— Наша хозяйка, — торопливо влезла Чичита и тут же потупилась, мол не говорила ничего.
Понятно. Догадка подтвердилась. Что ж…
После приёма, устроенного изначально Теймизом, можно было пофыркать, но я отнеслась дружелюбно. Кивнула и ответила:
— Очень приятно.
После этого прозвучало восторженно-взволнованное «ах!», и понеслось…
Приветствия, уверения в том, что хозяйка замка счастлива меня видеть и дальше по списку. Мол, какая честь принимать в этих скромных стенах такую важную гостью! Ну и вопросы: «надеюсь, мой муж был не слишком груб?»
Я слушала, улыбалась, кивала, отвечала насколько могла вежливо, и даже не ябедничала! И чем дальше, тем сильнее утверждалась в мысли, что до этой конкретной леди кое-какие секретные сведения всё-таки дошли. Иначе с чего она настолько добра?
Но я не возражала. Искренность — это чудесно, но в чистом виде она встречается так редко, что лучше не заморачиваться.
То есть всё в порядке! Единственное, что остаётся непонятным:
— Кажется, вчера на ужине вас не было?
Уштария утвердительно кивнула.
— Не было. Я так перенервничала из-за переезда резиденции и всех приготовлений, что слегла с приступом мигрени. Но сегодня…
И продолжение: про планы, намерения и так далее. Я улыбалась и кивала, одновременно приходя к мысли, что жена Теймиза леди полезная. Она вполне может сместить Чичиту с должности информатора номер один.
Напористая дружелюбность Уштарии тоже подкупала, в итоге мы даже пообедали вместе, на одной из террас замка. Уже после этого меня отыскал носатый Тириш и гордо повёл в знакомый кабинет. Угу, опять.
Лишь очутившись у той самой двери, я начала нервничать. Кажется, у меня сегодня день какого-то глобального «запоздания» — всё доходит в последний момент!
Ведь Владыка увёл Пию с Итариссой на беседу, а леди могли наговорить всякого. Да и «подчиняющее заклинание» штука своеобразная. За такое не похвалят, скорее наоборот.
Попа почуяла неприятности, причём крупные! Такие, что я даже поёжилась, но через миг выпрямилась и вздёрнула подбородок — кто как, а я буду драться до конца!
Потом была распахнутая дверь, приглашающий жест со стороны Тириша, и… в кабинет я вошла без сопровождения. Оглядевшись, обнаружила, что в помещении только Владыка.
Очень интересно. Встреча наедине?
Мои брови приподнялись, а развалившийся в кресле дракон даже не дрогнул. Когда дверь захлопнулась, отделяя нас от остального мира, Дарнаэш криво улыбнулся. Спросил:
— Так что ты решила?
— Ты о чём? — я не сразу поняла, что речь про бриллиант.
— О разумности твоих действий, конечно, — губы Дарнаэша дрогнули в новой кривоватой улыбке. Голос прозвучал мягко, но угроза была настолько очевидной, что я насторожилась.
Спустя миг огляделась и мысленно застонала — ну вот, то самое, чего я так надеялась избежать!
Вдоль правой стены в ряд стояли подставки. А на них — портреты всех моих родных! Причём были не только родители с братом, но даже троюродные дяди-тёти по материнской линии. Собственно, по линии мамы родственников было гораздо больше, и тут Владыка зря старался, Эрилайза — прабабка по линии отца.
Ещё несколько секунд, и Дарнаэш поднялся на ноги. Он был очень доволен устроенной выставкой. Даже зубами пощёлкивал, чем сильно раздражал.
Сначала мы молчали, а потом он не выдержал и протянул:
— И?..
— Что? — я глянула косо.
— Лина, не прикидывайся. Как обученный маг, ты всё понимаешь.
— Думаешь, что кому-то из них, — я ткнула в выставку портретов пальцем, — тоже может открыться храм?
Миг, что-то мелькнувшее в синих глазах, и я чётко поняла — Владыка сомневается. Не зря, кстати, ведь на Эрилайзу похожа только я.
Но это ещё не всё…
— А не боишься последствий? Ведь насильно удерживать принцессу и дипломатов — это одно, а похитить короля и всех его родственников — совершенно другое.
— Зачем похищать? — фыркнул Владыка. — Я просто приглашу в гости.
