жизнь, в которой не к чему стремиться, сами понимаете, нечего ждать от будущего, никаких достойных упоминания целей. Я был пустым, потерянным и запутавшимся человеком». Он рассказал, что у него не было друзей, что он злоупотреблял алкоголем и наркотиками и думал о самоубийстве. После знакомства с Ангелами все это «немедленно прекратилось». Он «почувствовал, что в тот момент нашел что-то, что дало жизни какое-то направление, и смысл, и цель, все такое. Просто почувствовал, что нашел то, что искал в жизни».
Свидетель со стороны обвинения, сторож из Милуоки, говорил, что попался на удочку Ванессы Ковингтон, «бедной девочки», чья «мать погибла в результате несчастного случая, упав с лестницы». Он выслал ей тысячу долларов после ее жалоб, что «в Убежище нет еды, а девушки ходят голышом», и еще 800 долларов, когда Ангелам понадобилась швейная машинка. Кроме того, он отправил Ванессе новый обогреватель, чтобы она не замерзла зимой. В своем завещании он отдавал все «в распоряжение Ванессы и Ангелов». Фермер из Индианы, давший показания в пользу обвинения, сообщил, что он отправил «очень сентиментальные» личные фотографии женщинам из Убежища. Он верил, что Ангелы «будут частью [его] семьи». Он и сам «собирался стать членом семьи».
Некоторых свидетелей со стороны защиты подговорили сказать, будто бы они понимали, что Церковь Любви была всего лишь вымыслом, но в итоге многие раскрыли себя, показав, насколько глубоко верили в него. Джордж Кулпака сначала заявил, что его участие было просто «разрядкой, чтобы с кем-нибудь пообщаться и убить время… И [ему] нравилось». Но на перекрестном допросе он признал, что верил: Ангелы сами пишут письма. Самым заслуженным старожилом Церкви из всех, кто появился в суде, был Уильям Миллс из Сент-Августина, штат Флорида, – он присоединился к рассылке в далеком 1979 году. Его вызвала сторона защиты. Участие дало ему «ощущение, что [он] стал частью этого прекрасного дела, этой мечты», оно «осчастливило» его. В ходе перекрестного допроса он сказал, что верит: деньги, которые он послал своей возлюбленной Ангелу Сьюзан, пошли на оплату ее больничных счетов. «Насколько я знаю, – говорил он, – деньги нужны были для этого».
Некоторые члены Церкви Любви, дававшие показания в суде, оказались крайне образованными людьми. Один из них являлся действующим профессором философии Университета штата Иллинойс. Другой работал программистом и однажды совершил любовное подношение в размере шести тысяч долларов. Еще один был судьей из Сан-Франциско. Джордж Нокс был инженером-химиком и бывшим топ-менеджером в Dow Chemical[74]. Свидетель со стороны обвинения Джерри Андерсон трудился аэрокосмическим инженером в Martin Marietta[75] в Орландо, где, по словам его семьи, работал над космическим шаттлом и космическим телескопом «Хаббл». Достижения Андерсона обусловили его вызов в суд; как выразился прокурор Тейт Чемберс, он хотел показать, что «любой, от уборщика до ракетостроителя, мог на это купиться. Верили не только необразованные люди. Мог поверить и инженер NASA».
Андерсон рассказал в суде, что уже по первому письму понял, что оно напечатано на «офсетной печатной машине». И все же он «верил, что существует молодая девушка… которая лично написала каждое из этих писем». Он не сомневался, что когда-нибудь Ангелы построят свое общество мечты, Чонда-За. «Я верил, что это будет утопией», – говорил он. Место, куда он мог бы пойти, где «все могли быть счастливы». Начиная с 1980 года Андерсон выслал Церкви уйму денег, однажды отправив одной из Ангелов «в подарок» чек на тысячу долларов. Джордж Сигер, вдовец и промышленный дизайнер из Скоки, штат Иллинойс, отослал в общей сложности 32 000 долларов. Он искренне верил в Ангелов. Переживал за девушек. Большая часть высланных им денег предназначалась Ангелам на отпуск. Он хранил свою корреспонденцию в отдельной папке, сопровождал письма обильными комментариями, размечал их маркером. Больше всего его беспокоило, что из-за слабого здоровья он никогда не увидит утопию Чонда-За. Некоторые члены Церкви представляли Чонда-За как своего рода интернат для пенсионеров, где они проведут старость. Другие видели в нем приятную и безобидную фантазию. Но многие верили и в мистическую составляющую.
Одно из самых незаурядных свидетельств притягательности мистического аспекта Чонда-За и Церкви Любви было получено от человека по имени Кен Бланшар, сварщика, выступавшего на суде со стороны обвинения. Десятилетия спустя я взял у него интервью неподалеку от небольшого городка в Айове, где он жил. У меня сложилось определенное представление о людях, которые могут поверить в Чонда-За. Бланшар оказался совсем не таким. Уравновешенный и немногословный, он называл себя консерватором – как в политическом смысле, так и в других. Он был не из тех людей, кто пробует что-то новое или отваживается покинуть зону комфорта. И он все еще пытался понять, каким образом умудрился попасть под чары Лоури или подписать договор о «мистическом бракосочетании» с Ангелом Ванессой.
Бланшар сказал, что с самого начала знал о мистическом компоненте Церкви Любви. Таинственные способности матери Марии были изложены в одном из первых полученных писем: «Говорили, что она могла накладывать руки на больного человека и исцелять его». Со временем в письмах раскрылась главная сила матери Марии – способность проецировать свою волю на огромные расстояния. Письма предлагали Бланшару принять участие в «Круге Любви» или «Ангельском ритуале телестезии». Насколько он понял, мать Мария «должна была сформировать подле себя круг Ангелов, и в течение часа они должны были сосредоточить все свои мысли на [Бланшаре]. И в то же время у себя дома [он] должен был найти тихое местечко и сосредоточить все свои мысли на Марии и Ангелах в Убежище».
Когда он выслал любовное подношение для проведения ритуала, мать Мария назначила дату. «В субботу в десять вечера по нашему времени я сосредоточу все свои мысли и энергию на тебе, – написала она. – Я направлю флюиды тепла и силы тебе в Грисволд через многие мили. Мне открылось, что этим вечером ты будешь восприимчив к моей телестезии, и разум твой настроится на мой». Письмо также предписывало ему избегать всех алкогольных напитков. В назначенное время он сделал, как было указано, усевшись перед зажженной свечой в подсвечнике, приобретенном у Церкви Любви, и сосредоточив свои мысли на образах Ангелов и Матери Марии. Весь следующий день, заметил Бланшар, он испытывал огромное и необъяснимое чувство «радости».
После того как он принял участие в Круге Любви, его попросили внести свой вклад в так называемый Священный огонь Чонда-За – церемонию, на которой каждая из «шести непорочных дев» зажигает по ритуальной свече. Обряд проводился по правилам «древнего мифа». Когда свечи догорали, на их месте зажигались новые.