— Тамерлан… — и от чего голос дрожит? — Как ты меня нашёл? И вообще, что ты здесь делаешь? — сыплю вопросами, хотя в душе продолжаю ликовать. — У нас был уговор, я свободна!
А нужна ли она мне?
— Да что ты говоришь…
Меня дико смущает то, что он так и продолжает держать пистолет, направленный прямо на Петю!
Он же не будет стрелять? Ему нельзя. Да и вообще парень в наших разборках ни причем, поэтому загораживаю его своим телом, на что Тамерлан недобро скалится.
— Ты мешаешь мне наслаждаться жизнью, свали.
Ох, зря я это сказала. Возможно, он не подает виду, что ему неприятно все это, но я приметила, как блеснули его глаза, как дёрнулся его палец, что он положил на курок. Дела…
— Теряю хватку, так как не смог затрахать тебя так, что ты еще сутки бы лежала неподвижно. А нет, рванула, чтобы напороться еще на один член. Не многовато?
Издевается. Так и брызжет ядом, а лицо перекошено в отвращении, которое он уже не может сдерживать. А когда бессмертный Петя кладёт на мое плечо руку, так Тамерлан сжимает челюсть так, что его губы белеют.
— Про что он говорит, милая? Его выгнать?
Он скорее тебя выгонит. Нет, вынесет ногами вперёд. На веки вечные.
— Попробуй, щенок, — с рычащей интонацией переводит на меня дикий взгляд. Кивает. — Ты. Вышла н*хуй из бассейна, пока я тебя за волосы оттуда не достал.
Дышу часто-часто, не веря в то, что он так наглеет. Приказывает мне при других людях, пытается построить. Но я же не совсем дура больная, выхожу из бассейна, потому что чувствую, что Тамерлан на грани срыва, хоть и пытается это не показывать. А я чувствую себя так, словно мой муж застукал нас на измене. Неприятно, как будто грязью облили.
Тамерлан сдёргивает полотенце со стула и кидает его мне, чуть ли не в лицо. Идиота кусок.
И посмотрите на него, каков собственник! Он всех, с кем спит, ревнует?
— Что за цирк ты решил устроить? Разве тебе есть дело, где я и с кем?! — возмущаюсь громким шёпотом, но так, чтобы нас не услышали. — Ты мне никто, мы просто потрахались, на этом наши отношения закончились. С чего ты начал строить из себя Отелло.
Глупо врать самой себе. Это был не просто секс, все же он моя первая любовь, и так просто это не проходит. Никогда не пройдёт, увы, это нужно принять. Он останется навсегда первым мужчиной и вторым… Хотела бы я, чтобы последним, но с его характером это невозможно. И от этого больно, очень больно.
Почему два человека не могут быть вдвоём? Его же кроет, я вижу, как, собственно, и меня. Не судьба.
Я-то думала, что переболела, но сейчас, словно былые раны опять кровоточат. Мне бежать от него хочется и хочется остаться. Мне убить его хочется, но до дрожи в коленках нравится, что он приехал за мной. Дурка по мне явно соскучилась.
Его руки смыкаются на моей талии, черные глаза жалят в душу, он дышит мне в губы, после вгрызается в них жёстким поцелуем, опускает свои большие ладони на мой зад и притягивает, вжимая в стояк. Берет напролом, наказывает, кусает. Стирает слюнявый поцелуй другого, словно хочет доказать, что принадлежу только ему и больше никому. А я от этого с ума схожу. Не перестает мять зад, членом трется.
Я даже отвечать не могу на такой напор, все, что получается, это только постанывать. Такой голодный, будто у него не было секса этой ночью. А у меня страх ползучей тварью прорывается в тело. Он же не будет брать меня прямо здесь? Не посмеет же… Я не смогу отказать. Кого угодно отшить могу, а его нет. Горько.
Стучу по стальной груди, и он все же отрывается, бурчит что-то на татарском, с затуманенным взглядом смотрит то на мою грудь в тонком лифчике, то на губы, а после прямо в глаза.
— Еще раз будешь кого-то вылизывать, убью нах*й.
Вот же подонок! Хочется сказать ему то же самое, но прикусываю язык, потому что это дорога не туда.
— Фу, Алла, так и знал, что ты с ним трахалась, — совсем не вовремя возникает Петя. — Осталась бы со мной, я бы тебя защитил, а так… даже не стыдно.
