– Вот черт… – тихо прошипела я и тут же потянулась за амулетом связи.
– Да? – в мгновение ока отозвался ректор.
– В столовой. Тот предмет. На раздаче. Все блюда…
– Понял. Сейчас будем, – произнес он и оборвал связь.
Я сидела словно на иголках. Сердце кровью обливалось, когда я заметила, как кто-то из обедавших студентов направился к раздаче, очевидно, за добавкой или десертом. Вот только как его остановить? Но и бездействовать я не могла. Встала и направилась следом за парнем, а стоило ему отойти от линии раздачи, типа случайно оступилась, со всей дури облокотившись на его поднос, который тут же, естественно, выскользнул из рук бедолаги.
– Опять ты, – едва не плача от обиды, буркнул тот хлипкий парнишка, которого я встречала накануне в парке.
– Прости, ну… я… правда, я ведь не хотела, – выхватив пару салфеток из стопочки лежавших на соседнем столике, бормочу, пытаясь оттереть следы моей неловкости. – На полу что-то скользкое было.
– Ага, тут скользко типа, а в парке ты не о том думала! – едва ли не выплюнул мне в лицо парнишка и рванул к выходу.
Неприятно – да, но хотя бы уберегла его от очередной порции неведомой отравы. Чтобы не вызывать подозрений, пришлось взять еще один стакан компота, а к тому моменту, как я возвращалась к своему столику, в столовую уже входили ректор, магистр по менталистике и еще трое незнакомых мне мужчин атлетического телосложения, видимо, что-то вроде местной службы безопасности.
– Алесандра, пройдемте с нами, – распорядился руководитель учреждения. – Рен, освободи помещение от посторонних, – обратился он к одному из качков.
Что ж поделать? Я нынче послушная. Иду. Лучше б не ходила. Да кто ж знал-то, что нас ждет? В общем, в кухне суетились шесть женщин и двое парней, но моей «клиентки» не было, о чем я тихо и поведала. Обошли остальные подсобные помещения – никого. Это показалось странным, если учесть, что черного хода в столовой нет. Как вариант, женщина могла скрыться через окно, но и они все были плотно заперты на щеколды.
Мы раз за разом обходили все вдоль и поперек, персонал жался в угол, косясь на нашу угрюмо-молчаливую процессию. Ничего.
– Попытайся увидеть ее в ментале. Узнаешь? – обратился ко мне магистр, и я, кивнув, попыталась сосредоточиться.
И… увидела. Вот только примерно так же, как я сегодня ночью видела Редерика – свечение ауры едва различимое, будто угасающее.
– Там, – показываю направление.
– Уверена? – уточняет ректор и, заметив мой кивок, взглядом приказывает одному из сопровождающих его «безопасников» проверить.
Какое-то время было тихо, потом раздался грохот падающей утвари. Из коридорчика прямо к нашим ногам выкатилось пустое ведро, а следом за ним, оставляя на полу кровавые следы, вышел бледный как полотно «разведчик».
– Там… это… вам бы не ходить, – произнес он, но было поздно – ректор, крепко прихватив меня за локоть, потащил следом за собой.
– Что бы ни случилось, ты должна ее опознать, – пояснил он свои действия.
Картина перед нами предстала отнюдь не живописная. И немудрено, что при первом обходе мы ее не заметили. Моя клиентка, вернее, то, что некогда было ею, каким-то образом очутилась в одной из кладовок. Да, мы туда заглядывали, но на полки не смотрели и довольствовались светом, попадающим в кладовую из коридора. Плюс смрад из смеси испражнений и крови отбил желание задерживаться в помещении. Как оказалось, искривленное в предсмертных судорогах тело женщины лежало едва ли не на самой верхней полке.
Меня и так воротило от неведомо откуда взявшейся здесь вони, а когда включили свет… в общем, и булочка, и компот нашли выход наружу мгновенно. Это только в байках харакири звучит эстетично, а его результат, лежащий сейчас на одной из верхних полок и развесивший свои кишки…
Казалось, меня сейчас вырвет собственными внутренностями.
– Она? – будто и не замечая ничего вокруг, интересуется ректор, я киваю, не поднимая головы. – Предмет ощущаешь?
– Нет… – с трудом сдерживая очередной рвотный позыв, отвечаю я. – Его вообще больше нет, – сама не знаю, откуда такая уверенность, просто знаю.
– Можешь идти. У тебя дел хватает. На выходные остаешься здесь, – припечатал он напоследок.
Из столовой вылетела пулей. Казалось, весь окружающий воздух пропитан все тем же смрадом. Вдох. Выдох. Сглотнуть, чтобы подавить очередной спазм. Идущие мимо меня студенты косятся, кто-то посмеивается, но мне все равно. И на фоне всего этого вспоминается возникшая аналогия, в тот миг, когда я обнаружила угасающую ауру женщины. Редерик… Он тоже будто растворяется!
