Вечером на попутном грузовике-лесовозе прибыл в Чугуевку. Связался по телефону с Хабаровском. Выслушав мой короткий доклад, генерал Шишлин сказал, что обстоятельства в связи с розыском преступника резко изменились. До этого мы вроде бы ходили по ложному следу. А вот сейчас капитан Сошников напал на настоящий, получив данные, что Дрозд скрывается в сучанской тайге. Генерал предложил мне срочно выехать туда для организации розыска и задержания преступника.
От такой, не совсем лестной оценки моей деятельности в Тамбовке и на Рокотуне мне стало как-то не по себе. Но я старался утешить себя мыслями об успехе капитана Сошникова и тем, что, возможно, скоро удастся захватить преступника Дрозда и покончить с этим делом. Попрощавшись с гостеприимным начальником Чугуевского райотдела МГБ подполковником Акишевым, выехал в Сучан, куда добрался лишь через двое суток.
Город шахтеров Сучан, расположенный в широкой долине, словно разрезавшей и раздвинувшей южные склоны Сихотэ-Алиня, встретил меня приветливо — стояла тихая и теплая погода. Разбросавшиеся по долине улицы города полукругом охватывали основательно выбеленные снегом вершины горных отрогов. Река Сучан еще не замерзла — клокотала на каменистых россыпях, стремительно неся к Тихому океану свои бурные и темные от угольной пыли воды…
В райотделе МГБ застал его начальника подполковника Внукова Федора Михайловича. Это был мужчина средних лет, высокий, с внимательными, прищуренными, словно бы от постоянной усталости, серыми глазами. Встретил и капитана Сошникова.
«А у нас, Петр Петрович, беда», — здороваясь, сказал он. «Что такое?» — «Дрозд скрылся». — «А разве он был вами пойман?» — «В том-то и дело, что не удалось поймать, — поморщился Сошников. — Четыре дня назад посланная нами команда обнаружила в тайге землянку, в которой скрывался, видимо, Дрозд. Однако из-за допущенной розыскниками оплошности он успел скрыться…» — «Что же делается по розыску?» — «Перекрыты железная дорога и Ольгинский тракт. На розыск в лес посланы две команды солдат во главе с оперработниками и восемь охотников-одиночек, хорошо знающих местность. Ориентированы пограничники. Ведется розыск в Сучане и в населенных пунктах всей Сучанской долины». — «Не мог ли Дрозд уехать поездом из Сучанского района до того, как вы организовали активный розыск?» — спросил я. — «После того как в город вернулась команда, обнаружившая следы Дрозда в тайге, минуло часов двадцать. За это время из Сучана ушел один пассажирский и три товарных поезда в сторону Шкотово, Угольной и Владивостока, — пояснил подполковник Внуков. — Проконтролировать эти поезда не успели. Были ориентированы органы МГБ и милиции по маршрутам движения поездов. Однако обнаружить беглеца не удалось. Возможно, он не вышел из тайги, скрывается там».
Подполковник Внуков отправился в районное отделение милиции, чтобы там организовать дополнительные мероприятия по розыску Дрозда. Как только закрылась за подполковником дверь и мы остались с Сошниковым наедине, тот вроде бы сгорбился и стал говорить о том, как напал на след Дрозда. Но говорил с той старательностью, словно подозревал, что его обвиняют в неумелых действиях, позволивших разыскиваемому улизнуть чуть ли не из-под самого носа.
«По прибытии в Сучан, — рассказывал Сошников, — я с помощью сотрудников МГБ и милиции сразу же установил, что сестра жены Назара — Мазун Матрена Елисеевна живет на окраине города, называемой Соколиной Горкой, работает в столовой угольной шахты. Проведенные беседы с ее соседями и работниками столовой показывают, что одинокая Матрена ведет себя тихо, скромно. По натуре — молчаливая, скрытная. Посторонние лица в ее доме не замечались. Тем не менее мы организовали круглосуточное наблюдение за ним. Побеседовали с работниками милиции, ночными сторожами, охотниками, егерями, ягодниками, путевыми обходчиками. И что вы думаете? Нам удалось получить интересные сигналы насчет подозрительных лиц. Молодой шахтер Бекетов рассказал о таком случае. В середине октября, когда в отрогах гор выпал первый снег, Бекетов охотился в Скалистом распадке. Здесь, возле незамерзающего ключа, обнаружил свежий след человека. Метров через триста, в небольшом кустарнике, след внезапно оборвался. Как Бекетов ни присматривался, но так и не смог понять, откуда начался этот след. Охотнику, по его признанию, стало как бы не по себе, и он ушел прочь с этого места».
Сошников сообщил мне и о таком сигнале.
Еще раньше, в сентябре, в том же Скалистом распадке три женщины, собиравшие дикий виноград, обнаружили в густых зарослях спавшего мужчину. Возле него стояла сплетенная из ивняка большая корзина, доверху наполненная виноградными гроздьями.
«Эй, дядя, проспишь царство небесное», — шумнула одна из женщин.
Мужчина вдруг резво вскочил на ноги и опрометью кинулся в чащобу, оставив свою корзину. Женщины посмеялись над незадачливым ягодником, рассудив, что мужчина бежал от них потому, что испугался спросонья. Но потом решили, что тот человек очень странно выглядел: был весь обросший, одежа на нем вся из шкур козла или рыси. Придя домой, женщины и рассказали своим соседкам о встрече в лесу со странным лесовиком. Так молва о нем докатилась до милиции.
Получив эти сигналы, Сошников допросил выделить для розыска поисковую группу. Рано утром команда из двадцати солдат во главе с оперуполномоченным старшим лейтенантом Чебану Сергеем Григорьевичем направилась для прочесывания Скалистого распадка. Старший лейтенант Чебану оказался расторопным, находчивым офицером. Во время войны был связным в молдавском партизанском отряде. В 1944 году, когда наши войска освободили Молдавию, был призван в действующую армию. Разведчиком стрелкового полка дошел до Кенигсберга. Затем на Дальнем Востоке сражался с японцами в Маньчжурии. Награжден орденом Славы III степени, двумя медалями. После окончания войны стал контрразведчиком.
Умело, как заправский следопыт, действовал старший лейтенант Чебану. Побеседовав с очевидцами и изучив местность по топокарте, он вывел свою группу в нужное место и приступил к тщательному его осмотру. Таежные дебри мешали этому. Особенно там, где переплелись виноградные лозы, лианы, высокие травы, кустарники. Здесь приходилось ребятам продвигаться порой ползком на расстоянии метра друг от друга.
Первый день поиска оказался бесплодным. А на вторые сутки, в полдень, произошло нечто неожиданное.
Старшему лейтенанту сперва показалось, что он провалился в медвежью берлогу. Левая нога его подвернулась — колено обожгла нестерпимая боль. Однако, не теряя самообладания, он выхватил из кобуры пистолет и дважды выстрелил, думая, что перед ним зверь: вокруг — кромешная тьма. Эти-то выстрелы и помогли солдатам отыскать своего командира, они не заметили его исчезновения и продолжали двигаться в заданном направлении.