что перо ожило и начало рисовать тонкими белыми линиями прямо на полу. Стражники ничего не заметили, потому что Райен стоял к ним спиной, продолжая притворяться, что пытается вырваться. Он стонал и кряхтел, пока Сториан рисовал для него картинку… картинку, на которой Райен и перо вместе придумывали, как выбраться из ловушки… словно писали магическую инструкцию…
Райен всмотрелся.
Сначала он ничего не понял.
А потом понял.
Через них не проникнет ничего, кроме другой летучей мыши.
Добрый Директор ухмыльнулся.
В самом деле.
– Эй! Что ты делаешь… – начал стражник.
Райен схватил Сториана и развернулся. С кончика пера сорвался луч света, ярко осветив черные кристаллы на столе Вулкана. Отраженный свет ослепил стражников, они удивленно вскрикнули и подняли руки, прикрывая глаза. Райен нацелил Сториана на огромную летучую мышь над камином и еще одним мощным лучом света сбил ее с крючьев. Летучая мышь упала клыками вперед – и перерезала ими сеть, как и обещала Мариалена.
– Наслаждайтесь видом! – крикнул Райен опешившим стражникам. Он крепко схватил Сториана и выпрыгнул из окна. Снова превратившись в гигантскую сову, он спланировал в лес.
В лесу он стал ждать Рафала.
Они решили, что нужно встретиться там и спланировать следующий ход – после того, как Рафал сбежит от Вулкана, а Райен заполучит перо.
Пока что благодаря помощи Сториана все шло по плану.
Райен посмотрел на перо и на вырезанную на нем странную строчку из символов, словно видел и то, и другое впервые.
Сториан спас его.
Он встал на его сторону.
Снова.
Сначала с Аладдином – против Рафала.
А теперь во второй раз – выбрал его, а не Вулкана.
Что это значит?
Перо предпочитает Добро Злу?
Райен улыбнулся этой мысли…
Но затем его улыбка исчезла.
Быть добрым значит делать то, что правильно, а не то, что лучше для тебя.
Равновесие поддерживает жизнь Бескрайних лесов.
Добро и Зло побеждают одинаково часто, обе стороны усваивают важные уроки, что подпитывают души Леса и двигают мир вперед.
И они, Директора-близнецы, отвечают за это равновесие.
Если перо помогает Добру – значит, равновесие нарушено.
И его долг – узнать, почему.
Райен с нетерпением ждал Рафала.
Он чувствовал запах дыма, который нес ветер со стороны замка Зла.
Все это часть плана Рафала.
Хорошо исполненный отвлекающий маневр.
Значит, злой близнец должен явиться с минуты на минуту.
Но шли минуты.
Потом часы.
А Рафал так и не пришел.
Сердце Райена дрогнуло.
С ним все хорошо?
Может, мне вернуться и поискать его?
Он медленно повернул голову и посмотрел на перо. Он немного испугался того, что оно ему помогло… но сейчас он смотрел на него с надеждой, словно ждал, что оно поможет снова.
«Что теперь?» – безмолвно спросил он.
Перо ответило, словно старый друг.
Оно вырвалось из его рук, взмыло в воздух и нарисовало что-то в белом тумане…
Стрелку. Она указывала прямо в лес.
«Рафал?» – подумал Райен и поспешно пошел туда, куда указывала стрелка, через кусты с длинными листьями и лианы с дикими цветами, хрустя ветками и перешагивая камни… и в конце концов услышал впереди голоса двух мальчиков.
– Тебе нельзя убивать Рафала, – отрезал первый. – По крайней мере, пока мы не спасем мою подругу.
– Твоя подружка меня вообще не беспокоит, – проворчал второй.
Райен взглянул на них сквозь лианы.
– Аладдин? – выпалил он.
Юный вор резко развернулся – побитый и исцарапанный, в порванной рубашке. Он внимательно посмотрел на Доброго Директора.
Но это была не единственная неожиданность.
Куда больше Райен удивился, поняв, с кем разговаривает Аладдин.
Кто хочет убить Рафала.
Он узнал его по последней сказке Сториана.
Джеймс Крюк.
Глава 4
Когда кто-то желающий твоей смерти не убивает тебя при первой возможности… это плохой знак.
Вот что думал Рафал, сидя в обличье крохотного черного воробья где-то в недрах новой Школы Зла. После того как Тимон шлепнул его по клюву, выдрал несколько перьев и попытался съесть заживо, Вулкан вмешался и вместо этого посадил воробья в клетку и накрыл его толстой черной тканью, чтобы Рафал не узнал, что его ждет. Он попытался превратиться в муравья или червяка и ускользнуть, но заклинание не сработало, словно или клетка, или ткань отключали магию. Скорее всего, это что-то из проклятий Хамбурга, подумал он, вспомнив слова Райена, что декан Школы Зла теперь подчиняется новому Директору школы. Конечно же, Хамбург просто подыгрывает Вулкану, чтобы освободить Рафала, когда никто не видит. О, с каким удовольствием они с Хамбургом наваляют этому самодовольному, напыщенному ослу… Рафал взъерошил перья, юношеские гормоны бурлили в крохотном тельце птицы – эта кипящая смесь ярости и самолюбия, которую ему всегда было трудно контролировать, это проклятие бессмертной юности. Неважно, сколько опыта и мудрости он накопил за столетия: его юное тело все равно решало само. Слишком много эмоций. Слишком много жизни. Райен был единственным, кто мог его уравновесить, успокоить…
Но где же Райен?
Сбежал вместе с пером? Или тоже попал в плен и так же сейчас беспокоится о брате?..
Ткань неожиданно сдернули с клетки, и маленький воробей заморгал, увидев сквозь прутья гигантское лицо.
Глаза были желтушными и налитыми кровью, а кожа – настолько сухой и морщинистой, что Рафал на мгновение даже задумался, настоящую он видит голову или высушенную.
Декан Хамбург ткнул птицу пальцем.
– Вы живы.
Рафал шлепнул его крылом.
– Я бессмертен, идиот! А теперь вытащи меня отсюда!
Хамбург открыл клетку и достал оттуда воробья, зажав его в кулаке. Рафал с облегчением вздохнул – а потом Хамбург бросил птицу в мешок из белой ткани. Прежде чем Рафал успел среагировать, в мешок прилетело зеленое заклинание – фирменный цвет Хамбурга, – и Рафал снова превратился из птицы в человека, вернулся в свое прежнее, высокое худое тело… и оказался полностью связанным белой тканью. На нем была смирительная рубашка, совершенно обездвижившая его, а высунув голову в прорезь, он увидел бархатный занавес цвета крови. Декан Хамбург стоял возле занавеса, восхищаясь проделанной работой по усмирению бывшего начальника.
Рафал нахмурился.
– Вот тебе и верность.
– Долг декана – быть верным Директору школы, а вы больше не директор, – заметил Хамбург. – Я предпочитаю работать по специальности, а не бесцельно ждать вашего возвращения. Вы разве сами не поступили бы так же?
– Нет, – ответил Рафал. – Именно поэтому я – Директор школы, а ты – просто пешка, и когда я вернусь на свое место, ты будешь на коленях умолять меня снова взять тебя на работу, но я разберусь с тобой