Не сознавая эффекта, что ее прикосновения производили на девушку, но наслаждаясь мягкостью и шелковистостью нежной кожи под ее пальцами, которую она разминала и поглаживала, Кейла улыбнулась. – Ты думаешь, это возможно?
Джессика фыркнула. – Он и раньше пытался, правда, не заходил слишком далеко. – ответила она. – У него больше людей, чем у отца, но они не стоят и дюжины наших солдат. Сэр Вильям – трусливый интриган, который скорей предпочтет победу, добытую путем обмана и грязной игры, чем победу в честном бою. Он скорей всего понял, что не может разбить нас, так что теперь он хочет узнать, какую же выгоду ему принесет союзничество.
Кейла решила, что на сегодня достаточно , и убрала руки с плеч Джессики. – Ну вот… теперь должно полегчать. – Она улыбнулась в ответ на благодарный взгляд девушки, которая пыталась дотянуться до рубашки. – утром должно быть совсем хорошо.
– Спасибо, – Проговорила Джессика, немного разочарованная, что массаж закончился, но в то же время облегченно вздохнув. Было совсем не просто не обращать внимание на возбуждение ее тела и загадочные мысли, то и дело посещавшие ее голову… не смотря на все свои усилия, она не смогла удержаться от вопроса. – Хочешь, я тоже сделаю тебе массаж?
Кейла была уверена, что яркий румянец, окрасивший ее щеки, был виден даже на ее бронзовой коже. – Это не обязательно. – Смущенно пробормотала она, хотя часть ее возмущенно кричала, что это просто необходимо.
– Я совсем не возражаю, – улыбнулась Джессика, – я видела, как ты разминала свои плечи, думаю, тебе это тоже не повредит.
– Не знаю… – Кейла все еще нервничала, когда приходилось показывать свои плечи.
Джессика как будто прочитала ее мысли. – Все хорошо, – нежно сказала она. – Ты не должна стесняться своих шрамов, Кейла. Может быть, тебе даже нужно гордиться ими.
– Гордиться? – брови Кейлы нахмурились.
– Конечно, они показывают всем, что ты достаточно сильна, чтобы выжить не смотря ни на что. – Джессика посмотрела на свои собственные рубцы. – Я знаю людей, кто думает, что они самые сильные и неустрашимые во всем мире, но я сомневаюсь, что им пришлось пережить хотя бы половину того, что пережила ты.
Кейла нервно сглотнула. Она ненавидела обсуждать эту тему. Но надо признаться, что Джессика было права. Много сильных и смелых людей никогда не смогли бы пережить рабство. Она припомнила, сколько человек, которых она знала, ломались и погибали вскоре. – Наверное, ты права. – прошептала она, запнувшись. – Но все же…
– Твои шрамы совсем не мешают мне. Ни сколечко. – Джессика улыбнулась дразнящей улыбкой. – Ну давай же, я уже видела тебя без одежды, и поверь мне, у тебя нет ничего такого, чтобы стесняться. – Она хитро изогнула бровь.
Кейла не нашлась что ответить, но все же неохотно сняла рубашку и развернулась, предоставляя свою спину Джессике. Ее мышцы действительно болели. Ей и правда не повредит массаж.
Джессика смачно хрустнула пальцами и придвинулась ближе. – Я не уверена, что у меня получится так же восхитительно, как у тебя, – сказала она, – но я буду стараться.
Кейла убрала со спины волосы и фыркнула.
Джессика замерла и уставилась на спину Кейлы. Она ожидала увидеть иссеченную шрамами бронзовую кожу, но кроме них чуть пониже шеи женщины красовалась еще и татуировка – таинственный запутанный узор, выполненный черными чернилами.
– Что это? – Она восхищенно погладила одной рукой рисунок. Джес слышала, что иногда люди украшают свою кожу вот такими рисунками. Ее мать говорила, что это варварское искусство язычников. Но сама она, конечно же, ничего подобного не видела. Татуировка была в форме круга, в котором причудливо переплетались какие-то таинственные письмена. Мелькнула мысль, что это может быть меткой раба, и Джессика задумалась, ответит ли ей Кейла.
Темноволосая женщина повернулась к ней лицом – Что – ЭТО?
– Рисунок на твоей спине. – Ее пальцы продолжали скользить по узору. – Так красиво.
– Ах, это. – Кейла отвернулась обратно. – Это татуировка. Она у меня с детства… появилась еще до того, как я попала в рабство.
– Она что-нибудь означает? Похоже, здесь что-то написано.
Кейла пожала плечами. – Не знаю. Другие тоже так думали. Но ни один из моих хозяев не смог прочитать ее. А я тем более. Я ничего о ней не знаю.
Джессика помолчала. – А ты не помнишь, как ее делали? Я слышала, что татуировки делают большой иглой, боль при этом, как на десятом кругу Ада. Неужели ты ничего не помнишь?
Кейла снова пожала плечами. – Я практически ничего не помню до рабства. – тихо сказала она. – Слишком тяжело держать в себе воспоминания о своей семье и о доме… о том, к чему уже никогда не сможешь вернуться. Такие вещи очень быстро забываются, вытесняются унижениями и побоями, что пришлось пережить.
Джессика отругала себя мысленно за то, что снова пришлось причинить боль ее другу, и поклялась, что впредь будет тщательно обдумывать свои слова, прежде, чем произнести. Она начала нежно массировать плечи Кейлы. – Прости.
– Не извиняйся. Я сама захотела рассказать тебе. В этом нет твоей вины. – Она замолчала, с наслаждением впитывая теплоту рук Джессики, что осторожно разминали ее плечи. – Тебе не за что извиняться. – Проговорила она после паузы. – Ты уже сделала для меня столько, сколько никто и никогда не сделал бы и за всю жизнь.
– Правда? – усмехнулась Джессика. – А как на счет того испанского парня, ДеЛивьера?
– Он помог мне. – задумчиво сказала Кейла. – Он научил меня кузнечному делу, и самозащите. И пробовал объяснить, как общаться с другими людьми. Но все равно, это больше похоже…не знаю. На сделку, что ли?
– Как это?
– Он обращался со мной больше как с учеником, чем как со слугой. Он платил мне деньги и тренировал меня. Он был прекрасным учителем. Но он никогда по правде не пытался стать мне другом… так как ты. – Кейла чувствовала, как руки Джессики успокаивающе поглаживают ее спину. Она развернулась лицом к девушке. – Ты не требуешь ничего в замен. – мягко объяснила она. – Ты была добра ко мне с самого начала, даже когда я пыталась оттолкнуть тебя, хотя это было нелегко. Ты давала, не ожидая получить отдачи. Это для тебя не имело значения. – Она заметила, как прозрачные слезинки появились в уголках глаз Джессики и нежно стерла их, улыбаясь. – Не вымещай на мне все свои эмоции. – Она засмеялась, пытаясь внести немного веселья в этот момент.
Джессика улыбнулась, но слезы все-таки закапали из глаз. – Прости, – пробормотала она, вытирая их, – Просто это самые приятные слова, из всех, что ты мне говорила. Я немного удивлена.
– Но это правда, – настаивала Кейла, – Ты научила меня, что значит дружить. Без тебя мне бы этого никогда не узнать.