Читать интересную книгу Рельсы жизни моей. Книга 2. Курский край - Виталий Федоров

На берегу Кафирнигана я достал фотоаппарат и снимал Раю, собравшую к тому времени красивый букет цветов. Потом она сфотографировала меня с Наташей, дочерью Ивана.

Мы несколько раз искупались в реке, в том месте, где вода была более спокойной. Точнее будет сказать – окунулись, поскольку дольше нескольких секунд находиться в холодной воде было невозможно.

* * *

В другой раз мы поехали на реку Вахш, протекавшую от города километрах в тридцати. Там загорали и купались. Река поспокойнее, чем Кафирниган, но тоже очень холодная. Поэтому желания долго находиться в воде не возникало. Но на воздухе было очень жарко, и мы время от времени всё-таки окунались, чтобы не перегреться.

Оттуда мы с Николкой решили подняться на ближайшую гору. Сначала шли по Вахшской долине. Трава там была по колено, а то и по пояс. Вдруг увидели змею, поднявшую свою плоскую треугольную голову из травы и, кажется, смотрящую прямо на нас. Мы постарались обойти её подальше. По дороге много фотографировали, но запечатлеть змеюку не успели.

Сама гора была невысокой и с весьма пологими склонами, так что мы без особого труда добрались до её вершины, а затем спустились вниз.

Потом поехали на Нурекскую ГЭС, которая находится на этой же реке. Туда вела горная дорога, показавшаяся нам ещё более опасной, чем другие дороги Таджикистана. То тут, то там на обочине стояли знаки, показывавшие, где погибли водители, не справившиеся с управлением или попавшие под лавины.

– Тут Ахмет ушёл, – кивал нам Иван на указатели. – А вот тут Юсуп…

Нам, конечно, его комментарии оптимизма не добавляли, но было похоже, что сам он спокоен, и лишь хотел немного добавить адреналина в кровь своих гостей. Опасные места, где часто случались камнепады, были забраны по обочине забором с металлической сеткой.

Когда мы подъезжали к городку Нурек, увидели большую каменную глыбу, которая была то ли местного природного происхождения, то ли привезена откуда-то, и сейчас играла роль указателя. За этой своеобразной скалой начинались границы бывшего посёлка, а ныне города Нурек. Мы сфотографировались возле этого камня.

Сама Нурекская ГЭС в это время уже работала, но постройка агрегатов продолжалась. Через плотину вовсю сновали БелАЗы, гружённые землёй и камнями. Вода в Нурекском водохранилище, протянувшемся на семьдесят километров, была необыкновенно чиста и прозрачна, восхитительного бирюзового цвета. Рая была настолько очарована этим местом, что едва выйдя из машины, приготовилась прыгнуть в воду, даже не сняв одежды. Иван пытался образумить свою сестру, сказав, что тут прямо у берега начинается обрыв глубиной больше десяти метров, но она не стала его слушать. Немного поплавав, она выбралась на берег очень довольная. А одежда на такой жаре мигом высохла.

Окрестный пейзаж тоже никого не оставил бы равнодушным. Горы, окружившие водохранилище, поднимаются ввысь, создавая потрясающее сочетание естественной природной красоты и рукотворных плодов человеческого гения.

* * *

В один из дней Иван отвёз нас в гости к знакомым таджикам. Они сами пригласили его вместе с нами, пообещав «самый вкусный плов на свете». Правда, заранее оговорили, что женщин и маленьких детей с собой не брать. Побывать в местной мужской компании нам тоже было интересно. Поэтому поехали Иван, я и Николка.

Встретились мы где-то за городом. У них была лошадь, на которой они разрешили покататься. Мы не стали отказываться. У одного из местных с собой было ружьё, и он предложил пострелять. Высоко на дереве сидела птичка. То, что Иван стреляет хорошо, они знали, поскольку часто ходили с ним на охоту в горы на медведя. А теперь решили проверить меня. Мне вручили ружьё и буквально заставили выстрелить в птицу. Я нажал на спусковой крючок почти не целясь, но как назло попал. Пичуга упала тут же около нас.

– Птичку жалко, – тонким голоском сказал Коля. А таджики зацокали языками, показывая своё восхищение моей меткостью.

Плов, конечно, был бесподобен. Нас учили, как нужно есть его руками, без помощи столовых приборов. День прошёл интересно, хотя нам немного не хватало Раи и Вовика.

* * *

Этой поездкой закончились наши Памирские каникулы. Скоро мы отправились в обратный путь, увозя с собой память о жарком таджикском солнце, ледяной речной воде, арыках, бассейнах, дорогах, серпантином петляющих среди гор, снежных вершинах и, конечно, людях, населяющих эту землю.

