И мы приступили. В какой-то момент я даже пожалела, что потребовала лучший из всех возможных рецептов, потому что он был действительно сложный. Пара десятков ингредиентов: камни, цветочная пыльца, шерстинки, веточки деревьев – и всё нужно было точно отмерить. Ошибёшься хоть на грамм – и всё, можно начинать сначала.
Но к рассвету амулет был готов. Я осторожно взяла его в руки. Тяжёлый, увесистый и красивый. Медведь попросил поднести его поближе, долго разглядывал, а потом удовлетворённо кашлянул.
– А неплохо получилось! Не могу сказать, что с таким амулетом вражеские заклинания будут твоего мужа по дуге облетать, но там, где всё зависит от удачи, – удача будет.
– Спасибо! – я порывисто обняла медведя. – Огромное, огромное тебе спасибо, – шептала я в оставшееся плюшевое ухо.
– Эй, поставь на место, – проворчал он. – Что за фамильярность? И вообще, ступай в кровать. Да не забудь амулет под подушку положить.
Я вернулась в спальню Рониура, тихонько легла на свою половину, сунула амулет под подушку и наконец уснула. Теперь я уже и сама верила: всё будет хорошо.
Вряд ли мне удалось поспать больше пары часов. Рониур проснулся, и я подскочила следом.
– Нужно собираться, – сказал он тихо и по-военному быстро сложил в дорожную сумку всё необходимое.
– Вот, это тоже возьми, – я подошла к нему и подала амулет.
Рониур взял его в руки и удивлённо присвистнул:
– Мощная штука. Откуда он у тебя?
– Сама сделала, ночью.
– Сама? – он посмотрел на меня почти недоверчиво. – Это же…
– Что?
– Это очень серьёзный артефакт. Даже из старых опытных мастеров мало кто может такое сотворить.
А что я могла сказать? Что меня консультировал, возможно, самый старый и самый опытный мастер в этом мире?
Рониур обнял меня, поцеловал в макушку и быстро отступил, убрав руки.
– Вот вернусь и усажу тебя с утра до вечера делать такие штуки. Станем самыми богатыми людьми в королевстве.
Я понимала, что он нарочно пытается меня развеселить, чтобы развеять ту тяжесть, которая незримым грузом ложилась на плечи, придавливая к земле. Понимала, что у него сердце рвётся не меньше, а может и больше, чем у меня.
Я улыбнулась:
– Мне достаточно и того, что мы будем самыми счастливыми.
Глава 26
Казалось, я никогда не привыкну к тому, что Рониура нет рядом, и всё-таки постепенно почти привыкла.
Первые дни после его отъезда слились в невразумительный серый туман. Я бесцельно бродила по комнатам, не в силах сосредоточиться ни на чем, часами лежала на кровати, обхватив подушку Рониура руками, вдыхая его еле уловимый запах и плакала от мучительной тоски и страха. Плакала до тех пор, пока не забывалась беспокойным сном.
Но потом небольшие каникулы закончились, начались занятия, и стало легче. Я до отказа заполняла свои дни учебой, разбирала сложные параграфы, решала задачи, повторяла пройденное, забегала вперед… В общем, делала всё, что угодно, лишь бы не останавливаться, не думать.
Потому что иначе – тоска.
Магическая почта почти каждый день доставляла мне короткие записки. Рониур предупреждал, что не силён в эпистолярном жанре, да и времени на войне нет на длинные письма. Жив, здоров, люблю, вернусь – вот, собственно, и всё, что там было.
Я раз за разом перечитывала скупые строки, гладила бумагу, представляя, что ее касалась рука Рониура.
Каждой такой записки хватало на то, чтобы пережить ещё один день…
* * *
Когда ректор вызвал меня к себе в конце последней лекции, я даже обрадовалась: чем меньше свободного времени, тем лучше.
– Добрый день, магистр Теркирет! – сказала я, приоткрыв дверь.
И вошла в кабинет, ожидая очередного занятия ментальной магией. Час усилий – и вечер головной боли. Это стало уже привычным.
Но ректор даже не думал доставать ненавистные карточки.
– Добрый день, леди Юлия, – кивнул он. – Вам нужно явиться в королевский дворец.
