Какое это несчастье! Это Божье наказание.
И действительно, казалось, что русское общество потеряло последнюю выдержку. Раздражение против императрицы было настолько сильно, что люди забывали всякую лояльность, патриотизм, уважение к матери и женщине. Обстановка войны обесценила человеческую жизнь, и планы об убийстве старца обсуждались открыто в самых высокопоставленных кружках.
Около этого времени князь Юсупов познакомился с Распутиным для того, чтобы выяснить, в чем был секрет его обаяния. Грубое бахвальство старца, его разговоры о влиянии при дворе, его попытки влиять на назначения и увольнения министров – все это побудило князя Юсупова задуматься над тем, что следовало предпринять, чтобы освободить от этого зла Россию.
После долгих размышлений и приготовлений было решено, что Распутин будет приглашен в Юсуповский дворец в Петрограде на Мойке вечером 29 декабря нового стиля. В особняке был специально оборудован подвал и обставлен сообразно случаю. Хозяин приготовил шоколадные пирожные, начиненные ядом, и немного яда было положено в приготовленные стаканы. Когда все было готово, великий князь Дмитрий Павлович, князь Юсупов, депутат Пуришкевич, доктор Лазоверт и еще двое лиц собрались в верхней комнате, которая была соединена внутренней лестницей с нижней комнатой. Князь Юсупов отправился к старцу на его квартиру, где ему удалось уговорить Распутина поехать к нему. Он провел его, по приезде, немедленно в подвал. Наверху играл какую-то веселую музыку граммофон, и Юсупов сказал Распутину, что у его жены гости, но что, вероятно, они скоро разойдутся. Осмотрев картины и обстановку комнаты, Распутин сел за стол, но отказался от угощения. Он начал говорить о своих планах на будущее, о своем влиянии на императрицу, о тех изменениях, которые он собирается внести в состав Совета министров, о своем намерении закончить войну и добиться подписания мира. В конце концов, он все же решился отведать предложенных ему пирожных и протянул руку за стаканом. Попробовав вина, старец заметил, что оно ему нравится, и попросил еще. Юсупов сделал вид, что разбил стакан, после чего он налил вина в приготовленный стакан с ядом. С ужасом наблюдал князь, как старец пил вино.
И ничего не произошло. Распутин заметил только, что он почувствовал в горле легкое раздражение, а время шло. Юсупов начал испытывать состояние полной беспомощности. Ему уже стало приходить в голову сомнение в том, действительно ли Распутин – обыкновенный смертный, быть может, перед ним какое-то исключительное существо, наделенное необычайной силой. Это было непостижимо. Каждому было бы достаточно съесть хотя бы одно из этих отравленных пирожных, чтобы немедленно испустить дух, а старец съел их чуть ли не всю вазу и пил вино из отравленной рюмки, внешне не меняясь и не выказывая никаких признаков страдания.
В конце концов, извинившись под каким-то предлогом, князь Юсупов поднялся к своим друзьям и с отчаянием сообщил им, что яд не подействовал. После совещания великий князь Дмитрий Павлович предложил спуститься вниз и пристрелить старца, но князь Юсупов с этим не согласился и, захватив револьвер великого князя, спустился вниз. Распутин сидел в той же позе. Юсупов начал расспрашивать его, и Распутин сознался, что чувствует какое-то оцепенение. Однако, выпив еще вина, старец опять приободрился. Встав от стола, Распутин подошел посмотреть резной ларец, стоявший в углу комнаты. На ларце стояло небольшое красивое распятие из серебра и хрусталя. В это время князь Юсупов приблизился к Распутину.
– Григорий Ефимович, – сказал он хрипло, – посмотрите на распятие и помолитесь в последний раз.
Распутин удивленно оглянулся на него, и в это мгновение князь Юсупов поднял револьвер и в упор выстрелил в старца, который с криком бешенства упал на пол.
Услышав шум, остальные заговорщики поспешили вниз, и доктор, осмотрев раненого, заявил, что агония началась и что минуты его сочтены. Заперев комнату, все поднялись наверх, чтобы сделать последние приготовления. Было условлено, что один из них наденет пальто и шапку Распутина, сядет в автомобиль, ожидавший их у подъезда, и отправится на квартиру старца, чтобы отвлечь подозрения. Затем они собирались сжечь одежду и отвезти тело в пустынное место на островах, чтобы бросить его в Неву. Вдруг, пока они об этом разговаривали, Юсупов почувствовал какое-то беспокойство, которое ему подсказывало, что не все было благополучно, и он сошел один в подвал.
Тело старца лежало на полу в том положении, как они его оставили. Юсупов остановился над ним и вдруг, к величайшему своему ужасу, увидел, как конвульсивно содрогнулось тело Распутина и как открылся один глаз, уставившись на него с выражением ненависти. Пока Юсупов стоял, как парализованный, Распутин приподнялся, с нечеловеческой силой бросился на него и чуть было не повалил. С большим усилием удалось Юсупову освободиться из объятий старца, и Юсупов бросился наверх по лестнице, а за ним, выкрикивая проклятия и угрозы, на четвереньках полз Распутин. Между тем все остальные отправились к автомобилю, оставив дверь выходной комнаты открытой. В силу этого Распутину удалось вылезти на двор, и он уже пробирался к воротам, когда Пуришкевич, услышав крики Юсупова о помощи, прибежал и выпустил подряд три пули в шатавшуюся фигуру Распутина, которая повалилась в снег.
На звук выстрелов подошел городовой, чтобы узнать, в чем дело. Юсупов объяснил ему, что у него были гости и один из них, слегка подвыпив, выстрелил. Городовой этим удовлетворился и ушел. После этого заговорщики поспешно завернули тело Распутина в брезент, уложили его в автомобиль и отвезли на острова, где на Петровском мосту бросили его в прорубь.
На следующий день по городу уже ползли слухи об исчезновении Распутина, и, когда тело было найдено, общее возбуждение достигло крайних пределов и пересудам не было конца. Князь Юсупов позвонил великому князю Николаю Николаевичу и сказал ему:
– Меня обвиняют в убийстве Распутина, потому что вчера после ужина нам пришлось пристрелить во дворе взбесившуюся собаку.
Когда же его стали подробно допрашивать, он хранил молчание. Его посадили под домашний арест, а позднее приказали выехать к себе в имение в Курскую губернию. Равным образом под домашний арест был посажен и великий князь Дмитрий Павлович.
Когда великий князь Павел Александрович ходатайствовал об освобождении своего сына, ему было отвечено, что императрица этого не разрешает.
2 января великий князь был выслан на персидский фронт в распоряжение генерала Баратова.
Глава 14
Гроза
Ссылка великого князя Дмитрия Павловича вызвала большое неудовольствие в царской семье. Собравшись на совещание у великой княгини Марии Павловны, члены царской фамилии отправили подписанное всеми письмо государю императору, указывая ему на возрастающую серьезность положения и ходатайствуя