Я закатила глаза, а Дарнаэш повернулся к портретам и начал присматриваться. Потом принялся озвучивать свои впечатления, и его выводы навевали настоящую грусть:
— Кровь Отступницы передалась по отцовской линии. Эта ветвь очень малочисленная, в ней рождается мало детей, а это признак драконов, мы менее плодовиты, чем люди. Да и черты лица у твоей матери совершенно другие. Впрочем, на отца и брата ты тоже не слишком похожа. А вот дед…
Дедушка — тот самый, сравнение с которым когда-то задело Владыку, — был последним, кого хотелось подставить. К тому же он был настолько вспыльчивым, что…
— Отстань от моей семьи, — буркнула я.
Повернулся, глянул весело и хищно!
— Это означает «да»?
— Моё «да» ты услышишь, когда назовёшь приемлемую цену, — я вздёрнула нос, непрозрачно намекая на тему девственниц.
О, чудо! Ящер синеглазый понял! Но…
— Лина, я уже говорил, что не стану отменять древнюю важную традицию. Мы воровали, воруем и воровать будем. Всё.
— Тогда сиди без камня, — фыркнула я.
Не расстроился. Наоборот улыбнулся и указал на гостевое кресло, а потом заявил:
— Помнится, ты у нас выпить любишь… — после этого в его руках буквально из неоткуда возникли бутылка и два бокала.
Я, глядя на это, подавилась воздухом. Что за грязные инсинуации? Что за вопиющий намёк?!
— Тогда, на пиру… — принялся объяснять дракон. — Ты так возмущалась, что вам не налили.
— Я много чему возмущалась. Впрочем, не удивлена, что запомнил ты только это.
Мне подарили иронично-недоумённый взгляд, и я объяснила:
— Возраст. — Ну раз уж он тут портрет Селтора Второго Мудрого выставил, грех про дедушку не вспомнить.
Дарнаэш замер, по лицу пробежала тень, но тут же развеялась.
— Садись! — уже не предложил, а жёстко приказал он.
Я подчинилась. Дракон тоже опустился в кресло, откупорил бутылку, наполнил бокалы.
— Пей! — с этими словами мне протянули один.
— А потом вместе споём про репейник у ручья?
Дарнаэш неожиданно смягчился, глянул насмешливо. Наверное поэтому я и выпила. Просто чтобы не думать о том, какие у него удивительные глаза.
Несколько минут мы сидели молча, каждый со своим бокалом. Потом Владыка налил ещё раз, но пить уже не заставлял.
Он вальяжно откинулся в кресле и произнёс:
— Значит, ты от жениха сбежала?
Мм-м… разговор по душам? О наболевшем? Ну что ж…
— Не от жениха, от папы, — поправила я, и Владыка улыбнулся.
— От папы, который вознамерился выдать замуж? Или причина в чём-то другом?
Я повела плечом. Говорить правду не хотелось, а врать ещё меньше. В итоге сказала как есть:
— И от свадьбы в том числе.
— А что не устраивает?
— Ну что может не устраивать девушку?
Будь на месте дракона жена деревенского старосты, она бы привела несколько вариантов, один неприличнее другого. Но Дарнаэш оказался воспитанным и проницательным:
— Любви хочется?
Эта проницательность неожиданно задела.
— А почему нет? — резко парировала я.
Хмыкнул, фыркнул, глянул снисходительно.
— Ты принцесса, а человеческим принцессам такая роскошь как брак по любви недоступна.
— То есть у драконьих принцесс с этим лучше?
— Конечно, — спокойно ответил Владыка.
Пришлось конкретизировать:
— Я тут выяснила, что Лаэри была принцессой.
Дарнаэш замер, а потом прозвучало суровое:
— У неё больше нет имени. Она — Отступница.
— Но ведь она стала Отступницей из-за своей любви и нежелания драконов эту любовь понять?
Всё. Шах и мат, ящеры сопя отступают. Снова откидываются на спинку кресла, смотрят пристально, словно желая пробраться в мозг.
Ну а я хлопаю ресницами, и… нет, разговор о любви не удался. После долгой паузы Владыка перестал юлить и сказал в лоб:
— Я всё понимаю, Лина, и предлагаю новый вариант сделки. Хочешь любви? Будет! И никакого Биорика Кривоногого в мужьях.
Я невольно заёрзала. Что он имеет в виду? О чём речь?