— Илья, Сергей! — позвал наставник. — Будете мне ассистировать! Остальные знают, чем заняться.
Карл при этих словах подмигнул Мите, тот отступил на шаг назад и выставил перед собой указательный палец.
— Но-но!
Я придержал здоровяка за плечо и кивнул на студентов.
— Это чего ещё?
— Профотбор, — пояснил Карл. — Поручили проверить на предмет физической формы. Из лучших подготовительную группу сформируют. — Он вздохнул. — На две недели в санаторий едем вроде как.
— Да ты что? — удивился я. — А как же «СверхДжоуль»?
Карл пожал плечами.
— А что «СверхДжоуль»? Я там больше авторитетом принципиальные моменты продавливаю, а всей текучкой заместитель занимается.
— Это кто? — спросил я.
Здоровяк смутился, но всё же темнить не стал и сказал:
— Северянин.
Я рассмеялся.
— Нет, я к вам ни ногой!
— Да он, вроде, образумился…
— Не заметил.
— Брось! Приходи! Ян рад будет.
— Зато ваши барышни не будут.
Карл фыркнул.
— Нинка замуж за какого-то младшего научного сотрудника выскочила. У них там прям любовь-любовь, в клубе уже полгода не появляется. Все за неё так рады, так рады… — Он ухмыльнулся. — В общем, ты больше не в чёрном списке.
— Да ну?
— Ага.
Но столь уж откровенно чесать языками нам определённо не стоило. После злого окрика Малыша пришлось заняться разминкой, ну а дальше всё пошло по накатанной. Разве что уже в самом конце я выцепил Карла и оттянул его от основной группы.
— Чего ещё? — насторожился здоровяк.
— С гармониями упражнялся? — уточнил я. — Отлично! Давай, опробуй на мне!
Карл кивнул и хрустнул костяшками сцепленных пальцев.
— Легко!
— Ты погоди только! — вскинулся я и принялся выставлять щиты, а после осознанным усилием зафиксировал в равновесном положении внутреннюю энергетику. — Давай!
И тотчас в меня словно незримый молот врезался. Чуждая теперь гармония Эпицентра не сумела прошить экраны, но смяла их и шибанула своей чудовищной неправильностью. Удерживай я потенциал — запросто мог над ним контроль упустить, да и так голова кругом пошла.
— Ты в порядке? — забеспокоился Карл и шагнул ко мне, но сразу замер на месте.
Я встряхнул выставленными перед собой в предостерегающем жесте ладонями, и с пальцев посыпались искры.
— Нормально всё.
Здоровяк покрутил носом.
— И что это было?
— Считай, подобным образом отреагировал бы оператор, прошедший инициацию не в Эпицентре, — пояснил я и к своему немалому раздражению осознал, что без медитации сегодня обойтись не получится. — С мощностью порядок, но бить надо резче. Тренируйся!
Карл вздохнул.
— Да у меня теперь две недели сплошных тренировок!
Мы двинулись в спорткомплекс, а там я заходить в раздевалку не стал и сразу заглянул в зал, где занимались группы Горицвета и Беды. Федора Васильевна моему появлению откровенно удивилась и пробурчала даже:
— Ну надо же! Сподобился! — И тут же шикнула на вскинувшуюся было Викторию. — Ну-ка цыц, пигалица!
Девчонка состроила гримасу, но прервать медитации не решилась, а Беда внимательно оглядела меня и уточнила:
— Надорвался опять?
Я покачал головой.
— Нет, просто немного силёнки переоценил.
— Начинай пока, немного позже подойду.
— Да не нужно…
Федора Васильевна слушать ничего не стала и вернулась к обходу подопечных. Я лишь хмыкнул, уселся на циновку и погрузился в медитацию, принялся целенаправленно вытравлять из себя отголоски гармонии Эпицентра. Достал меня Карл не так уж и сильно — думаю, деструктивные вибрации и сами вскоре бы на нет сошли, но в зоне активного излучения на самотёк такие дела лучше не пускать.
Минут через десять подошла Федора Васильевна — нажала воздействием и одно сместила, а другое зафиксировала, сразу будто легче дышать стало.
— Запоминай и держи! — потребовала Беда.
