Мы двигались по еле заметной тропинке, посреди густого сослового леса. Направляющим был Эз. Он все время ритмично размахивал руками, рассыпая пыльцу из маленьких зелененьких светящихся огоньков, которые кружили и окутывали всех нас.
Из-за их мельтешения рыжие стволы деревьев сливались в какую-то темную и непроглядную массу. Но, как ощущалось моим даром, это вовсе не из-за хаотичного движения, а из-за мощного колдовства. Если бы не обрезанные волосы, я бы «слышала» точнее, но теперь чувствительно снизилась. Подобное состояние не смертельное, но пространство чуялось мною притупленно и приглушенно. Все же мозги не есть волосы.
Я могла предположить, что если бы не зеленые огоньки, то мы никогда не преодолели бы такое расстояние за час. Мы пробирались в самую глухую зону древнейшего леса – туда, где спрятался народ, чуждый, судя по всему, даже этому миру.
Месиво из сословых деревьев резко прекратилось, когда мы пересекли рубеж из каменных стражей. Очень похожих на те, которые окружали город Ксио. Только эти были исписаны рунами полностью, ни одного чистого места не осталось. Камень был на столько стар, что утоп в земле больше чем, на половину. Он значительно искрошился, оставляя некоторые выгравированные элементы не цельными, и почти полностью зарос зеленоватым мхом.
За валунами – старожилами деревья изменились, да и обстановка тоже. Из густой непроходимой чащи я перенеслась в давно заброшенный сад, а вовсе не древний лес. Этот клочок земли в самом сердце Вечного Леса явно помнил руку своего основателя.
Кроме когда-то ухоженных деревьев тут были и дома. Они были похожи на тот древесный домик в лагере, в котором мы должны были спать этой ночью вместе с Соней, такие же древесные шалаши, выращенные из молодых деревьев.
Как и в Ксио, жизнь начиналась выше. Там, наверху, дома переплетались между собой, создавая выращенные маленькие общие площади и совместные балконы с соседями. Этакий многоэтажный растительно – древесный город по среди Вечного Леса. Интересно, какое имя носило это поселение? Узнаю ли я…
Вокруг росли причудливые разноцветные цветы. Из-за отсутствия солнечных лучей, они закрылись в бутоны и замерли в ожидании рассвета. Кроме экзотических цветущих растений здесь росли небольшие кустарники, напоминающие своими раскидными ветвями барбарис. Никаких дорожек, лишь шелковистая трава, казавшаяся бархатной.
Из всех домов к нам выходили жители. Все, как на парад – укутанные в зеленые плащи, кожа, как кора, разнообразные флористические прически и одинаковые сияющие изумрудные глаза.
Дам сложно было отличить от мужчин, только если уловить их плавные движения или заметить, как дети цеплялись за руки своих матерей. Некоторые малыши были настолько малы, что были еще не в состоянии самостоятельно стоять, и их заботливо укачивали женщины таинственного народа Вечного Леса.
Раз, и все высыпались из своих домов, как горошинки из стручков. Жители пристально рассматривали нашу компанию, возглавляемую Эзом, с жадным огоньком интереса в светящихся зеленью глазах. Однозначный вывод – мы для них были диковинками не меньше, чем они для нас.
– Давно никто не нарушал наши законы, – выходя, пробасил самый древний среди жителей Вечного Леса и, вероятно, тот, кто будет нас судить.
Перед ним все расступались и провожали восторженными взглядами. Мгновенье, и он оказался перед нами – перед тремя лесными собратьями и двумя обвиняемыми.
– Теплой ночи, старейшина, – произнес Эз.
Остальные наши сопровождающие уважительно склонили перед древним головы. Почему древним? – его кожа была, как старая, давно высохшая кора дуба, такая же буро – серая, с крупными трещинами. Тронь – и рассыплется прахом. А растительное убранство головы больше напоминало осенние ветки, где осталось не так много жухлых листьев: еще немного – и наступит зима. Лишь глаза горели драгоценными камнями, как и у всего лесного народа. В них отражался цепкий ум.
– Теплой ночи, дозорные, – он благосклонно кивнул и обвел взглядом сначала меня, задержав свои изумрудные глаза на моих коротких волосах, а затем осмотрел все еще бессознательную Мелину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это она? Темная из другого мира? – вернув взгляд своих зеленющих глаз на меня, спросил он.
Эз, Ур и Аю синхронно кивнули.
– Что ж, – пробормотал он, развернулся к столпившемуся и глазеющими народу и зычно заговорил. – Двое предстанут пред судом колодца силы. Да будет так.
