Читать интересную книгу Ясновидящая - Робертс Нора

– Компенсировать? – С мертвенным спокойствием Тори подняла чашку. – Будет ли это невежливо с моей стороны спросить, какую компенсацию вы имеете в виду? – И слегка улыбнулась, увидев, как Маргарет стиснула челюсти. – Ведь, в конце концов, я деловая женщина.

– Этот разговор кажется мне неприятным и достойным сожаления, но у меня нет иного выбора, как опуститься до твоего уровня в надежде охранить свою семью и ее репутацию.

И Маргарет открыла сумочку.

– Я собираюсь выписать тебе чек на пятьдесят тысяч долларов, если ты обязуешься порвать все связи с Кейдом и с Прогрессом. Я дам тебе половину этой суммы сегодня, а остальное будет тебе переведено на новое место жительства. Я даю тебе две недели на сборы.

Тори промолчала. Она тоже была знакома с оружием безмолвия.

– Эта сумма, – продолжала Маргарет все более пронзительным тоном, – позволит тебе устроиться со всеми удобствами после переезда.

– Без всякого сомнения. – Тори снова пригубила кофе и аккуратно поставила чашку на блюдце. – Но у меня есть вопрос. Я хотела бы знать, миссис Лэвелл, почему вы решили, что я стерплю оскорбление?

– Не надо напускать на себя деликатную чувствительность, ты ею не обладаешь. Я тебя знаю. – И с этими словами Маргарет наклонилась вперед. – Я ведь знаю, кто ты и откуда. Ты думаешь, что можешь спрятаться за спокойствием и маской напускной респектабельности, но я-то знаю тебя. Твои родители были отребьем, они не смотрели за тобой, ты всюду рыскала, как дикая кошка, ты вечно висела на шее моей девочки. Ты ее уговорила бежать из родительского дома и в конечном счете довела до смерти. Ты уже лишила меня одного моего ребенка, и я не допущу, чтобы ты украла у меня другого. Ты возьмешь деньги, Виктория, так же, как взял твой отец.

Тори была сражена, однако держалась спокойно.

– Что вы хотите этим сказать?

– Он удовольствовался всего пятью тысячами. Пять тысяч, чтобы исчезнуть с моих глаз. Муж не хотел их выгонять, хотя я умоляла его об этом.

Губы ее задрожали, но она справилась с собой. Да, это был первый и последний раз, когда она его о чем-то умоляла.

– В конце концов пришлось этим заняться мне самой. Так же, как приходится и сейчас. Ты уйдешь, ты возьмешь в собственные руки свою жизнь, которую должна была тогда потерять на болоте, именно ты, а не Хоуп, и продолжишь ее где-нибудь в другом месте. И будешь держаться подальше от моего сына.

– Так вы заплатили отцу, чтобы он уехал, – сказала Тори, – пять тысяч. Любопытно, на что он их употребил. Да ладно, это неважно. Мне вас неприятно огорчать, миссис Лэвелл, но я совсем другой человек, чем мой отец. И он ничего не мог со мной поделать, чтобы я стала его подобием. Я вернулась сюда, потому что это мой долг. Мне было бы легче, будь это иначе. Вы не можете этого понять, но это действительно так. А что до Кейда…

И она подумала, как он отдалился от нее после вчерашнего эпизода.

– Между нами совсем не такие близкие отношения, как вы полагаете. Он был добр ко мне, вот и все. Кейд вообще добрый человек. И я не собираюсь платить ему черной неблагодарностью, разорвав нашу дружбу или рассказав об этом разговоре с вами.

– Если ты пойдешь мне наперекор, я тебя погублю. Ты все потеряешь, как уже было однажды, когда ты убила ребенка в Нью-Йорке.

Тори побледнела как полотно, у нее задрожали руки.

– Я не убивала Джонаса Мэнсфилда… Я не смогла его спасти.

Тори дала слабину, и Маргарет сразу ею воспользовалась:

– Но семья винит тебя в его смерти, и полиция тоже. И пресса. Второй погибший ребенок на твоей совести. Если ты останешься, здесь тоже об этом заговорят, и это будут очень неприятные для тебя разговоры.

«Ну как же глупо, – подумала Тори, – как глупо было предполагать, что здешние жители не свяжут ее теперешнюю с той женщиной, которой она была в Нью-Йорке. Не будут судачить о тогдашней ее жизни, которую она там создала, а потом разрушила.

И ничего нельзя изменить. Изменить нельзя, и придется смириться с правдой, смотреть ей в лицо».

