оглушительно гремит музыка, все кричат, перебивая друг друга, и Хенрик думает: хорошо, что его родителей нет дома, отца бы удар хватил, если б пришлось смотреть телевизор при таком грохоте над головой. Народу собралось множество, некоторых Хенрик знает, но многих видит впервые. Он пытается найти глазами Сусанну, но ее нигде не видно, и он, несмотря ни на что, чувствует укол самолюбия.
Но ему не приходится долго стоять размышлять о Сусанне, Гитте подбегает и заключает его в объятия, так что принесенные бутылки чуть не вываливаются у него из рук.
— Поставь их на стол, — говорит она, — и пошли с тобой танцевать.
Хенрик ставит бутылки на стол и идет танцевать с Гитте. Танцует он не особенно хорошо, но сегодня у него получается блестяще. Хенрик в ударе: он и танцует, и весело болтает, его действительно просто не узнать. Он выкрикивает что-то такое, от чего Гитте начинает смеяться, это удивительное ощущение — говорить вещи, которые заставляют людей смеяться. Хенрику не впервой смешить людей, но обычно они смеются потому, что он ведет себя как дурак и несет какую-нибудь чепуху, а сегодня — потому, что он острит, и Хенрик словно открывает в себе нечто новое, о чем он раньше не подозревал, и чувствует, что отныне все у него будет совсем по-другому. В глубине души он, может, и догадывается о той роли, которую сыграло выпитое виски, а ведь виски вечно пить не будешь, но ему кажется, что это и не понадобится. Теперь, когда он узнал, на что способен, он и без виски будет на высоте, он станет человеком совсем другого склада, чем был до сих пор, остроумным, умеющим нравиться, центром и душой всякой компании. На курсах он включится в одну из групп или, быть может, будет переходить от группы к группе, как Сусанна, и везде отпускать остроумные и меткие замечания, вызывающие всеобщий смех. Перед ними предстанет совершенно новый, преобразившийся Хенрик.
Потом он идет танцевать с какой-то незнакомой девушкой, а немного погодя оказывается вдруг за столом с бутылкой пива в руке. И тут он обнаруживает, что сидит рядом с рабочим-наборщиком и тот тоже держит в руке бутылку пива и кивает ему, как старому приятелю.
— Твое здоровье, — говорит он, чокаясь с Хенриком.
— Твое здоровье. — Хенрик пьет, стараясь не пролить на себя, он не привык пить из бутылки.
У наборщика опыта заметно больше, он залпом втягивает в себя полбутылки, потом обтирает губы тыльной стороной руки и делает локтем движение в сторону собравшихся.
— Маменькины сынки, — бурчит он.
— А? — Хенрик не понял, что он сказал.
— Маменькины сынки, — повторяет наборщик и наклоняется к самому уху Хенрика, — сказать тебе одну вещь?
— Скажи, — отвечает Хенрик.
— Сказать тебе одну вещь? — переспрашивает наборщик, дохнув пивными парами прямо Хенрику в физиономию.
— Ну скажи, скажи, — говорит Хенрик, которому не терпится услышать, что же такое откроет ему наборщик.
— Через несколько лет, — говорит наборщик, снова указывая в сторону собравшихся, — знаешь, что они сделают?
— Нет, не знаю, — говорит Хенрик.
— Ты не знаешь, что они сделают?
— Нет.
— Пошлют нас с тобой ко всем чертям, начхать им будет на таких, как ты да я, вот помяни мое слово.
Хенрик не совсем понимает, куда он гнет, но он уловил, что наборщик видит в нем единомышленника, и Хенрик тоже чувствует свою солидарность с ним, начисто забыв, что сам-то он решил переметнуться в другой лагерь и стать студентом. В эту минуту он чувствует одно: что наборщик ему товарищ, у них общие интересы, оба они рабочие и прекрасно друг друга понимают.
— Студентишки, интеллигентские морды, — шипит Хенрик.
И наборщик прыскает и чокается с ним бутылкой.
— Точно, — говорит он, — твое здоровье, браток.
Внезапно Хенрик замечает Сусанну, она стоит в дверях, а с ней какой-то чудной парень в довольно-таки странной одежде. Хенрик мгновенно забывает о своем новоиспеченном друге, встает и подходит к Сусанне.
— Все-таки пришла, — говорит он.
— Как видишь. — Она кивает на парня в странной одежде. — Это Пер, — сообщает она.
Пер слегка двигает пальцами в знак приветствия, и Хенрик сразу же проникается к нему сильнейшей неприязнью. Какого черта она притащила с собой этого типа, кто ее просил! Все его приподнятое настроение разом улетучивается, но он берет себя в руки и спрашивает Сусанну, не хочет ли она чего-нибудь выпить.
— А пиво здесь есть? — оживляется Сусанна, и он ведет ее к столу.
Хенрик выбирает место подальше от наборщика, неохота ему больше слушать его дурацкий треп, но от Пера избавиться невозможно, он, конечно, увязывается за ними и садится рядом.
Хенрик открывает каждому по бутылке. Пер все время молчит и не проявляет особого интереса к окружающему, из чего Хенрик делает заключение, что он, видимо, не слишком опасный соперник, и настроение у него снова поднимается.
— Пошли потанцуем? — предлагает он Сусанне.
Пиво взбодрило Хенрика, он опять чувствует себя свободно, шутит и острит, танцуя с Сусанной.
— Ты сегодня какой-то совсем другой, — говорит она, вглядываясь в него, — я даже не знала, что ты такой бываешь.
— Чем другой? — спрашивает Хенрик, ему интересно услышать, какой он сейчас.
Но Сусанна только смеется и пожимает плечами.
— Что это за парень с тобой пришел? — спрашивает Хенрик.
— Парень-то? Да просто Пер, — отвечает Сусанна, будто это вполне достаточное объяснение.
Хенрик не прочь бы и дальше танцевать с Сусанной, но нельзя же висеть друг на дружке весь вечер. Сусанна очень скоро осваивается и начинает по своему обыкновению переходить от группы к группе, всюду непринужденно ввязываясь в разговор. Она танцует то с одним, то с другим, а Хенрик чувствует себя вроде как лишним, но, если выпить, становится легче, и он то и дело прикладывается, он уже и счет потерял, сколько он выпил за сегодняшний вечер. Время от времени он идет танцевать с какой-нибудь девушкой, оказавшейся ближе всех других, а потом опять усаживается за стол и выпивает рюмочку. В какой-то момент он обнаруживает, что сидит рядом с Пером, у которого по-прежнему такой вид, будто вся эта кутерьма не вызывает у него особого интереса, и Хенрик внезапно меняет свое отношение к Перу, Пер ему чем-то симпатичен, и он делает попытку завязать с ним разговор.
— Слушай, а откуда ты знаешь Сусанну? — спрашивает он.
— Встречал, — коротко отвечает Пер, явно не испытывая желания углубляться в эту тему.
Втянуть Пера в разговор оказывается делом нелегким, но Хенрик все равно чувствует к нему какую-то непонятную симпатию. Пер немногословен, но ничуть не заносчив, он добродушен, и Хенрику почему-то