— Конечно знаешь, я то Нине звоню спрашиваю, все узнаю через нее. Ты не берешь трубку, приходиться ей звонить. Кстати где она, почему не приехала с тобой?
— Она немного занята, — совсем не хочу говорить с ней о Нине. Знаю ей это не интересно, спрашивает для галочки.
— Чем она может быть занята? Сидит целыми днями дама, даже ребенка не может родить, чтобы хотябы занятся его воспитанием.
— Мама! — я встаю с места, — я напился твоего кофе, спасибо!
— Артем, ладно я не буду, посиди чуть со мной. Скоро папа приедет, увидешься хоть. Неужели ты не соскучился?
— Соскучился! Я дождусь папу, если ты слово не будешь говорить о Нине!
— Хорошо, — она не довольная, не знаю чем ей не угодила Нина, — когда вы переедете к себе домой?
— Нина целыми днями почти там. Занимается обустройством.
— Одна что ли?
— Я после работы еду к ней, мы ВМЕСТЕ этим занимаемся!
— А что она там делает? Там все уже готово, явно не она мебель собирает.
— Она смотрит за всем этим. Осталась кухня, пару дней и мы переедем, — еле держусь, чтобы не нагрубить ей.
— Надеюсь дом оформлен на тебя.
— Нет, дом оформлен на Нину! Я ей подарил, если ты не забыла. И вообще это наш дом с ней. Наш.
— Каким местом ты думал, когда оформлял на нее? — она почти кричит, — это необдуманный поступок! Чем она тебя так приворожила, что ничего вокруг не замечаешь. Вот оставит она тебя уйдет и дом заберет.
— Мама! Хватит, я устал! Я поеду! — встаю, выхожу и у входа встречаю отца.
— Ой как хорошо, что приехал. Ты во время, ты представляешь он оформил дом на Нину, — вываливает мама на ходу, чтобы удержать меня еще чуть, не знаю для каких целей. Папа же совершенно не обрашает внимания на то, что говорит мама.
Поздоровавшись с отцом, опять возврашаюсь в дом.
— Как у вас дела сынок? — не вижу особой радости в его глазах.
— Все отлично папа, — и тут звонит мой телефой, — да Нинуль.
— Артем! — я подрываюсь с места, потому что у нее взволнованный голос, не пойму радуется или плачет.
— Что случилось малыш? — у меня началась нервная дрожь, как подумаю что с ней что то случилось.
— Артем, Наташа родила. Мы поедем? Ты меня отвезешь к ней, она хочет, я очень хочу к ней.
— Конечно любимая. Ты в клинике? Я тебя заберу, — у мамы глаза загорелись от слова клиника.
— Я уже уехала из клиники.
— Почему не позвонила, я бы тебя забрал. Ладно. Откуда тебя забрать?
— Возле магазина цветов на ул. Калинина, — отключаюсь.
— Наташа родила, Нинина подруга, мне надо ехать, — говорю родителям.
— Хм. Видишь, все рожают, только не Нина, — говорит мама, — сынок подумай, над моими словами.
— Мама, папа я уехал! — злости не хватает на эту женщина.
— Послушай сынок. Все и так видно, что Нина не может иметь детей. Вам надо разводится. Понимаешь, пока ты молодой ты еще встретишь девушку, которая родит нам внуков, а Нина пока молодая, тоже сможет выйти замуж, и родить. Может вы не подходите друг другу! Надо скорей решить эту проблему! — вываливает мама на одном дыхании.
— Мама и папа! Садитесь, — указываю им на диван, стараюсь держаться и не кричать, они молча садяться, смотрят на меня, — послушайте сюда. Я один раз говорю, больше не повторю, запомните. Во первых, мы с Ниной всего лишь год, как поженились, мы никуда не торопимся, у НАС ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ! Во вторых, если мне врачи мира скажут, что Нина никогда не сможет иметь детей, я ее НИКОГДА не брошу! Никогда в жизни я не разведусь! Запомните- Н И К О Г Д А! Я ЛЮБЛЮ ее больше жизни! Я без не смогу, я просто сдохну без нее. И если ее не будет у меня, мне дети не нужны! Запомните это. Мне пора.
Я не знаю как я вышел из дома. Сел за руль, завел мотор и двинулся. Все тресется от нервов. Заставил себя кое — как успокоится, не хочу чтобы Нина что- то заподозрила.
Моя малышка. Стоит возле магазина с огромным букетом цветов. Торможу возле нее.
