.
— Ну, Анне-Лиз, нравится вам Дели? — спросил профессор Сандервиль, вынул большой носовой платок и, сняв пробковый шлем, вытер пот со лба. Его серо-коричневый костюм из практичного льна резко контрастировал с пестрыми цветами беспокойного делийского рынка; его внешность мышонка противоречила внушительной шотландской трости с набалдашником из слоновой кости в виде головы этого самого слона. Его ботинки, как и юбки Анне-Лиз, были покрыты красной пылью; несмотря на шлем, его оттопыренные уши были загорелыми после раскопок в Семи Городах. Маленькие нафабренные усы профессора и густые, похожие на бараньи котлеты бакенбарды, как-то не сочетались с его шаркающей походкой.
Анне-Лиз улыбалась ему из-под широкой соломенной шляпы: голубые глаза мистера Сандервиля живо напоминали ей энергичного Уильяма Девона.
— Дели так велик, даже рынок здесь огромный! Боюсь, я потеряла представление, где мы находимся, так далеко мы от улицы Ткачей!
Мартин Сандервиль пожал плечами.
— Не беспокойтесь. У нас еще четыре часа до чая у комиссара. Даже если мы потеряемся, у нас хватит времени на поиски.
Профессор пробирался вперед, собираясь показать Анне-Лиз ряды торговцев шелком. Она терпеливо следовала за ним. Благодарная мистеру Сандервилю за все его усилия развлечь ее, она старалась выглядеть вполне довольной с момента отплытия из Англии. Притворяясь заинтересованной возвращением в Индию после путешествия в Англию с ее опекуном, она ничего не рассказывала ему о своих отношениях с Дереком. Профессор Сандервиль, казалось, чувствовал, что ее грусть вызвана не одной только смертью отца, но относил это на счет того, что Анне-Лиз находилась в стесненных материальных обстоятельствах, и ни о чем не спрашивал. Конечно, он понимал, что у нее совсем нет капитала, и потому, принадлежа к солидной торговой семье, имел возможность настоять, чтобы она разрешила обеспечить ее скромным доходом на все время.
Если бы Сандервиль знал, что ее гнетет одиночество, он был бы гораздо более обеспокоен. Яркие медные кувшины, висевшие на открытом базаре, улавливали солнце, как золотые фонари. Анне-Лиз была поражена нищетой в Дели, и это впечатление камнем легло на ее душу.
Хотя между Анне-Лиз и Дереком пролегли многие тысячи миль, она все равно слышала звук его голоса. Бегство в Индию было ошибкой. Тяжелый запах растопленного масла в горшках вдруг напомнил ей о верховой прогулке с Дереком за пределы Канпура. Прошло уже два месяца, как Анне-Лиз покинула Англию, однако до сих пор ее охватывал ужас, когда она вспоминала бал в Брайервуде! Особенно поцелуй Дерека и Мариан Лонгстрит. Она знала, что ничего теперь не значит для Дерека. Их любовь была для него проходящей, дурно выглядящей связью. Слезы застилали туманом ее глаза. Конечно, у нее никогда не было прочного места в его жизни, но почему он не мог положить конец их отношениям спокойно, вместо того…
Анне-Лиз вдруг поняла, что, увлекшись нахлынувшими воспоминаниями, она потеряла из виду профессора Сандервиля. Море туземцев колыхалось перед ней. И нигде среди тюрбанов и сари не было видно пробкового шлема. Жало тревоги укололо ее; Анне-Лиз вытянула шею, чтобы высмотреть профессора. Вдруг широкая, знакомая грудь в голубом с золотом мундире уперлась в нее.
— Дерек, — прошептала она.
— Нет, мисс, — ответил баритон с легким ирландским акцентом. — Это я, сержант Конран О'Рейли, к вашим услугам.
Чтобы рассмотреть его, ей пришлось задирать голову. Край шляпы Анне-Лиз тоже приподнялся, и сержант увидел ее испуганное лицо. Она смотрела на этого рыжего гиганта, который испытующе усмехался с обезьяньей простотой.
— Не хотел испугать вас, но базар — не место для молодой леди, чтобы ходить одной, если не возражаете, что я так говорю.
— У меня был сопровождающий… профессор Сандервиль, — заикаясь сказала она, чувствуя себя идиоткой, — но он, кажется, исчез. Он сума сойдет, когда сообразит, что я потеряла его.
— Вы сами кажетесь немножко сумасшедшей сейчас, — произнес сержант О'Рейли тихо. Внимательно посмотрев на Анне-Лиз, он предложил ей руку. — Могу я проводить вас?
— Нет, спасибо, — сказала она быстро, затем смягчила свой отказ: — Вы очень высокий, а он носит пробковый шлем. Не могли бы вы?..
— Сыграть роль маяка? — Он усмехнулся и стал оглядываться. Через несколько секунд он кивнул. — Идите за мной и не беспокойтесь, меня не так легко потерять, как вашего профессора.
Чувствуя неуверенность от того, что ее сопровождает незнакомец, Анне-Лиз, подняв свои юбки, следовала за ним сквозь давку. Через несколько минут сержант О'Рейли нашел профессора Сандервиля, который с беспокойством осматривался кругом. Сандервиль стал протискиваться сквозь толпу, когда заметил О'Рейли, махавшего ему своей здоровенной рукой. Минутой позже он увидел Анне-Лиз и заулыбался.
— Анне-Лиз! — он облегченно поймал ее за руку. — Я думал, вас отвлек какой-нибудь торговец.
Вспыхнув от воспоминания о действительной причине происшедшего, она быстро разуверила его:
— Извините, что причинила вам столько волнений. Боюсь, что я просто невнимательно следила за вами. — Она с благодарностью повернулась к своему провожатому: — Большое спасибо, сержант… простите, я забыла ваше имя.
— О'Рейли. Конран О'Рейли. — Он приветствовал Сандервиля. — Я человек «Джон компани», сэр. А не вы ли прибыли из Кембриджа с научными целями?
— Да, конечно, — удивился Сандервиль, моргая глазами, — но откуда вы знаете?
— Просто догадался. — О'Рейли был очень доволен собой. — Я тоже приглашен на чай к комиссару сегодня, но, могу вам заметить, солнце еще высоко и лавки закрываются лишь через несколько часов. Однако вам придется довольно долго идти, если вы оставили свой экипаж за базаром около военного городка.