где мы покупали продукты, не принято выставлять ценники – мы просто платили ту цену, которую нам называли. Однако я решила использовать маркетинговый ход – зря я, что ли, попаданка! На листах бумаги – взяла дорогую мелованную бумагу из набора, хранившегося в секретере, – написала два варианта стоимости: один зачеркнутый и второй с припиской: «Только сегодня!»
Сложнее всего оказалось посчитать себестоимость каждого пирожного и хлебного каравая. Почему-то на кондитерских курсах подобному не учат, а надо бы! Я смутно помнила, что нужно учесть не только стоимость ингредиентов, но и израсходованное электричество (какая экономия: спасибо Далену и его магии!), воду (спасибо, Дален!), и, конечно, необходима наценка за собственный вложенный труд.
Я посмотрела на цены и вздохнула: даже по акции получалось не то чтобы дешево. Буду надеяться, что покупатели готовы платить не только за вкус, но и за пользу! Где еще они попробуют целебную шарлотку? Или успокоительные печенюхи? Причем совершенно безвредные.
Да, кстати, как я могла забыть! Рядом с каждым видом сладостей я положила листы с описанием магического эффекта. Вот теперь все, можно и отдохнуть.
Прежде чем подняться в спальню, мы с Даленом некоторое время стояли в центре торгового зала, любуясь на дело своих рук. Муж пропах ароматом свежего хлеба, он был весь с ног до головы перепачкан мукой, и косынка сбилась набок. Мы оба устали, а я еще и охрипла – нелегкое это дело, оказывается, петь. Бытовая магия явно не рассчитана на применение в промышленных масштабах: через час я осипла, и пришлось самой браться за миксер. Муся тоже трудилась, не покладая… щек. Так напробовалась, что в нору отправилась, покачиваясь из стороны в сторону: толстое пузико мешалось.
Но главное – мы успели! Теперь ход за Жози и Финном: только бы не подвели!
В спальне у меня едва хватило сил на то, чтобы освободиться от платья. Я рухнула на постель в одной тонкой исподней сорочке и прошептала, не открывая глаз:
– Дален, поставь чаробуд на восемь утра, и пусть кукарекает погромче!
– Судя по всему, поцелуем меня не вознаградят? – иронично, но с капелькой грусти поинтересовался муж.
– У тебя была предоплата, – пробурчала я, поворачиваясь на бок и кутаясь в одеяло.
Знаем мы эти поцелуи! Разум у меня нынче с трудом функционирует – сначала отдамся страсти, а потом буду сожалеть, что не рассказала правды.
– Завтра, – прошептала я.
– М-м-м, завтра?
Дален лег рядом, притянул меня к себе, поцеловал в шею, отчего задремавшие было мурашки резво поскакали по рукам.
– Но это не точно! – дала я задний ход, а то ишь, обрадовался.
– Почему я не удивлен? – Еще один поцелуй, запустивший стада мурашек, скачущих как кони на выгуле. – Спи, Лика. Спи, моя сладкая. Мы никуда не торопимся.
Кажется, не успела я смежить веки, как противный чаробуд, истошно кукарекая, принялся метаться под потолком и не давался в руки до тех пор, пока я, чертыхаясь, не встала с постели. Тогда он угомонился и, притворившись послушным шариком, нырнул в ладонь.
Дален давно ушел на службу, а я и не услышала.
– Так, Лика, сегодня важный день! – сказала я себе.
Сделалось и тревожно, и радостно от предвкушения: как все пройдет?
Я умылась, наскоро перекусила, еще раз проверила торговый зал, подмела крыльцо и на всякий случай приколола на дверь объявление, что кондитерская откроется в десять. Идущая мимо соседка посмотрела на меня с удивлением.
– Приходите! – крикнула я ей вслед. – Всех ждем.
Плющ, оплетавший стену, словно укрыл ее зеленой ажурной накидкой – со вчерашнего дня он распустил новые листья, оживая на глазах. Я дотронулась до веточки на удачу.
Без пяти десять я приоткрыла дверь и встала за прилавок. Издалека донесся бой ратушных часов. Бежали минуты. Я нервничала и теребила в руках край нарядного кружевного фартука.
«Не может быть, чтобы никто не пришел! – успокаивала я себя. – Кто-нибудь да обязательно придет. Хоть десять человек… Хоть пять…»
Скрипнула дверь, и через порог переступил симпатичный парень, на руках у него сидел мальчишка лет трех. Он тут же уставился на выставленные на витринах сладости и заинтересованно сунул в рот палец. И молодой мужчина, и малыш были удивительным образом похожи на Финна, как его молодая и малюсенькая копии.
– Пирожные здесь продают? – весело спросил парень. – Вы извините, чуток подзадержался, хотя дедушка строго-настрого приказал явиться в десять. Мы, Вудворды, малясь не собранные! Но обязательные!
– Проходите! Я вам так рада! – искренне воскликнула я, пусть даже эти Вудворды окажутся единственными покупателями за сегодня.
Однако не успела я рассказать о десертах, как торговый зал начал наполняться людьми.
– Мы от дедушки Финна, – говорили они.
И тут же добавляли:
– Ух, вкуснота какая!
Или:
– Глаза разбежались!
Покупатели беззаботно переговаривались, повстречав братьев, сестер, племянников и племянниц, выстраивались в очередь, толклись у витрины, вспоминали времена, когда здесь еще работала пекарня. Я стояла у прилавка, обмирая от счастья.
– Давайте я вам сначала расскажу, какая польза будет от этих десертов! – громко сказала я, собравшись с духом.
ГЛАВА 33
К трем часам дня я распродала почти все, что мы с Даленом приготовили. Конечно, в первую очередь благодаря помощи Финна, но хотелось верить, что, один раз попробовав лакомства и испытав на себе их чудодейственные свойства, покупатели не только сами вернутся, но и друзей приведут.
Надо подумать над ассортиментом, посмотреть, какие десерты пользуются спросом, чтобы готовить их больше. Ну и каждый раз предлагать что-то новенькое. Какой-нибудь «товар дня».
Я улыбалась, кивала, считала, ссыпала монетки в зачарованные Даленом выдвижные ящички, заворачивала пирожные в квадратики коричневой бумаги, а сама ни на секунду не переставала прикидывать, как улучшить работу кондитерской.
– Могу я приготовить пирожное специально для вас? – спрашивала я у каждого покупателя и слышала самые разные ответы, подчас неожиданные.
– Хочу видеть яркие сны про путешествия!
– Мне тяжело дается учеба, можно мне пирожное для памяти?
– Я стесняюсь разговаривать с девушками, –