— Предположительно, — бросила Ло через плечо, подмигнув мне, когда мои глаза встретились с ее.
— Ты, — сказал Ллойд, глядя на меня, и я почувствовала, как вздрогнула.
— Я? — переспросила я.
— Не видел твоего лица раньше. Как тебя зовут? — спросил он, наконец, выуживая блокнот и ручку.
Думаю, он видел во мне легкую мишень. Ничто во мне, казалось, не кричало о том, что я такой же закоренелый преступник, как и все остальные, что я знаю, как лгать полиции. Я не знала. Но, как бы то ни было, он ничего не получит от меня по той единственной причине, что я ничего не знаю. Я даже не видела машину, так остолбенела.
— Пенни Уильямс, — тут же ответила я.
— Вы из здешних мест?
— Я родилась здесь, потом на некоторое время переехала во Флориду и вернулась только на прошлой неделе.
— Только что переехала на прошлой неделе, и ты уже связалась с такими, как они? — спросил он очень тихо, что у меня напрягся позвоночник.
Я думаю, что в тот момент, впервые в своей жизни, я поняла термин «хватка духа».
Хорошо. Так что, возможно, я была немного наивна и доверчива. Но я не была глупа. И со мной тоже не стоило разговаривать свысока.
— Простите, вы собираетесь задать мне вопрос относительно стрельбы или просто будете снисходительным придурком?
Я услышала, как Дюк фыркнул рядом со мной, и когда мой взгляд встретился с взглядом Ренни, он ухмылялся.
Глаза Ллойда на секунду вспыхнули. — Хорошо, расскажи мне о стрельбе.
Я пожал плечами. — Мы с Дюком только что въехали на территорию комплекса. Дюк вышел из машины раньше меня. Потом Ренни крикнул, чтобы все ложились. Наверное, он видел машину, а я — нет. Потом были выстрелы и, ах, — сказала я, пытаясь стряхнуть образ, мелькнувший у меня в голове. — А потом Волка подстрелили и… вот и все. Это все, что я знаю. Я действительно ничего не видела. Я смотрела на Волка, а не на дорогу.
— Удобно, — сказал он, как будто не поверил мне. — Дюк, Ренни, мне нужно поговорить с вами обоими. По отдельности, — добавил он, бросив на меня тяжелый взгляд.
Дюк потянулся и схватил мою руку, сжав ее, прежде чем уйти с Ллойдом. — Оставайся с Ренни, — тихо сказал он мне, прежде чем они исчезли.
— Хэй, — сказал Ренни, привлекая мое внимание. — Ты в порядке, блондиночка?
Я сделала глубокий вдох. — Нет, — честно ответила я.
На это он просто кивнул. Он не настаивал. И это было хорошо, потому что я все равно не была уверена, что хочу говорить об этом с ним или с кем-то еще.
— Они отвезли его прямо в операционную, — сказала Ло, подходя к нам сзади. — Так что, скорее всего, какое-то время мы ничего не услышим. — Ее рука обнимала Джейни, которая молчала и не плакала, но все в ней говорило о том, что она едва держится. — Мы пойдем посидим. Пенни, хочешь пойти с нами?
Я покачала головой, прежде чем она замолчала. — Дюк велел остаться с Ренни.
— Хорошо, — кивнула она и повела Джейни в маленькую комнату ожидания в дальнем конце приемной.
— Ты же не собираешься впасть в шок при мне, не так ли? — спросил Ренни, слегка улыбнувшись мне.
— Ах, нет. Я думаю, что со мной все в порядке.
— С тобой далеко не все в порядке, — возразил он. — Но ты хорошо вела себя с Ллойдом.
— Он осел, — призналась я, заставив его немного рассеянно улыбнуться.
— Это он, — согласился он.
— Насколько плох был Волк? — спросила я, когда убедилась, что мой голос не слишком дрожит.
Его светлые глаза остановились на мне на минуту, прежде чем он признал правду. — Нехорошо, блондиночка. Очень, очень нехорошо. — Он замолчал на долгую минуту, когда мой живот болезненно скрутило. — Кэш и Рейн будут в гребаном хаосе.
— Они близки, — предположила я.
— Практически братья, и не только в братстве байкеров. Они выросли вместе, вместе прошли через многое дерьмо. Я ожидаю увидеть здесь Рейна в течение следующего часа, хотя он отсутствовал по крайней мере два дня. Наверное, прыгнул в самолет, чтобы вернуться сюда.