Конечно, не всё было так безоблачно; вот Рая, например, запомнила огромных тараканов, с которыми люди разделяли своё жильё. Но всё-таки поездка нам понравилась и запомнилась даже нашему младшему. Вовик потом всем рассказывал, как поднимался с нами в горы, хотя и невысоко, но тоже в какой-то степени ощутил себя альпинистом и испытал острые ощущения. Его, любящего как и все дети покопаться в песочке, очень впечатлило увиденное в Таджикистане насекомое – муравьиный лев. Личинки этих хищников роют в песке углубления, похожие на воронку диаметром и глубиной в несколько сантиметров, а сами затихают под ней, выставив наружу только челюсти. Когда какое-нибудь насекомое, чаще всего муравей или паучок, попав в эту воронку, пытается выбраться, то хищник чувствует, что добыча попалась. Если она скатывается внутрь воронки, то личинка муравьиного льва хватает её. А если жертва пытается выбраться, то личинка начинает бросаться в неё песком, чтобы та всё-таки скатилась вниз. После того, как несчастный муравей попадается личинке, та впрыскивает внутрь жертве свои пищеварительные соки, высасывает содержимое и выбрасывает из воронки пустую хитиновую оболочку.

Обратный путь запомнился Вовику тем, что он сильно переживал за меня, когда на какой-то остановке прямо в степи я вышел из вагона, чтобы купить на память о поездке пару носков из верблюжьей шерсти. Пока я торговался, поезд отправился, и мне пришлось запрыгивать в вагон на ходу. Носки я всё-таки купил, они оказались очень тёплыми и долго носились.

Где-то в Казахстане наш поезд проходил мимо Аральского моря. Я раньше слышал, что оно стремительно высыхает, и захотел в этом убедиться воочию. Был поздний вечер. Поезд остановился, я вышел из вагона. Неспешно пошёл вдоль бывшего берега моря. В воздухе ощущался запах рыбы и гниющих водорослей, но вода отсюда давно ушла. Лишь где-то далеко в лучах заходящего солнца я видел блики морских волн.

* * *

Забегая вперёд, скажу, что через несколько лет Морозовы тоже решили переехать из Таджикистана к нам в Железногорск. Сначала приехал Иван, чтобы осмотреться и решить вопрос с работой.

Была зима, и я устроил ему загородную экскурсию на лыжах, где мы катались с довольно крутой горки. Несмотря на то, что Иван давно не видел снега, получалось у него неплохо, а радости и восторга было вообще хоть отбавляй.

Вопрос с работой для Морозова я предварительно обсудил с начальником депо. Мы с ним давно друг друга знали, были в хороших отношениях. Помнится, в первую нашу встречу он помог мне сдать экзамен по тепловозам. Иван когда-то был хорошим слесарем по металлу, и в этом качестве я его и предложил.

– Я хорошо тебя знаю, ты плохого не посоветуешь, – сказал начальник депо. – Только надо, чтобы новое начальство УЖДТ не возражало.

С руководителем депо мы зашли в кабинет начальника УЖДТ. Тот нас выслушал, а потом ответил в том духе, что надо бы посмотреть, как человек работать умеет.

– За Фёдорова я ручаюсь, а он готов поручиться за нового работника, – парировал руководитель депо.

В общем, Ивана приняли на работу, хотя начальник УЖДТ, судя по всему, опасался, что бывший директор завода долго в слесарях не засидится, а быстро рванёт наверх по карьерной лестнице.

После решения вопроса с работой Морозовы начали потихоньку высылать нам свои вещи. Прислали два персидских ковра, которые мы получили и в ожидании переселенцев повесили над диваном и кроватью. Возились с этим долго – Рая всё никак не могла определиться с высотой, где следовало повесить ковры, а мне приходилось долбить в стене дырки при помощи сверла и молотка, так как дрели у нас не было.

Вскоре приехало всё семейство Морозовых. Какое-то время они пожили у нас. Жили дружно, хотя и было тесновато. Потом они переехали сначала в одноэтажный дом на Шанхае, а затем им выделили трёхкомнатную квартиру в новой девятиэтажке. Мы часто ходили друг к другу в гости – на праздники и просто так.

Глава 39. РЕМОНТ ПО-МОСКОВСКИ

После Памирских каникул я вернулся на своё рабочее место. Нужно было заканчивать доводку путей для сдачи их комиссии МПС. Примерно в конце 1975 года забили знаменитый серебряный костыль на стыке рельсов, уложенных с одной стороны Орловским СПМ, а с другой – Железногорским. Однако после торжественного события поезда сразу не пустили, и ещё примерно с месяц рабочие заканчивали подготовку к сдаче путей в эксплуатацию.