– Зачем? – насторожилась я.
Не могу сказать, что о королевском дворце у меня сохранились тёплые впечатления, и я бы предпочла никогда больше туда не попадать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– У Салахандера появились к вам вопросы.
– Он мог бы задать их здесь, – я умоляюще взглянула на ректора.
Раньше ведь ему удавалось призвать к порядку наглого дознавателя и не отдавать в его лапы студентку, то есть меня.
– Это не обсуждается, – нахмурился магистр Теркирет. – Его величество дал разрешение, дознаватель может допрашивать кого угодно и так, как ему удобнее. Салахандеру удобнее беседовать с вами во дворце.
Ясно. Помнится, дознаватель что-то говорил про невероятные полномочия. Наверное, это одно из них.
– Хорошо, – смирилась я. – И когда мне надо отправляться?
– Чем быстрее, тем лучше. Дело срочное и не терпит отлагательств.
– Ну что ж, я готова.
На самом деле я была не против увидеться с дознавателем. И не только потому, что в последнюю нашу встречу он поил меня чаем. Раз у него возникли ко мне какие-то вопросы, может, следствие продвинулось? Может, им удалось выяснить, кто направлял старуху и кто впоследствии её убил?
Это было бы очень кстати. Потому что тёмный маг доставал и меня тоже. В последнее время он не являлся мне в жутких снах, но вряд ли стоило надеяться, что он обо мне забыл…
Ректор достал из ящика стола какой-то артефакт, послышался тихий щелчок…
И открылся портал! Прямо в кабинете!
– Ого! – удивленно воскликнула я. – Нужно идти прямо сейчас? Прямо отсюда?
– Да. Прямо сейчас и прямо отсюда. Расследование секретное. Начальник королевской стражи просил не привлекать к вашему визиту лишнего внимания.
Ну да, логично. Я ведь не на прием к королю. А для встречи с дознавателем мне вовсе не нужно напяливать на себя пышное платье. Форма и мантия вполне подойдут.
– Ступайте, – махнул рукой магистр Теркирет.
Я с готовностью подошла к порталу и шагнула.
Поджидавший меня с той стороны стражник встрепенулся, кивком предложил следовать за ним и направился вглубь дворца по коридору. Шли мы недолго, он приоткрыл очередную дверь, буквально втолкнул меня внутрь и мгновенно захлопнул ее за моей спиной.
Тут же раздался щелчок замка.
Это ещё что за шутки? Сейчас я выскажу Салахандеру всё, что о нём думаю!
Только вот… Я огляделась по сторонам.
Комната, в которой я оказалась, была совсем не похожа на место, где проводят допросы. Она больше напоминала богато обставленную гостиную, в которой кто-то собрался приятно провести время.
Тяжелые портьеры были задернуты, и ни один луч света не проникал с улицы, отчего казалось, что наступил вечер. Теплое приглушенное сияние словно висело в воздухе под потолком. Оно мягко озаряло пуфики, портреты в изящных резных рамах, большой камин в углу, огромный диван и низкий овальный столик перед ним.
На столике стояли подносы с фруктами, два бокала и запыленная бутылка. В камине горел огонь, и его рыжие отблески путались в густом и длинном ворсе ковра, что устилал почти весь пол до самой двери.
Ну и ну.
Может, я что-то не понимаю со своим не очень большим опытом попадания за решетку? Может, в этом мире принято в уютной обстановке накачивать спиртным подозреваемых, пока языки не развяжутся? Но что-то мне подсказывало, что это не так.
Тогда с чего вдруг вместо чая дознаватель решил распивать вино? Неужели тёмный маг пойман? То-то он давно не появлялся…
А меня срочно вызвали потому, что дознаватель вспомнил о моём участии в расследовании и решил совместно отпраздновать успех…
Нет, я, конечно, рада, если этого гада поймали. Но пьянствовать с Салахандером точно не собираюсь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Стоять возле двери надоело, я отлипла от косяка и осторожно побрела вдоль стены, с любопытством рассматривая портреты. Короны, короны… короны. Похоже, сплошь королевские родственнички. Кстати, вполне симпатичные, ни одной постиранной физиономии. Нынешний-то в кого такой неудачный получился?