С улыбкой глядя на Констанцу, он спросил:
— Потанцуем?
Она с радостью согласилась.
— Конечно, керидо, все, что ты хочешь. Бретт прижал ее к себе, и они вступили в круг танцоров.
— То, что я хочу, немножко подождет. С Констанцей было легко танцевать. Да и она довольно заметила:
— Для гринго ты довольно неплохо танцуешь фанданго. Где ты научился?
— Во-первых, моя прабабка была испанкой, так что во мне течет испанская кровь, а, во-вторых, я несколько лет жил в Испании. — Он улыбнулся ей, сверкнув зелеными глазами. — Я много чему там научился. Кое-что я тебе покажу… попозже.
Она часто задышала и скромно потупила взор.
— Никогда не была на земле моих предков. И мне будет интересно все, что ты мне покажешь.
Бретт рассмеялся. Он опять был в хорошем настроении и с жадностью поглядывал на сочные губки всего в нескольких дюймах от его губ.
— Все будет, радость моя, — нежно пообещал он.
Фанданго закончилось. Карлос подвел запыхавшуюся и улыбающуюся Сабрину к столу и подал ей стакан сока.
— Посидим там? — спросил он, показывая на кресла в тени деревьев.
Сабрина помедлила, не желая давать Карлосу возможность опять говорить ей о любви. Слушать всякую чепуху под боком у тети Франсиски — одно дело, а укрываться с ним наедине — совсем другое.
Однако Карлос не оставил ей выбора. Приняв ее молчание за согласие, он крепко взял ее под руки и повел к креслам. Усевшись рядом с ней, он вроде бы заботливо проговорил:
— Что-то ты сегодня очень тиха. Есть причина?
Танцуя, Сабрина на время забыла о своих несчастьях, а теперь грустные мысли вновь вернулись к ней, тем более что она увидела, как Бретт ведет улыбающуюся сеньору Моралес с танцевального круга. Она с усилием проговорила:
— Нет, ничего. Просто мне не хочется болтать, вот и все.
— Понятно. — Карлос понимал больше, чем догадывалась Сабрина. — Хорошо, что ничего не случилось. Было бы неприятно, если бы гринго обидел тебя.
Сабрина коротко рассмеялась.
— Не будь смешным! Он ничего для меня не значит.
— Вот и хорошо, — спокойно ответил Карлос. — А то я ужасно ревнив, керида. Но, кажется, его совсем очаровала сеньора Моралес.
— Мне кажется, ты не прав! — возразила Сабрина. — Они только сегодня познакомились. Он, конечно, оказывает ей знаки внимания, но это ровным счетом для него ничего не значит. Он любит пофлиртовать, — мрачно произнесла она. — Но по-настоящему женщины его не интересуют.
— Они встретились не сегодня, — усмехнулся Карлос. — Они встретились в прошлую среду, когда твой отец возил его с собой в город. Я тоже там был и видел, что они еще тогда понравились друг другу. Кто знает… Будь у Констанцы состояние, может быть, он женился бы на ней.
— Слишком далеко идущие выводы ты делаешь из случайного знакомства.
— Случайного знакомства, дорогая? Ну, ну! Я видел его коня возле ее дома поздно вечером. И уже не один раз.
Сабрина пожалела, что не может приказать Карлосу заткнуться. Она ничего не желала слушать. Ей хотелось закрыть уши руками и помолиться, чтобы сеньора Моралес провалилась сквозь землю.
Вместо этого она гордо вскинула головку и, глядя прямо в глаза Карлосу, сказала:
— Сомневаюсь, что тебя больше не интересует сеньора Моралес! Что-то ты очень в курсе ее дел! Даже следишь, кто к ней ходит.
— Я не слежу! — разозлился Карлос. — Просто у меня было дело в городе, и на обратном пути я проезжал мимо ее дома.
— Позади ее дома? Поздно? — ласково переспросила Сабрина.
Карлос покраснел, но все-таки выдавил из себя улыбку и, дотронувшись до руки Сабрины, нежно прошептал:
— Не будем ссориться! Констанца и Данджермонд ничего для нас не значат и мы больше не будем о них говорить!
— Я о них и не говорила, — возразила Сабрина. — Ты все время сам сворачиваешь на них.
Подавив в себе желание выругаться, Карлос пожал плечами и решил изобразить покорность.
— Все! Больше я не хочу о них говорить. Давай лучше поговорим о нас… О нашей свадьбе, керида.
Сабрина вырвала у него руку.
— Карлос, я же не люблю тебя. — Ее янтарные глаза подернулись печалью, потому что ей не хотелось огорчать его, но и лгать и внушать несбыточные надежды она также не могла. Она легонько коснулась ладонью его щеки. — Найди себе другую невесту, — нежно посоветовала она. — Смотри, сколько здесь красивых девушек, и любая из них будет тебе гораздо лучшей женой, чем я, даже если я соглашусь. Я лишь принесу тебе несчастья.
— Я не хочу другую! О нашей свадьбе всегда мечтали наши родители, а ты мне отказываешь просто из духа противоречия!
Желая разрядить обстановку, Сабрина улыбнулась.
— Смотри, — попыталась она обернуть все в шутку. — Я сделаю тебя несчастным… Ты уже злишься на меня!
Поняв, что переусердствовал, Карлос отпустил ее руку.
— Ладно, керида, поступай пока как хочешь, я разрешаю. А дальше — посмотрим.
Радуясь, что легко избавилась от неприятного разговора, Сабрина уселась поудобнее в кресле. О Бретте и Констанце они больше не говорили, но Сабрина не могла выкинуть из головы то, что Бретт явно ухаживает за испанкой. Помимо своей воли глядя в их сторону, она пробормотала, даже не понимая сама, что говорит вслух:
— Если он женится на ней, мне ее жалко. Он будет дьяволом, а не мужем! Карлос замер.
— Дьявол, — медленно повторил он, словно пробуя это слово на вкус. — Дьявол Данджермонд. — Вспомнив, он щелкнул пальцами. — Ну, конечно! Вот где я его видел! Дьявол Данджермонд! В шайке Француза!
Сабрина, ничего не понимая, уставилась на него.
— О чем ты говоришь?
Карлос повернулся так, чтобы видеть ее лицо. Он был доволен.
— Я все никак не мог вспомнить, где я его видел раньше, пока ты не произнесла слово «дьявол». — Схватив ее за руку, он вскричал:
— Он — плохой человек, Сабрина, опасный человек! Не понимаю, зачем твой отец пустил его в свой дом. Он был в разбойничьей шайке, он убийца, вот кто такой твой распрекрасный сеньор Данджермонд!
Не поверив ему, Сабрина еле слышно прошептала:
— Ты ошибаешься. Из писем тети Софии я знаю, что он вел бурную жизнь, но он ничего не делал позорного и противозаконного.
— А я тебе говорю, что это он! Помнишь, я в последний раз ездил в Новый Орлеан? — Сабрина кивнула. — Перед свадьбой Каталины. — Сабрина еще раз кивнула. — Мама попросила меня купить какую-то сверхмодную материю на свадебное платье для Каталины. Вот тогда я и встретился с Французом. — Глаза его стали печальными. — Этот Француз — страшный человек, Сабрина, грабитель и убийца. Говорят, он даже своих обирает. Но он такой всемогущий, что они пикнуть боятся из страха за свою жизнь. А капитаны кораблей все еще торгуют с ним.