– Миссис Лэвелл, меня всю жизнь преследуют досужие разговоры. Однако я усвоила одну истину: нельзя терпеть их в собственном доме. – И Тори встала. – Вам лучше уйти.

– Во второй раз я не сделаю тебе такого предложения, – предупредила Маргарет.

– Я на это и не рассчитываю. Я провожу вас.

Плотно сжав губы, Маргарет встала и взяла сумочку.

– Я знаю дорогу.

Тори подождала, пока их не разделило пространство гостиной.

– Миссис Лэвелл, – сказала она тихо, – вы не знаете Кейда. И Хоуп вы тоже не знали.

Оцепеневшая от ярости, Маргарет схватилась за дверную ручку.

– И ты смеешь говорить со мной о моих детях?

– Да, – еле слышно проговорила Тори, и дверь захлопнулась, оставив ее в одиночестве. – И посмею впредь.

Она заперла дверь. Никто и ничто не войдет сюда больше, если она этого не захочет. И ничто, проникшее в ее душу, больше ее не поранит. Она прошла в ванную и торопливо сорвала с себя халат. Она встала под горячий душ, почти кипяток. И разрешила слезам течь. «Это необходимо», – сказала она себе. Горячая вода снова сделает ее чистой снаружи. А со слезами истечет вся горечь, накопившаяся в душе. Тори плакала до тех пор, пока вода не стала холодной, а затем подставила лицо под ледяную струю. Обсохнув, она вытерла полотенцем запотевшее от пара зеркало. И отчужденно, сурово стала себя разглядывать. На лице отражались страх, растерянность, стремление бежать и спрятаться. Да. Она вернулась. И спряталась. Зарылась в работе, повседневных мелочах. И ни разу не открыла душу для Хоуп. Ни разу не была там, в тени деревьев, на месте, которое они выбрали и устроили для своих игр. Ни разу не была на могиле своего единственного, настоящего друга.

Ни разу не призналась себе, почему и зачем она здесь.

Она трусиха. Кейд назвал ее трусихой. И он прав.

Тори снова надела халат, вошла в кухню и набрала номер.

– Доброе утро. Соедините с фирмой «Биддл, Лоренс и Уилер». Это Виктория Боден. Можно попросить мисс Лоренс?

– Пожалуйста, подождите минуту, мисс Боден.

Через минуту она услышала голос Абигейл.

– Тори, как приятно слышать тебя. Как ты? Устраиваешься?

– Да, спасибо. В субботу открытие магазина.

– Так быстро? Ты, наверное, работала день и ночь. А я как раз собираюсь побывать в твоих краях.

– Очень надеюсь на это. Абигейл, я хочу попросить тебя об одолжении.

– Проси. Я тебе очень признательна за мамино кольцо.

– Что? О, я и забыла.

– Потребовались бы годы, чтобы его найти, если бы не ты. Я практически не заглядываю в эти старые папки. Что я могу для тебя сделать, Тори?

– Я… надеюсь, что ты сможешь связаться с полицией. С кем-нибудь, кто имеет информацию по одному старому делу. Я не хочу – ты понимаешь, я не хочу сама с ней контактировать.

– Да, я кое-кого знаю и сделаю все, что в моих силах.

– Это было изнасилование и убийство. – Тори бессознательно стала потирать правый висок. – Жертва – молодая девушка по имени Элис. Фамилия… – Она сильнее надавила на висок. – Тут я не вполне уверена: или Лоуэлл, или Поуэлл. Она добиралась на попутных машинах по шоссе… э… пятьсот тринадцатому, на восток, на побережье Миртл-Бич. Ее затащили в заросли, изнасиловали и задушили. Руками.

И Тори глубоко вздохнула, словно с груди сняли тяжелый груз.

– Я ничего не слышала об этом в новостях.

– Это было давно. Может быть, десять лет назад, может, больше. Летом. Было очень жарко. Даже ночью. Это немногое, что мне известно.

– Это уже кое-что, – откликнулась Абигейл. – Посмотрим, что мне удастся отыскать.

– Спасибо. Спасибо большое. Запиши номера домашнего телефона и магазина. Все, что ты сумеешь узнать, все будет кстати.

Тори возилась в своем магазине почти пять часов подряд, но Абигейл не звонила. Прохожие время от времени останавливались у витрины и восхищались выставленными в них товарами. Она уже не знала, чем себя занять, и, когда кто-то постучал в дверь, даже обрадовалась, но радость быстро испарилась при виде Фэйф. Неужели Лэвеллы не могут оставить ее в покое?