Все это уже было.
Все, кроме криков Пола откуда-то сбоку.
Ради усмехнулась и пошла на звук, разгоняя туман здоровой рукой.
28
Экраны.
Экраны.
Экраны…
— Восемь-восемь, жду указаний!
Экраны.
Экраны.
— Группа двадцать, дом четыре! Не знаю!
Экраны…
— Четыре-три, заходим в автобусное депо!
И в углу каждого — дата и время тактической камеры: пять часов вечера. Двенадцатое августа. Две тысячи четыреста четвертого.
— А-а-а-а!..
Пол упал на колени, зажмурился и схватился за голову. Под пальцами — многоканальная гарнитура, перед глазами — бесконечные экраны, под ногами — командирская консоль…
— Сто-о-оп!..
— Три-шесть, есть стоп!
— Четыре-шесть, есть стоп!
— Восемь-два…
— Семь-шесть…
— Четыре-два, подтвердить, мы под огнем.
— Три-три отрицательно.
Пол сорвал с головы гарнитуру и отшвырнул ее.
— Милый! Милый, что с тобой?
Этот… Голос…
Невозможно!
Пол замер и прислушался.
— Милый?..
Только не открывать глаза… Главное не открывать глаза, а то окажется, что все это — лишь иллюзия!
— Эй посмотри на меня… Ну…
— Тш-ш-ш… — скривился Пол. — Тебя ведь нет, правда?
— В каком смысле? А кто тогда есть?
— Никого нет… Никого же нет! И всего этого тоже нет!
— А что тогда есть?
— Есть только пробой. — пробормотал Пол. — И я в нем медленно схожу с ума. А, может, уже сошел.
— Ты что такое говоришь? А ну, посмотри на меня!
— Ни за что.
— Открой глаза, ну… Я беспокоюсь! Посмотри на меня.
Пол глубоко вдохнул и открыл глаза.
Она редко бывала серьезной. Но сейчас — как никогда. Серые глаза, золотистые локоны, тонкий носик, острый точеный подбородок…
Пол протянул руку и долго выдохнул:
— Линда…
— Угадал. — чуть улыбнулась она и подалась вперед, чтобы рука коснулась щеки.
— Ты… Ты?
— Я. — по-прежнему улыбалась она. — Ты в порядке?
— Нет, конечно!
Пол подобрал ноги, подался вперед, схватил жену, сжал в объятиях:
— Я в жизни не был настолько не в порядке!
Она тихо засмеялась:
— Ты чего?
— Я уже успел забыть, как ты красива в жизни. Только по фотографиям тебя и помню.
— Ты что несешь? Что значит «в жизни»?
— Да ну понятно. — Пол чуть отстранился. — Я же не идиот, я понимаю, что все это — бред моего агонизирующего сознания, которое корчится в центре пробоя. Всего этого не существует, а ты и вовсе мертва.
— Опять ты… — она нахмурилась. — Да что ты, черт возьми, такое несешь?
— В тот день тебя не было рядом. Я вообще о тебе тогда не подумал, полностью поглощенный своей операцией, своим детищем и тем величием, которое она должна была мне принести. — Пол сел поудобнее, подобрав ноги и привалившись спиной к консоли. — Только бросил тебе, что буду поздно, и ушел. И уж тем более ты бы не попала внутрь штаба координации, даже если бы каким-то образом оказалась рядом. Тем более в такой день.
— Какой еще день? Какой «такой»?
— Такой! — Пол ударил кулаком по консоли. — Двенадцатое августа две тысячи четыреста четвертого! День, из-за которого весь год назвали «потерянным»! Когда я обрек на смерть тысячи людей…
— Милый… Но это же сегодня…
— Хватит!
Пол зажмурился и закрыл голову руками:
— Замолчи! Прекрати! Я не поверю в это ни за что! Даже не старайся!
— Кто-нибудь, принесите выпить! Покрепче! — крикнула Линда куда-то в сторону. — Милый…
— Заткнись!
Пол сжался, что было сил, ударился затылком о консоль, еще раз, еще!..
Но даже боль не способна была закончить этот кошмар…
— Хватит, успокойся…
От нее даже пахло так же — едва уловимый аромат корицы и чего-то цитрусового.
— Вот, выпей.
Целая бутылка виски. Что, прямо из офицерского бара?
Нет, стоп. Думать в таком ключе — уже наполовину признать реальность происходящего.
