посмотреть, как он будет выкручиваться.
Kir-Kir, 14.55: Бабомужик жива! Живо! Жив! Надана мой герой!
Элисса порывается зарегистрироваться и ответить. Безумно хочется рассказать, что Леон на Полигоне — настоящий, он и правда собирается выкупить тех людей! Но разве это кому-то докажешь? Людям не нужна правда, им хочется верить в то, что удобно.
Не в силах сдержать чувства, она идет в кухню, чтобы поделиться с единственным своим собеседником и обнаруживает Тевуртия задумчивым, если не сказать — расстроенным.
— Леон уже на втором месте! У него появился шанс!
У Тевуртия свое мнение на этот счет, но расстраивать девушку он не хочет — а вдруг ошибается? Есть ситуации, когда ошибиться приятно.
Он хорошо представляет, как делают подобные шоу: заранее выбирают лидеров и ведут их к победе, а многие интересные игроки просто не попадают в кадр, затираются, чтобы их не замечали. Скорее всего, организаторы уже сделали ставку на Рамона, а Леона вытащили из небытия для каких-то своих целях, и думать о них не хочется — начинает болеть сердце.
Его догадки подтверждаются, когда группа Рамона, где уже больше двадцати человек, отправляется на штурм крепости. Для поддержания интриги не говорится, какую именно крепость будут штуровать.
Даже если не западную, рано или поздно Леон столкнется с Рамоном, а чтобы дать ему отпор, нужно объединить весь Полигон.
Глава 13
Северная
Чтобы солнце не жарило, мы с Вэрой, обернувшись светлой тканью, которую нашла моя группа в схроне, топаем к каменоломням. Карталонец думает — за водой, на самом деле мне туда нужно, чтобы спрятать фрагмент. В прошлый раз со мной был рыжий Эристан, он всю дорогу болтал, Вэра — полная его противоположность, он скользит бесшумной тенью крадущегося хищника. Несмотря на внушительные размеры, ступает он бесшумно, ни камень не хрустнул под его громадными берцами.
— Дичь, — гудит он и останавливается между двумя валунами, медленно разворачивается вместе с луком Эристана.
Пытаясь управиться с луком, я его чуть не сломал. Вэра же словно родился с ним: повертел в пальцах ушко тетивы, нежно согнул древки и натянул тетиву. А потом хлоп — и на щебне извивается пронзенная стрелой змея, уже вторая за сегодня. Но, хоть луком Вэра пользуется виртуозно, навсегда забирать его у Эристана я не собираюсь.
Как Вэра овладел искусством выживания в дикой природе, не спрашиваю. В функции следопыта входит поддержка связи между зиккуратами, где живут крестьяне, доставка грузов, помощь военным во время облав на диких. Тальпаллиса, место которого я занял, тоже можно было бы назвать следопытом. Они живут на поверхности и с дикими контактируют чаще, чем с обычными людьми, Вэра, вот, больше на дикого похож, чем на цивилизованного. Не удивлюсь, если он и в подземельях ориентируется не хуже меня.
Но нет, когда мы добираемся до места, он не идет следом, остается караулить выход, а я спускаюсь к источнику и только там прячу фрагмент, завернутый сперва в найденный в крепости целлофановый пакет, а затем в упаковочную бумагу, оставленную организаторами для разведения огня.
Набираю фляги, умываюсь и, наплевав на все, раздеваюсь и плещусь в холодной воде минут пять — что они решат?
Распределив фляги по котомкам, поднимаюсь на поверхность, отдаю две котомки с флягами Вэре и говорю:
— Теперь — на север. Посмотрим, как там обстоят дела, попытаемся договориться о союзе. Малые группы попытаемся убедить, чтоб прикнули к нам.
Протягиваю Вэре карту, он сводит брови у переносицы, изучая ее, запрокидывает голову, щурится на солнце, снова смотрит в карту.
— Скоро полдень. Нам к крепости идти пять часов, и обратно пять. Ночь застанет нас в пути. Надо очень быстро передвигаться, чтобы уложиться в шесть-семь часов.
Пожимаю плечами:
— Не вопрос. Тогда не будем тянуть время.
Вэра безмолвно разворачивается и, постепенно ускоряясь, шагает, безошибочно определив направление.
Очень быстро понимаю, как недооценил задачу и переоценил себя! Надо было свободные очки таки вкидывать в выносливость. Пот льет ручьем, щиплет глаза, в горле горячо, кажется, я превратился в кипящий котел и вот-вот взорвусь. Вэра добавляет во флягу соль, взятую в крепости: обессоливание организма ведет к утомляемости, а потом и более серьезным последствиям. Кажется, что само время плавится и застывает, мучительное и бесконечное, но продолжаю держать темп, перемежая бег и ходьбу, воду пьем безостановочно.
