– И этот замок может когда-нибудь стать моим, дядя? – он повернул к своему спутнику побледневшее от волнения лицо с горящими глазами.
– Да, мой мальчик, – твёрдо ответил ему сэр Ричард Лорэл, – если сумеешь стать достойным его. А теперь вперёд. Нас уже встречают.
– Я стану, обязательно стану достойным имени Лорэлов и этого стяга, – твёрдо проговорил будущий наследник и устремился к замку.
Встреча была радостной. Мальчик понравился всем. Стареющий барон Кевин видел в нём черты своего младшего сына. Нет, Ален не был его портретом, как случалось в их семье, но явное сходство с отцом в нём просматривалось. И барон преисполнился желанием поднять на ноги и этого мальчика, горячо мечтая увидеть, как он станет опоясанным рыцарем. Это давало ему силы жить, подточенные безвременной гибелью горячо любимого им Генриха. Совершенно неожиданно над мальчиком взял опеку Майкл Льюис. Он учил его настойчиво и без всякой жалости, как и положено воспитывать настоящего рыцаря. Глубоко преданный своему погибшему другу Майкл много рассказывал о нём Алену, и мальчик загорелся желанием стать похожим на своего кузена, которого он никогда не видел, но очень ярко представлял по рассказам наставника. Он освоил многое из того, что было характерно для воинской тактики Генриха. И это пригодилось ему в будущем.
Попав в замок и познакомившись со всеми его обитателями, Ален сразу нашёл общий язык с малышкой Николь, и между ними завязалась крепкая дружба. Ален опекал девочку и всегда защищал её от любых угрожающих ей бед, больших и маленьких. Этим он заслужил любовь тётушки Нады, для которой теперь маленькая девочка, переданная ей как прощальный привет от обожаемого сына, стала средоточием жизни и светом в окне.
Барон Кевин дожил до того времени, когда подросший и возмужавший Ален, высокий, как все Лорэлы, стал рыцарем. После этого силы его слабели с каждым днём, и настал час, когда он почувствовал, что смерть его уже рядом. Он не страдал от этого. Барон считал, что прожил хорошую жизнь, и потом он был почти что исключением в роду рыцарей Лорэлов, умирая в своей постели. И очень надеялся встретить там, за гранью земной жизни тех, кого безмерно любил – свою мать и Генриха. Он и умер во сне, не доставив близким тягостных минут последнего прощания.
Барон Ричард Лорэл с почестями похоронил отца в семейной усыпальнице и достойно продолжил его дело, заботясь о процветании принадлежащих семье земель и надёжной их защите. Спустя восемь лет, он погиб в горячей схватке с неожиданно насевшими на замок шотландцами из неизвестного в этих местах клана. Он пал с мечом в руке, как и надлежит истинному рыцарю. Но его окрепший племянник, ставший к тому времени настоящим воином и усвоившим многое из приёмов Генриха, отомстил за него самым жестоким образом. Он не позволил уйти никому из нападавших и преследовал их со своим отрядом до тех пор, пока не поразил последнего.
Ален Лорэл стал третьим бароном Лейк-Касла в двадцать четыре года. К тому времени вступила в брачный возраст подросшая Николь, и их обвенчали незадолго до всех этих событий. Вдвоём они прожили довольно мирную жизнь, любя и поддерживая друг друга. Их любовь не пылала пожаром, но долгие годы горела ровным спокойным пламенем. У супругов родилось трое детей. Их старший сын Ричард, наследник титула и замка, рос сильным и смелым, как многие поколения его предков на этой земле. Младшему, Генриху, предстояло искать свою дорогу в жизни, но он, пожалуй, был готов к этому. Он был очень похож на своего рано погибшего деда, которого никогда не видел, однако унаследовал его внешность и воинские таланты. А дочь, Жюльетт, подрастала настоящей красавицей, и при этом проявляла черты характера, наводящие родителей на воспоминания о её прародительницах по женской линии. Отважная Вала де Плешар, леди Лорэл, и упрямая Нада Лорэл, не пожелавшая предать свою любовь и сохранившая её в сердце до конца жизни, иногда проглядывали в этой девочке. Да и её родная бабушка, Сабина Грандон, была нежной и хрупкой только с виду, а на деле обладала, однако, твёрдым характером. Мысль о неукротимой Алиеноре Аквитанской, пра-прабабке их дочери, никогда не приходила им в голову просто потому, что они ничего не знали о ней. А между тем в подрастающей Жюльетт смешались в неразделимую смесь черты всех этих замечательных женщин, и это не обещало спокойствия её родителям.