— Сказала что она устала заниматься вами, что и мне пора что то предпринять….я тоже родитель, и сижу ничего не делаю.
— Господи. Что она еще выдумала?
— Вообшем. Я нашла хорошего врача. Поедем. там пройдем все обследования. За сегодня все успеем, если ты поторопишься.
— Мама!
— Нина, я тебя прошу, хоть раз сделай, то о чем я прошу.
— Что она тебе наговорила?
— Дочка, я не хочу чтобы вы ссорились, поэжтому одевайся.
— Я оденусь, мы поедем, пошли, — тяну ее за руку в спальню, одеваюсь, достаю первую попавшую вешь, — мама коротко расскажи.
— Она сказала что я мать, и что моя дочь не может иметь детей, а я ничего не предпринимаю. Если ты готова, поехали? — грусть в маминых глазах, — сказала, что врач к которому она тебя отвезла, никчемная, раз беременность не наступает.
— Виолетта Геннадьевна самая лучшая! Как она может такое говорить! — как же мне неприятно. Нет, больно. Опять она влезла. Родителей моих сорвала, вот зачем? Еле сдерживаю ком, еду лишь для того, чтобы не ставить в неловкое положение моих родителей! Чтобы она не говорила, что мои родители никчемные. Да. менструальный цикл у меня наладился, день в день шли месячные. Но они шли! Беременность не наступала. Сколько у меня уже тестов в ящике, не сосчитать. Артем сильно не расстраивается, а может не показывает мне, как он переживает. Одно скажу, к его родителям ездить без особого повода мы перестали. Почему, он не говорит. Но я вижу, как его передергивает, когда я говорю, что надо и к его родителям ездить, не только к моим.
И каждый раз когда мы у моих родителей, почему то звонит Света, спросить как наши дела, не беременна ли я. Наверное чувствует, и когда я говорю, что мы не дома, а у моих родителей, она выключает молча. Что я сделаю? За уши Артема потащу к его же родителям? Не знаю правда, в чем причина.
— Артем, милый, — звоню, когда мы уже сидим в машине папы. Едем. незнаю куда.
— Ты проснулась моя милашка?
— Да. Разбудили.
— Кто?
— Артем ничего не спрашивай, на месте обьясню. Можешь подьехать, я тебе адрес скину. Это клиника.
— Клиника?
— Артем, я сама не знаю, приедешь? — еле сдерживаю слезы.
— Приеду конечно. Скинь адрес, — пауза не долгая, — ты плачешь?
— Нет, — сглатываю, — все в порядке. Приедь, я буду ждать.
Мы приезжаем в клинику. На другой конец города. Я даже на название не смотрю, только запомниаю, что мы переходим трамвайные пути и сразу дверь в старинное здание. Первый этаж которого отремонтирован по современному. Внутри так и лучше, все цивильно и красиво. Милые и дружелюбные улыбки медицинских работников, преследуют нас всю дорогу к нашему этажу. Поднимаемся мы по лестнице, лифт не работает. Папа тоже с нами поднялся. Боже какой стыд! Я с папой приехала в медицинский центр, на прием к гинекологу!
Садмся в кресла, в холее, перед кабинетом врача, куда нас проводила мединская сестра.
— Вас скоро примут, одижайте, — сказала она, как вышла с кабинета.
Скоро?
— Мама, Артем еще не подьехал, я не хочу без него…….- я не успела договарить, как увидела знакомую фигуру. Встала с места, он подошел и крепко крепко обнял меня. Потом поздоровался с родителями. Руку мою держит, не выпускает.
— Что вы тут все делаете? — моя мама опустила глаза, а папа отвернулся к окну.
— Мы пройдем тут обследование, — говорю я, — не переживай.
— Малышка, мы не договаривались, мы вообше на эту тему не говорили! У нас уже есть врач, который тебя лечит правильно, судя по тому как все у тебя налаживается, что не так скажи? Почему ты не говорила мне, что тебя что то не устраивает? — он не злится, но говорит на повышенных тонах.
АРТЕМ
Я не понимаю, что опять происходит?
Утром как всегда, малышка проводила меня на работу. выпила со мной кофе и пошла обратно в постель.
Потом этот звонок.
Этот дурацкий мединский центр.
Она еще спрашивает приеду я или нет?
Сомневается. что приеду?
Что за дела?
Почему я узнаю последним?
Что мы тут вообше делаем?
Она не успевает ответить на мой вопрос. Нас зовут в кабинет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Проходят только молодые, — говорит медсестра.