Я мчалась к себе, нет-нет да и натыкаясь на увлеченных болтовней студентов, стайками направляющихся к выходу из университета. До чердака долетела, словно в бреду. Заскочила в ванную, включила воду. Забралась под душ прямо в одежде. Немного постояла и, оставляя за собой лужи на полу, пошлепала в комнату.
– Редерик! – кричу.
Что же делать? Да, призрак мне никто. И даже не друг, но ведь уже и не посторонний. И то, что он растворяется, ни о чем хорошем не говорит. Но вот поможет ли ему вода? Она вещественная, он – нет.
– Редерик! – вновь зову, хотя и понимаю, что за окном разгар дня, но вдруг услышит?
В этот раз появился. Но то ли днем его энергетика очень слаба, то ли силы и вправду его покидают – он едва заметно мерцает. Не совсем веря в то, что это поможет, поманила принца за собой в ванную комнату. Закупорила слив пробкой и отвернула краны до отказа.
– Забирайся, – приказываю, кивая на наполняющуюся ванну, и замечаю полнейшее недоумение у него на лице. – Делай как говорю.
Да, понимаю, насколько это бредово – загонять привидение в воду, но иного способа помочь ему я пока что не вижу.
Редерик недолго помялся возле меня, и так и эдак жестами пытаясь донести до меня нелепость ситуации, но я точно так же жестами, подкрепленными словами, все же убедила его прислушаться к моей просьбе.
И, о счастье! Стоило ему очутиться в воде, и аура тут же буквально засверкала!
Вот после этого я и поведала ему обо всем, что творится, и о том, что успела заметить это странное свойство воды. И вновь начался диалог, с той лишь разницей, что писал он теперь на внутренней поверхности ванны, а не на стене. Обидно, конечно, но именно от него я узнала, что вчерашней спутницей ректора оказалась старшая сестра Кира. Та самая, что навещала друга в выходные. И, скорее всего, именно она была инициатором внепланового шабаша. О чем там говорилось? Что задумали? Почему не пришли сюда? Все это оставалось тайной.
Я-то надеялась, что в выходные окажусь дома и в спокойной обстановке смогу обсудить все с мамой. Ан нет. Единственное, что я могу сделать – связаться с ней по амулету связи. Но много ли она сможет поведать через него?
И вот же странность – я раз за разом пытаюсь вызвать ее, но она не отвечает. То ли очень занята, то ли находится не в самой подходящей для разговора компании? В итоге, решив, что поговорить можно будет и позднее, направилась бесцельно слоняться по универу. Голова идет кругом. Однако я заставляю себя сосредоточиться и всматриваюсь в редких прохожих, в предметы, но ничего особенного не замечаю. Все тот же покров тьмы. Довольно равномерный на протяжении всей территории.
Так вот шла, шла и не заметила, как ноги сами привели меня в библиотеку.
– Ну надо же, какие люди, – усмехнулся маэстро. – Мокрая вся. Простынешь же.
И только сейчас до меня дошло, что я так и не переоделась после принятия душа.
– Слышал, ты что-то нарыла? – подхватив меня под локоток и увлекая в сторону своей комнатушки, произнес он.
Говорить не хотелось, и я просто отмахнулась, с опозданием испугавшись, как бы не обиделся.
– Ну как знаешь, – приподнял седую мохнатую бровь библиотекарь. – Порой выговориться очень даже полезно.
– Порой вспоминать не хочется, не то что говорить, – отвечаю.
– Ну что ж, давай помолчим, коли так, – на удивление легко согласился он. – От чая небось не откажешься? Заметил, он тебе по вкусу пришелся. А горяченького попить… тебе в самый раз сейчас.
Конечно же, я не отказалась. В каморке было тепло и пахло невесть откуда взявшимися мятой и медом. И какое-то время мы действительно молча пили чай. Я забралась с ногами в пододвинутое к печке кресло. Маэстро заботливо укутал меня в плед, и, утонув в тепле и заботе, наслаждаясь ароматом настоящего чая с мятой и медом, я забылась. Показалось, что я вновь там, на Земле… Родители иногда отпускали меня с подружкой съездить на выходные в деревню к ее бабушке. И там порой мы вот так и сидели возле печки. Эх… вернуть бы те времена… А может, все это всего лишь обернувшийся кошмаром затянувшийся сон и я однажды проснусь? Как бы хотелось, чтоб было так.
– Ох, и навалилось на тебя, девонька, – качал головой старик, подливая мне новую порцию чая. – Сдюжишь ли? И помочь-то тебе нечем. Хотел бы, да как?