Я так и поступил, а заодно задействовал адаптивную технику и сознание понемногу начало растворяться в медитативном трансе. Вскоре занятие йогой подошло к концу, и подопечные Федоры Васильевны потянулись на выход, Горицвет начал тренировку по своему боевому искусству. Я только-только привёл к равновесному положению свою внутреннюю энергетику, поэтому покидать зал не стал и занялся проработкой энергетических узлов и каналов.
Виктория убежала чуть ли самой первой, но почти сразу вернулась обратно в тренировочном кимоно и присоединилась к группе новичков. Я какое-то время наблюдал за ней, а когда попытался незаметно ускользнуть, барышня в один миг оказалась рядом.
— Завтра ждём тебя на ужин! — объявила она. — Приходи к семи!
— Да прям? — усмехнулся я. — Это как в прошлый раз?
Вика самую малость покраснела, только явно не от смущения, а от возмущения.
— Нет, не как в прошлый раз! — отчеканила она. — Не веришь мне, спроси у Ники! — Девчонка тут же осеклась. — Ой, не надо! Она назло мне опять ерунду какую-нибудь наплетёт, лишь бы тебя отговорить! Позвони секретарю папы! Ему-то ты поверишь?
В иной ситуации я бы затруднился с ответом, но памятуя о поручении Альберта Павловича, развёл руками.
— Да я и тебе верю.
Вика захлопала ресницами.
— И придёшь?
— Приду, — пообещал я и отправился восвояси, а в сквере перед главным корпусом наткнулся на Касатона Стройновича, вышагивавшего по тропинке рука об руку с Ириной.
— Петя, ну ты совсем куда-то запропал! — обняв, похлопал меня по спине бывший начальник. — Хоть бы в гости зашёл!
— Так не зовёте! — рассмеялся я в ответ. — Да вам и не до гостей сейчас, поди. Вы же молодожёны, как мне сказали!
— Давно медовый месяц отгуляли! — покачал головой Стройнович. — И вот что, Пётр Сергеевич: жалуются на тебя!
— Это кто ещё?
— Ты партвзносы вообще платить собираешься? У тебя приличный долг набежал, разберись.
Я кивнул. Ну да — партбилет Георгий Иванович мне давненько уже вернул, а теперь, наверное, списки объединили, вот и нарисовались долги.
— Завтра же схожу, — пообещал я. — А вы гуляете?
— Из кино идём.
Мы ещё потрепались немного и даже выпили по стаканчику газводы, но от приглашения в гости я самым решительным образом отказался и поспешил домой. Завтра вылет в шесть утра. Спать пора.
Второй вылет прошёл лишь немногим лучше первого. Боязнь высоты у Алика так никуда и не делась — в последние секунды перед приземлением он неизменно начинал дёргаться и фонить, в итоге я приказал ему зажмуриться. Увы, это решило лишь одну нашу проблему, с остальными так легко было не справиться.
— Не отработаем десантирование на этой неделе, весь график прямиком псу под хвост отправится! — объявил Городец. — Какой смысл переходить к полноценным учениям, если нет уверенности, что вы вообще задачу в состоянии выполнить?
— Понял, — вздохнул я. — Исправимся!
Георгий Иванович поморщился и кивком отозвал меня в сторону.
— С одноклассником своим не разговаривал ещё? — спросил он после этого.
Я покачал головой.
— Такое впечатление, он меня избегает.
— Попробуй надавить, как возможность выпадет.
— Попробую, — пообещал я. — А вы, случаем, не узнали, кто Фёдору Маленскому протекцию в комендатуре оказывал?
Скуластое лицо Городца приобрело насмешливое выражение.
— Я! — постучал он себя по груди указательным пальцем. — Узнал. А тебе! — На сей раз палец уткнулся в меня. — Лучше эту тему оставить. И даже в неофициальных беседах её не поднимать. Феликс к тебе неплохо относится, но у всякого хорошего отношения есть пределы.
— Как скажете, — вздохнул я. — Как скажете…
На обратном пути вновь не обошлось без политинформации, продолжились и беседы с непонятными типами в штатском, поименованными Глебом мозгоправами. Впрочем, меня Георгий Иванович вновь проигнорировал, сегодня он вызывал из кают-компании только сотрудников аналитического дивизиона.
В дверь квартиры семейства Вранов я позвонил без пяти минут семь. Представился горничной в строгом сером платье, вручил ей кепку и перчатки, пересёк прихожую и остановился на пороге гостиной. Сейчас, без заполонявших ту людей, она впечатлила своими размерами ещё даже больше, нежели в прошлый мой визит сюда.