— Что ты мелешь? — переспрашиваю, так как плохо соображаю, о чем он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А твой перекаченный старикан не сказал тебе? Помнишь видео…
— Заткнись! — рявкает неожиданно Тамерлан, но убить его не может, здесь камер полно.
— Какое… — осознание приходит вспышкой, словно пазл собрался воедино. Филип скакал на Коле. У Зои была флэшка. Вот же черт! — Его кто-то видел?
О, нет, нет! Как так вышло?
— Его уже вся сеть посмотрела… И теперь папуля Коли мстит всем, кто к этому был причастен.
— Ты сказал, что не знаешь, где Филипп?! — ору я как бешенная и хочу рвануть в воду, но Тамерлан тянет меня назад.
— Спроси у своего е*аря! Убили Филиппа и Зою. А ты следующая. Кстати, жаль, не трахнулись напоследок.
В груди растет дыра, и я мотаю головой. Не верю. Не верю я.
Пока мой затуманенный мозг пытается осознать произошедшее, энергетика меняется, мужчина напрягается, Петя ржет как ненормальный. Вспышка.
Тамерлан подхватывает меня, бежит в сторону гаража и буквально кидает в первую попавшуюся машину. И я уже слышу выстрелы, перед глазами карусель. Откуда они взялись? Это подстава? Петя! Какого дьявола?!
Только грохот дверей гаража немного приводит в чувство, потому что Тамерлан их просто сносит, тут же выезжая на трассу.
Дыши, Алла, дыши!
— Пристегнись! — рявкает он, и я на автомате делаю, как он говорит, мельком замечаю, что за нами уже погоня.
Глава 32. Алла
Погоня, выстрелы, крики, отборный мат Тамерлана и мой истошный, испуганный визг. Все сливается в единую какофонию звуков, которая заполняет собой все пространство и на мгновение меня даже глушит.
Как же я хочу, чтобы это просто прекратилось… Но это все происходит в реальном мире.
Я вижу лес, вижу трассу, вижу, как лихо петляет Тамерлан, уверено управляя машиной. Происходящее кажется нереальным, я как будто в глубоком сне. Мне так хочется проснуться и все сразу забыть.
Что значит Зоя умерла? А Филипп?
Что я натворила. Это получается, я виновата.
Своей местью всему роду мужскому я угробила две человеческие жизни. Жизни тех, кто был мне дорог. Тех, кто всегда поддерживал. А Зоя была ещё и беременна…
Боже, я никогда себе этого не прощу.
Сейчас мне и самой хочется умереть. Уже третья жизнь рушится из-за меня. Из-за моей беспечной уверенности, что все и всегда мне сойдет с рук.
Я слишком далеко зашла, так далеко, что выхода просто нет. Сама все разрушила своими собственными руками.
Эгоистично преследовала только свои цели, не думая о чужих судьбах.
Закрываю лицо ладонями, не в силах смотреть вперед. Чувство вины колит сердце сотнями игл, мне нечем дышать, а машина только набирает скорость, как и мое сердце набирает бешеный ритм.
Тамерлан пытается спасти меня, но непонятно, зачем я ему такая бесполезная. Отчитаться перед папочкой. Так ему же наплевать на меня.
Я должна понести наказание, и чтобы больше никто не пострадал. Я это все заварила, мне и расхлёбывать.
— Отдай им меня, — прошу гнусаво, шмыгая носом, но Тамерлан молчит, утапливая педаль в пол и бросив на меня злой взгляд, высовывается из окна, чтобы выстрелить снова.
Он метко попадает по колесам и снова возвращается к дороге.
Ну, хорошо, одного он убрал, а сколько еще появится таких? Он действительно так в себе уверен? Думает, что сможет защитить меня?
Он это сделает, сомнений нет, а нужно ли это мне? Достойна ли я?
— Отдай им меня! Так будет лучше! — всхлипываю, не сдерживая слез.
— Закрой рот! Просто заткнись, я пытаюсь…
— А зачем, господи, зачем ты пытаешься меня спасти! Кто я для тебя, подстилка, трофей? Может быть, ты сейчас мне скажешь, что любишь меня? — смеюсь словно демон из ада.
Мне больно. Мне х*ево, как никогда. Мне хочется выть от досады.
Машина тормозит так резко, что если бы не рука Тамерлана, то я ударилась бы лбом о лобовое стекло.