— А давай…
Пол свернул пробку и сделал два хороших глотка. Вернее, сделал один, а второй — выплюнул на пол в приступе судорожного кашля.
— Ну что ты… — расстроилась Линда.
— Да плевать. — отмахнулся Пол.
— Тебе полегче?
— Скажем так, я прошел фазу отрицания. — Пол сделал еще глоток. — Я все понял, сейчас двенадцатое августа, я провожу операцию по подавлению бунта. А ты тут… А, впрочем, я сам — тебя я же и велел доставить. Это логично, я бы так и сделал, если бы мне выпал шанс провести работу над ошибками.
— Ты так и сделал. — улыбнулась Линда. — Конечно, ты так и сделал. Как мог ты поступить иначе? Ты же у меня самый умный и заботливый, ты все предвидел.
— Ладно, допустим. Но что ты делаешь конкретно здесь, возле командирской консоли? Тоже мое распоряжение?
— Слушай, ну это уже никуда не годится. Да, твое!
— Прекрасно. — Пол отпил еще. — Этого следовало ожидать. Думаю, дальнейший разговор тоже лишен смысла, все сведется к тому, что последние десять лет мне приснились.
Линда охнула, округлила глаза:
— Десять лет?! Какие десять лет?!
Вместо ответа Пол оттопырил огрызок мизинца:
— Это что, скажи мне?
— Это тебе лазером сожгло в двадцать четыре. — тихо ответила Линда. — В лаборатории.
— Хорошо, это знаешь. А это?
— Это… Твое ухо.
— А в нем?
— А в нем… — Линда нахмурилась. — Не знаю. Сера? У пси есть ушная сера?
Пол ухватился за мочку левого уха.
Серьги не было.
— Зеркало!.. Быстро!.. Черт!..
Пол схватил гарнитуру и запустил в ближайший экран.
Побежала паутина трещин, изображение исчезло, Пол уставился в размытое нечеткое отражение в погасшем дисплее.
Серьги действительно не было.
— Ага… Я понял…
Пол задумчиво подергал себя за ухо, поднял бутылку и сделал хороший глоток. Подумал и глотнул еще:
— Так, моя жена жива, ухо в память о ней я не прокалывал, да и вообще мне двадцать восемь, я координирую операцию по подавлению бунта в Центрополисе. Все верно?
— Ну наконец-то! — радостно выдохнула Линда.
— Ничего не хочу знать.
Пол снова приложился к бутылке.
— Пси Шифти!
К консоли подскочил взмыленный лейтенант ВВ с планшетом в руках:
— Пси Шифти, мы теряем инициативу! Необходимо срочно вернуться к командованию, легионеры ждут указаний!
— Ага, я понял. — кивнул Пол. — Указываю — ликвидируйте операцию.
— Выпол… Простите, что?
Одновременно с ним вскинула брови и Линда:
— Милый?
— Какое словно неясно? Сворачивайте операцию.
ВВшник побледнел:
— Но… Но…
Линда вытянула в его сторону ладонь:
— Я разберусь.
Солдатик исчез быстрее стригла.
— Милый, ты ничего не хочешь мне сказать?
— Хочу. Я люблю тебя.
— Ох, ты так редко это говоришь… Вернее, вообще не говоришь, последний раз был…
— На нашей свадьбе. Я помню.
— Пол, что ты делаешь?
— Исправляю свои ошибки. Раз уж выдалась такая возможность.
— Но ты… Ты же сам спланировал эту операцию. Кто ее закончит, если не ты?
— Никто, конечно. — Пол пожал плечами и отхлебнул. — В том и план.
— План?! — Линда всплеснула руками. — Пол, если ты еще не понял, там снаружи — ад! Ты же сам видел, что там происходит! И сам сделал так, что один лишь ты способен это остановить! И ты отказываешься это делать?!
— Все верно поняла. Я все еще самое умное существо на планете. И знаю, к чему приведут мои дальнейшие действия. Я видел. Мне не понравилось.
— Да что ты видел? Что ты мог видеть? Тебя одолели галлюцинации от переутомления, только и всего! Какой-то бред, в котором я мертва! Но я жива, понимаешь?!
Пол отхлебнул еще:
— А тысячи людей — уже мертвы. И станет их еще больше, если я все это не остановлю.
— Станет, если остановишь! И среди них будем и мы тоже! Как только мятежники ворвутся в штаб, нас линчуют вместе с остальными!
Пол пожал плечами:
— Пусть. Я готов. Я уже давно готов.