— Мой рецепт очень прост: наплевать на того, кто тебя бросил, и навсегда его забыть!
— Хорошо, я приму ваш совет к действию. А сейчас мне действительно уже пора баиньки. — Лиз попыталась обойти Ричарда, но тот не уступал ей дорогу. Тогда она глубоко вздохнула и сказала: — Нет, я вовсе не сохну по Мику или по кому-нибудь другому. Я вообще ни с кем из приятелей не заходила дальше обеда в кафе или чашки кофе в баре. И учтите, только в дневное время! Ну, вы удовлетворены?
— Не надо так шутить! Я ведь действительно желаю тебе добра и поэтому хочу дать разумные советы.
— Спасибо за добрые намерения, однако я прошу вас привыкнуть к одной мысли. Я не собираюсь никого впускать в свою жизнь! Вы отец Пат, судьба свела нас именно по этой причине и, надеюсь, не навсегда.
— Как бы там ни было, но ты живешь под одной крышей со мной, моя дочь, о существовании которой я еще совсем недавно не подозревал, твоя племянница. Разве было бы естественным для меня остаться совсем посторонним по отношению к тебе человеком?
— Может быть, это и было бы не совсем естественным, но меня вполне бы устроило.
Лиз собралась было зевнуть, чтобы продемонстрировать этому самоуверенному мужчине, насколько мало ее занимает такое направление их разговора. Но в этот момент Ричард обнял ее.
— Перестань изображать из себя оскорбленную невинность или уставшую от жизни кокетку!
Внезапность его порыва обезоружила девушку. Она смотрела на него, открыв рот, и тяжело дышала. Потом собралась с силами и с почти великосветской холодностью изрекла:
— По какому, собственно, праву вы определяете, как мне выглядеть и что говорить?
— Действительно, прав на тебя у меня нет никаких, — смущенно пробормотал Ричард.
Это было настолько неожиданно, настолько ему несвойственно, что Лиз растерялась еще больше. А он в это время взял ее лицо в свои большие ладони. Девушка почувствовала, что вот-вот потеряет равновесие. В прошлый раз ты так себя чувствовала после двух стаканов забористого коктейля, но сейчас-то в чем дело? — корила она себя.
Как ей хотелось, чтобы он оставил ее одну! Она не желала, чтобы он касался ее тела, она впадала в панику от тех доз адреналина, которые каждое его прикосновение вбрасывало в кровь. А он молча стал целовать ее в губы, пожалуй, еще более страстно, чем в тот, первый раз. Вырвись, уходи! — диктовал здравый смысл. Но губы тянулись навстречу ему. Каждая клеточка тела отзывалась на его горячие импульсы. И слова протеста, заготовленные в мозгу, вылились наружу сладостным стоном. Руки, вместо того чтобы оттолкнуть этого наглеца, сомкнулись вокруг его шеи, а тело кричало: разве не об этом ты мечтала по ночам, разве не этого ты хотела все сильнее и сильнее?! Ей уже казалось, что желание слиться с ним преследовало ее всю жизнь. Только поначалу это был абстрактный мужской образ, который воплотился в конкретного человека после встречи с Ричардом.
Продолжая целовать, он стал мягко подталкивать ее к ковру перед камином. Ковер был мягким и пушистым, хорошей иранской работы. Они, не размыкая объятий, опустились на него. Теперь Ричард покрывал поцелуями ее шею. В тишине комнаты их учащенное дыхание казалось нестерпимо шумным. Она даже не представлял себе, что желание может быть таким сильным.
Где-то в закутке сознания Лиз промелькнула мысль, что происходящее просто безумие, сумасшествие. Но желание затопило все. Она безумно хотела Ричарда. Остальное сейчас не имело значения.
Он снял с нее рубашку и приподнял лифчик, освободив груди. А Лиз со стоном запустила пальцы в его густые волосы. Она притянула голову Ричарда к своей груди так, чтобы его губы могли ласкать ее затвердевшие соски. А когда он начал дразнить кончики грудей языком, она опять громко застонала.
Лиз торопливо стала расстегивать его рубашку, ей не терпелось ощутить горячую твердость его мощной груди. Ричард сбросил рубашку и расстегнул ремень, чтобы скинуть брюки. Он попытался это сделать сидя, но ничего не вышло. Пришлось привстать. Воспользовавшись паузой, Лиз наконец осмелилась глянуть на Ричарда. Он был хорошо сконструирован. Ах, какой совершенный натурщик! — подумала девушка. В совершенном мужском теле чувствовалась какая-то звериная грация. Ричард снял с себя все, и теперь она смотрела на его непривычную наготу. Потом он раздел и ее, на девушке остались только тоненькие полупрозрачные кружевные трусики.
Где-то в тайниках мозга Лиз мелькнула мысль, что сейчас совершается какое-то таинство, более сложное, чем просто акт физической любви. Но сил на обдумывание этого сложного соображения у нее не было. Девушка находилась в почти сомнамбулическом состоянии и действовала как автомат. Но, как ни странно, это не мешало ей чувствовать все его прикосновения и остро переживать неведомые прежде ощущения.
Прижавшись теснее к сильному телу, девушка ощутила, как ее коснулась его затвердевшая мужская плоть. Опустив руку, она обхватила этот корень жизни и стала ритмично водить рукой вверх и вниз, вызывая у своего партнера каждым новым движением очередной стон.
Ричард обхватил ее талию, сдвинулся вниз и стал губами ласкать ее плоский живот, постепенно опускаясь все ниже. Ее руки лежали на его голове, а глаза следили за тем, как он съезжает все ниже и ниже — к тому месту, которое, как ей казалось, затопляет огненная лава. Его язык бесстрашно погрузился в эту лаву, и она, не сдержавшись, закричала.
В момент, когда Лиз казалось, что она вот-вот взорвется, Ричард оказался сверху, и их тела начали двигаться, в унисон, все быстрее и быстрее…
Пика наслаждения они достигли вместе…
Сколько прошло времени, Лиз не представляла. Минута или вечность, это не имело никакого значения.
Чуть позднее она заметила, что в комнате довольно прохладно. Девушка перекатилась по ковру, чтобы добраться до своей разбросанной по полу одежды.
— Куда это ты собралась? — ленивым тоном поинтересовался Ричард. Она не удостоила его ответом. Молча натянула рубашку и джинсы.
Самым странным было то, что даже самой себе Лиз не смогла бы ответить, что она сейчас ощущает. Стыдно ли ей за произошедшее? Испытывает ли она восторг от своей несомненной победы? Или ей все равно? И еще на один вопрос она не могла ответить: хочет ли она, чтобы все это повторилось?
— Здесь довольно прохладно, — с опозданием ответила она на вопрос Ричарда. — Я замерзла и решила одеться.
— Хочешь, я разожгу камин?
— Хочу. Сама я не могу этого осилить, слишком устала.
Он довольно усмехнулся.
— Этим ты хочешь сказать, что я тебя утомил, да? Значит, я пока не самый последний любовник. — Пальцем он приподнял рубаху Лиз и погладил ее ладонью по животу. — Ну что, сейчас ты чувствуешь себя получше, чем какое-то время назад?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});