Я не думал, конечно, что Нинины родители собирались с нами. Они самые лучшие. Правда. Роднее моих родных.
Я перестал ездить к свои в гости. Элементарно, пропало желание, звонить спрашивать как у них дела. Все узнавал от Нины, она с ними обшалась больше, чем я. Хотя если бы знала, если бы она только знала, никогда бы не звонила им. Да, это мои родители, чтобы не случилось я буду уважать и любить их. Но это не дает им право, так себя вести в отношение к Нине. По этой причине, я предпочитаю ни ездить к ним.
Врач оказалась женщина в возрасте. Ирина Францовна. Врач с большым стажем, врач гинеколог-акушер-эндокринолог, высшей категории. Осмотрев Нину на кресле, она взяла какие то анализ у нее. Потом расписала, кучу направлений, на кровь, на мочу.
— Поднимитесь быстренько на пятый этаж, успейте. Возьми баночку у них же, для набора мочи. Беги, и сделай все, как я сказала. Я вас жду. Я им сейчас позвоню, они вас подождут.
Мы с Ниной поднялись. сдали кровь и мочу. Нина еле выдавила из себя капли, в туалет она не хотела. Оба волновалсиь. Ее дрожь постепенно передалсь мне, теперь меня тоже трусило.
— Я все еще жду, что мы тут делаем, ты мне все обьяснишь, — я лишь не забрал ее отсюда по приезду, из уважения к ее родителей. Можно мне заранее как то говорить? Обсудить это все со мной? Или просто позвонить, ставить в известность, что она меня ждет уже в медицинском центре.
— Я все обьясню, пжалуйста не делай выводы, пока не знаешь.
Ладно, молчу. Молчу!
Молча спкускамся в нужный кабинет. Бедные ее родители, сидят ждут. Проходим в кабинет. Присаживаемся.
— Вы нам скажете что нибудь? — спрашиваю, уже нет терпения.
— У вашей жены все в порядке. Все в пределах нормы. Она еще ни раз прибежит ко мне на аборт-, наконец то выдает врач.
— Нет, нет. Мы не будем аборты делать, — выдавливаю я, потому, что Нина, уже плачет. То ли от радости, то ли от чего, я не пойму.
Выходим из кабинета, и мне плевать кто на нас смотрит, обнимаю мою маленькую.
— Малыш, — она холодная, как лед, — ты замерзла?
— Нет.
— Что сказал врач? — к нам подходят ее родители, отпускаю Нину, лишь придерживаю за талию.
— Сказала, что я еще не раз приду к ней на оборот, — отвечает Нина, со слезами на глазах.
— Так, — шиплю я, — поехали домой!
— Поехали к нам, — предлагает ее мама и я охотно соглашаюсь. Едем мы каждый на своей машине.
— Нинуль, — уже в машине, я беру ее руку в свою, — теперь скажи, что мы все делали там? Ты наблюдаешься у хорошего врача, если тебя что то не устраивало почему не сказала мне? — стараюсь не кричать, она и так плачет. Хотя мне вообще не нравится, когда она что то делает без моего согласия, да вообще не ставит мне в известность.
— Артем, — вытирает глаза.
— Почему ты плачешь? Нина!
— Твоей маме не нравится Виолетта Геннадьевна! Она позвонила моей маме, сказала, чтобы искали другого врача. И теперь чтобы этим, то есть ее еще не родившемся, да что там, еще не зачавшимся, внуком занимались мои родители! Вот моя мама и нашла…
— Что? Что ты такое говоришь? — бью кулаком по рулю, — опять моя мама? — почему до меня сразу не дошло, сто Нина сама никогда не предпринимала бы такое, не посоветовавшись со мной! Разворачиваюсь, еду в обратную сторону!
— Мы куда, — дрожащим голосом говорит Нина, — Артем, вернись, я прошу тебя, я знаю куда ты едешь! Я прошу не надо ругаться! Из за меня, не надо прошу, со своими родителями! Она меня еще больше возненавидит!
— С чего ты взяла, что моя мама тебя ненавидит?
— Давай вернемся! Мама звонит! — она отвечает на входящий звонок, — да мама, — я разворачиваюсь обратно, не поеду к ней сегодня, потом, без Нины, — мы едем, Артем… он, — она не знает что сказать.
— Сигарет куплю, скажи сигареты покупаю, — черт, меня когда клиент я ни о чем уже не думаю. Оставшуюся дорогу едем молча.