— Ренни, — голос Ллойда был резким, взволнованным, лицо напряженным от раздражения.
В то время как Дюк выглядел почти самодовольным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты следующий, — сказал Дюк, проходя мимо Ренни, и они обменялись взглядами, в которых, казалось, не было обычной враждебности. Во всяком случае, я видела намек на то байкерское братство, о котором упоминал Ренни. — Хэй, — сказал он мне, наклонив голову и пристально глядя на меня. Его рука поднялась к моему лицу, и я не отпрянула. Я обнаружила, что мне это нужно.
И вот тогда влетел Кэш. — Операционная, — крикнула Ло, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.
Плечи Кэша поникли, когда он двинулся к нам.
— Это нехорошо, — продолжил Дюк, и снова у меня скрутило живот.
Кэш слегка натянуто кивнул. — Рейн и Репо будут здесь к восьми. Они ушли в середине встречи. Но они все равно сказали, что это бессмысленно. Русские смеялись над их вопросами. Сказал, что они больше изучают торговлю, учитывая, как она, похоже, охватывает всю страну, прямо в чертовых пригородах.
— Я не очень много узнал от них до поездки, — сказал Дюк, и я напряглась от этой фразы. — Но, похоже, мексиканцы тоже зашли в тупик.
— Колумбийцы на взводе, но они всегда больше интересовались торговлей наркотиками.
Дюк кивнул, и я почувствовала, как у меня закружилась голова.
Если у них были встречи с мексиканскими и колумбийскими плохими парнями, то они не могли на самом деле быть белыми сторонниками превосходства, не так ли? Это, казалось, шло вразрез со всей идеей.
Может быть, это было не все.
Может быть, подумала я, когда эта мысль осела, как свинец, может быть, это просто Дюк.
— Я попросил Пейна поговорить с некоторыми из его старых знакомых на Пятой улице, и они тоже посмеялись над этим. Кроме того, это жалкое подобие организации, которой они когда-то были. Они почти развалились.
— Значит, мы никуда не продвинулись, — заключил Дюк, и Кэш кивнул, проведя рукой по бритой голове.
— Пойду посмотрю, смогу ли я помочь с Джейни. Как вы думаете, ребята, не могли бы сходить за кофе?
— Я пойду, — немедленно вызвалась я, радуясь заданию, хоть какому-то занятию. — Оставайся со своими людьми, — сказала я Дюку.
— В данный момент ты никуда не пойдешь, черт возьми, одна, — сказал он и двинулся в ногу со мной, когда Кэш ушел.
А потом мы выпили кофе.
И мы все потягивали горькую жижу, который был кофе из больничного автомата в полной и абсолютной тревожной тишине.
Как и предсказывал Кэш, Рейн и Репо появились в двадцать минут девятого. Оба мужчины были напряжены и быстро сдались.
Рейн повернулся к Дюку. — Кэш и я должны быть здесь. Не могли бы вы с Ренни вернуться в лагерь и присмотреть за ребятами? Они должны быть осторожными. Две гребаные перестрелки за неделю? Кто бы это ни был, у него задание уничтожить нас всех одного за другим.
— Верно, — кивнул Дюк и снова взял меня за руку. — Держите нас в курсе, — добавил он, когда мы все трое вышли на улицу.
Меня усадили на заднее сиденье, потому что так было «безопаснее», и я почувствовала, как желчь подступила к горлу при виде крови, пропитавшей сиденья.
— Почему, черт возьми, на этой чертовой крыше никого нет? — прошипел Дюк, когда мы въехали.
— Уберите руководство, и они все станут просто кучкой подростков, — добавил Ренни, оба явно раздраженные, когда мы все вышли из машины.
Я глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от запаха крови, когда последовала за ними внутрь.
— Черт! — заорал Дюк.
— О Господи Иисусе, — добавил Ренни.
И я знала.
Я знала, не видя, потому что спина Дюка была слишком широкой, чтобы видеть.
Я все знала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Причина, по которой на крыше никого не было, заключалась не в том, что они расслаблялись.
Причина была в том, что они были мертвы.
Ренни повернулся к Дюку. — Убери ее отсюда к чертовой матери.
— Нам нужно посмотреть, есть ли еще кто-нибудь…
И тут я услышала стон.
Ренни вбежал, но Дюк колебался, разрываясь.