— Артем, — она садиться, букет ставит на заднее сиденье, обнимает меня, целую ее и только потом успокоиваюсь, ее обьятия действует на меня успокоивающе, — милый поехали. Они в роддоме на Семашко.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как дела в клинике? — трогаюсь с места.
— Мне назначили гармональный препарат, но яяяя, — она молчит.
— Что ты?
— Я боюсь, а вдруг я поправляюсь от них?
— Малышка, — смеюсь от вида ее надутых губ, — насколько необъятной бы ты не стала, я всегда тебя буду любить.
— Правда?
— Глупышка ты моя. Я тебя люблю. Ты спросила когда я смогу сдать анализы?
— Я забыла. Все забыла, когда она сказала, что у меня гармональное нарушение. Это во мне причина. Артем…
— Нина я тебе запрещаю так думать, слышишь? — она отворачивается к окну.
— Наверное это Бог меня наказывает, за мой язык. Когда я говорила, что не хочу детей. Он услышал и не дает нам детей. Это моя вина.
— Что за глупости? Прекрати сейчас же, — беру ее руку, целую, — никогда так больше не говори, даже не думай.
— У нас не получится.
— У нас все получится. Нинуль, родная, мы есть друг у друга? Посмотри на меня, — она поворачивается ко мне.
— Да.
— Все. Ты есть у меня, я есть у тебя. Выкини все глупые мысли со своей головы.
Мы стоим в палате, в белых халатах и бахилах. Смотрю как Нина обнимается с Наташкой. Глаза светьсятся от счастья.
— Нин, наверное цветы подальше убери, а то вдруг аллергия у мелкой, — говорит Наташа.
— Я даже не подумала об этом, — Нина ставит на тумбочку, на другом конце палаты.
— Не хочешь нянкать крестницу?
— Крестницу?
— А ты что думала? Кто будет крестить Алену? — Наташа протягивает Нине малыша.
Мы с Арсеном стоим наблюдаем за их идилей. Сердце сжимается от этой картины. Нина держит на руках малыша.
НИНА
— Она пахнет ангелом, — зарываюсь носиком в шею малыша, а она тут же открывает ротик, — она помоему хочет кушать.
— Хочет, у меня то молока нету! А они мне не приносят подкормить.
— Я шас им устрою! — говорит Арсен и выбегает из палаты. Через минуту он появляеться с бутолчкой. Отдаю малыша Наташе, и мы все улыбаемся, когда на всю палату слышем причмокивания малышки. Это так красиво, Артем подошел сзади и приобнял за плечи.
— Все хорошо малыш? — спрашивает тихо, чтобы слышала только я.
— Да милый.
Как мило наблюдать за Наташей, как не опытная мамочка старается ухаживать за малюткой. Все делает с осторожностью, чтобы не дай Бог не повередить ребеноку ничего.
Я тоже наверное буду как она, боятся. Я буду как она? Я буду мама? Как то не верю уже в такое чудо, но стараюсь прогнать плохие мысли, не места, сейчас совсем не время думать об этом.
Побыв немного у Наташи, мы вернулись домой.
— Ты есть хочешь?
— Нет, не хочу, — отвечает Артем, притягивает меня к себе, — хочу тебя обнять иди ко мне, — чувствую же что он без настроения.
— Что то случилось?
— Все хорошо, обними меня и никогда не отпускай.
— Артем, что за разговоры?
— Не отпустишь? Обешай, что никогда не отпустишь?
— Не отпущу, ты чего? — крепко его оббнимаю, — обешаю никогда не отпущу.
Мы уснули. Вымотались оба, морально. Я после похода в клинику, Артем не знаю после чего. Не говорит. Но знаю, что есть что то, чего он мне не говорит.
Глава 24
Что может быть лучще своего дома?
Только — свой дом!
Он такой уютный, свой родной. Обустроенный своими руками.
Даже запах свежого ремонта и новой мебели не может сбивать запах своего родного, уютного дома. Потому что здесь все мы делали сами. Правда ремонт делал Артем сам, а все остальное мы вместе. Уже почти месяц как мы переехали в свой дом.
Та неделя выдалась не легкой. Да наш переезд занял неделю. С вещами и посудой, да со всем переездом нам помогала моя мама и папа. Они неделю безвылазно проводили свое время у меня дома. Мишка тоже помогал Артему, подключать телевизор, компьютер, вещать спутниковую антену. Он ходил по пятам за Артемом, чтобы он не делал помогал как мог. Ему было очень интересно, и я радовалась смотря на них. Одно только омрочало ситуацию, Артема родители.