Пейзаж не меняется: все те же оранжевые холмы, иссушенная каменистая почва и желтая пыль. Голоса вдалеке мы с Вэрой слышим одновременно, останавливаемся, пытаясь определить направление. Карталонец указывает на северо-восток, продолжая прислушиваться.
— Большая группа, — делает вывод он. — Метров двести от нас, идут навстречу. Посмотрим?
Киваю, и мы взбираемся на возвышенность, затаиваемся там. Некоторое время никого не видно, только ветер приносит голоса, но вскоре появляется группа, движущаяся цепью: девять человек, а за ними на безопасном расстоянии плетется стая гиен. Чем вооружены люди, не видно, ясно, что они остались без крепости и ищут безопасное место.
Ждем, пока они исчезнут из вида, продолжаем путь, а в голове вертится мысль о том, что они проверили крепость на севере и движутся на запад, к нам. А может, и не проверили, а просто рыщут.
Немного передохнув, мы идем дальше и к крепости добираемся ближе к вечеру. Глянув на солнце, заметно сместившееся к западу, Вэра говорит:
— Нормально укладываемся.
Северная крепость полностью повторяет нашу: трехметровая стена из бетонных плит, за которыми, я уверен, два модульных здания барачного типа. Оставив оружие, я наматываю на палку материал, имитируя белый флаг, и, размахивая им, иду к крепости. На приличном расстоянии огибаю ее и останавливаюсь метрах в пятидесяти: правая створка ворот открыта, и дозорных не наблюдается. Развевается на ветру синий флаг, в вышине нарезает круги хищная птица.
Неужели никто ее не нашел? Такой вариант возможен, ведь карта есть только у нас, вот только не верится в удачу. Вэра хмурится, глядя вперед не мигая.
— Что думаешь? — в голос спрашиваю я.
— Флаг поднят, значит, крепость захвачена. Была. Идем смотреть.
Когда подходим к крепости метров на двадцать, замечаем следы, множество следов, все пространство вокруг стен истоптано, и темно-красные пятна крови на земле еще не почернели. Крепость была захвачена дважды, нападающие взяли, что им было нужно. Но вряд ли это были люди, которых мы встретили по пути сюда — тем, кто здесь побывал, незачем идти на запад, ведь если они не остались тут, значит, крепость у них уже есть, и логичнее вернуться к себе.
Возвращаемся за оружием, входим в ворота. У стены валяется труп с перерезанным горлом. Между зданиями ничком лежит еще один убитый, стервятник взлетает с него на стену, свешивает лысую башку.
Третий труп находим в коридоре распятым на стене прутьями арматуры, у него отрезаны пальцы и вскрыт живот, под ним лужа крови, где роятся мухи.
— Его пытали, — говорит Вэра, — искали фрагмент.
— Готов поспорить, что нашли, — говорю я, иду дальше по коридору.
Внимание! Зафиксировано приближение условно опасного объекта!
Он сидит в углу дальней комнаты, привалившись спиной к стене. Показываю направление и говорю:
— Там есть кто-то еще, живой.
Не задавая вопросов и натянув тетиву, Вэра идет за мной. Толкаю дверь, но она заперта. Понятно: там окопался защитник, захватчики, видимо, получили, что хотели, и посчитали, что доставать его себе дороже. Стучу в дверь и говорю:
— Я знаю, что ты там. Открывай, мы не причиним тебе вреда.
— Идите на хрен, арбалет я вам не отдам!
— Те, кто убил твоих союзников, уже ушли. Нас двое. Увидели открытые ворота, заглянули. Помощь нужна?
Красный силуэт тяжело поднимается, но не решается сдвинуться с места.
— Ты ранен? — продолжаю я. — Мы не тронем тебя, клянусь. Нам нужно знать, что тут произошло.
Пошатнувшись и придерживаясь за бок, выживший ковыляет к двери, пытается разобрать баррикаду, тогда мы вдвоем с Вэрой наваливаемся на дверь, и она приоткрывается. В комнате заперся раскачанный парень, еще совсем мальчишка, с простреленным боком.
Миргель Роу, 18 лет
Уровень 2, ступень 2, военный
Физическое развитие: 15
Духовное развитие: 8
Весь мокрый от пота, дышит парень часто и тяжело, в уголках губ пузырится розовая пена. И так ясно, что он нежилец, но сканирую его и получаю подтверждение: внутреннее кровотечение, начинающийся отек легких, прогноз неблагоприятный. Сегодня я уже вылечил Тейна, и этому парню мне никак не помочь.
— Они пришли