После этих слов он звонко хлопнул в ладоши. Толпа зашептала, зашевелилась, нагоняя на меня страх. Но несмотря на ужас, который пытался меня парализовать, я вместе со всеми проследовала за старейшиной, как назвал его «мохоголовый» Эз.
Шли мы недолго, углубляясь внутрь выращенного города. И в самом центре улицы лесного поселения, действительно, находился большой колодец. Он был окружен камнями – стражами, которые ушли в землю так глубоко, что торчали лишь каменные макушки.
Воды в колодце было так много, что еще чуть-чуть и она польется через край. Цвет у нее был не совсем обычный – нежно – розовый оттенок, и абсолютная непрозрачность. Даже издалека было понятно, что она густая, плотная. От нее исходила мощная сила, аж в глазах рябило. Это был не просто колодец – это был источник силы, не только природной, которую могли использовать жители Вечного Леса, но, по-моему, и мирской…
Я споткнулась, осознавая, что, именно, передо мной. Меня вовремя поддержал, не иначе как по старой привычке, Аю.
Источник мира, который и наделял даром! Светлым, темным – любым даром. Сила земли ли это или способность читать карты, высокая скорость, точность – все шло из этого сакрального места.
Источник направлял любой дар к носителю еще в утробе матери. Мироздание дарило маленькую крошечную капельку силы зародившейся жизни, а затем крошка дара росла вместе с ребеночком. Какими способностями или направлением одаривал источник? Как он выбирал носителя и чем руководствовался? – мне было неизвестно.
Но то, что я видела именно его перед своими глазами, настоящее чудо, однозначно. И никаких тебе божественных Пресветлых и Темнейших. Вот, источник даровал силу и держал равновесие.
– Поняла? – шепнул мне на ухо мой ивовый помощник.
Я судорожно кивнула. Да, догадалась, и теперь, мне было совершенно не страшно. Суд перед источником не мог быть несправедливым. Мирозданию известна каждая твоя мысль. Не было у меня вины и стыда ни за свои помыслы, ни за свои действия, за исключением того, что оставила свою дочь одну. И даже то, что я была темной, я давно приняла и не считала это чем-то противоестественным. Если суждено мне предстать на суд источника силы целого мира, пусть будет так: совесть моя чиста.
– Мы собрались здесь, – разлетелся громогласный голос старейшины. – Потому что было нарушено самое главное правило Вечного Леса: никаких убийств под кронами его деревьев. Одна из этих двоих попыталась осквернить кровью земли нашего леса… Да предстанет она перед Судом!!!
Толпа вторила старейшене гулом «разнокалиберных» голосов. А корявенькие маленькие деревья поднесли все еще спящую Мелину к колодцу. На одной из веток вырос красный маленький плод размером с небольшую ягодку.
Эз подошел ближе к дереву и сорвал природный дар. Он осторожно снял с Мелины золотую маску служителя ордена, открывая на всеобщее обозрение прекрасное девичье лицо. Эз выдавил на приоткрытые губы пару алых капель сока из алого плода.
Мгновенье, и девушка открыла глаза, она пыталась орать, но не могла выдавить из себя ни звука. Словно рыба, Мелина открывала и закрывала рот, безуспешно пытаясь вырываться из крепких прутьев.
– Ты, – обратился к ней Старейшина, – на суд.
Мохоголовый Эз плавно взмахнул руками, осыпая все вокруг зелеными искринками. Деревья послушные его воле склонили Мелину так, что она видела собственное отражение в розоватой воде колодца силы. Нам всем было видно ее лицо, отраженное в воде, – такое четкое, будто это и вовсе зеркало.
Вода изменила ее отражение и показала беззаботную юную девушку, которая смеялась и веселилась, иногда капризничала, а затем горько – горько плакала когда-то в далеком прошлом. Продемонстрировала как девушка требовала от семьи понимания, когда сама и не пыталась вырваться из плена горя и печали, да и не хотела. Как медленно, но верно душу красивой девушки оплетала черная зараза мести и ненависти. Грязным венозным рисунком оплетала не только душу, но и красивое тело красавицы. Ритуал посвящение в орден только закрепил эту болезнь, оставив лишь жажду отомстить всем темным, что отобрали у нее любимого, привычную уютную и удобную жизнь. Семья старалась проявить сожаление и терпение, но время шло. Жизнь не стояла на месте. Так легко кого-то обвинить в отсутствии поддержки и выбивать внимание? Не всегда обстоятельства всему виной, иногда ты сам. Правда, в это слишком сложно поверить.