Последним, что помнил Макаров, был донёсшийся сквозь полузабытье гул от разрядивших накопленную мощь гравитационных генераторов. Далее в памяти зиял провал размером с Марианскую впадину.
Олег попробовал пошевелиться. Тщетно. Кроме давящей со всех сторон тьмы, его физически сдерживали какие-то невидимые стены, окружив плотным кольцом. Внезапно раздался стук. Лишь некоторое время спустя стало ясно, что это сократилось его собственное сердце. Что ж, по крайней мере, он жив. Но как же медленно оно бьётся! Второй удар последовал через неправдоподобно долгий срок. Что это могло значить? Болезнь? Сон?
«Думай, Олег, думай».
Судя по всему, отбить атаку не удалось. Что ж, неудивительно. База не обладала настоящим вооружением за ненадобностью. Гравитационные генераторы были лишь инструментом, который в отчаянии попытались применить не по назначению — всё равно, что ударить кого-то по голове гаечным ключом. Конечно, такая атака могла увенчаться успехом — но только если застать жертву врасплох. Судя по всему, попытка провалилась. Логика подсказывала Макарову, что он находится в плену у создателей странного корабля. Возможно, он подключен к какой-то системе, поддерживающей в нём жизнь, но не дающей ни малейшей возможности сбежать.
Эта мысль ужаснула Олега. Кто знает, сколько времени он и его товарищи провели в беспомощном состоянии, и где они теперь? Вдруг таинственные пришельцы успели увезти всех в свой родной мир, чтобы использовать в качестве лабораторных крыс?
Не успел он подумать об этом, как внезапно вернулись все чувства — и одновременно с этим внутрь темницы ворвался свет. С непривычки он показался ослепительным, но через некоторое время, после того, как глаза адаптировались, яркость светящей прямо в лицо лампы была оценена более адекватно. Матовый плафон, подвешенный к серому бетонному своду, приглушал и без того чахлый светильник, отчего всё вокруг было погружено в унылый полумрак.
Четыре сильные руки подхватили Макарова и одним рывком перевели его обмякшее тело в вертикальное положение, поставив на слабо повинующиеся ноги. Олега чуть не стошнило. Сдержавшись, он попытался осмотреться по сторонам. Увидеть удалось немногое, поскольку землянин оказался обращённым лицом к глухой стальной двери в конце узкого железобетонного коридора со сводчатым потолком. Однако и этого хватило, чтобы сделать кое-какие важные выводы.
Во-первых — Макаров находился в Подземном Городе. Об этом красноречиво свидетельствовала надпись на двери, сделанная на ооласском языке. При других обстоятельствах он, пожалуй, порадовался бы этому факту: как-никак, стал первым из землян, сумевшим пробраться внутрь комплекса. Вот только плен и ещё одна надпись на двери, гласившая, что за ней скрывается комната для допросов, как-то не способствовали поднятию духа.
Слабым утешением стало осознание того, что, по крайней мере, он всё ещё оставался на Шат’рэ, Это несколько повышало шансы на получение помощи от присланного из Обитаемых миров спасательного отряда — а его обязательно отправят, можно не сомневаться. Протокол «Инкогнито» не останется без внимания.
Кроме того, Макаров обратил внимание, что его извлекли из странной конструкции, похожей одновременно на гроб и кокон. Стенки её слегка пульсировали, отсвечивая красным, словно были пронизаны кровеносными сосудами. Несмотря на отвратительное самочувствие, мозг почти автоматически делал логические выводы: похоже раса пришельцев, захватившая землян в плен, предпочитает биотехнологии. И, с недавних пор, активно внедряет их на Шат’рэ.
Дюжий охранник в форме легионера потянул за ручку массивной двери, легко и бесшумно отворившейся на обильно смазанных маслом петлях. Призрачный свет от лампы, висевшей в коридоре, практически не проникал внутрь, рассеиваясь во тьме на расстоянии полуметра от порога. А дальше не было и намёка на источник света — как и на стены. «Комната для допросов» с равной вероятностью могла оказаться как маленьким чуланом, так и огромной залой.
— Вперёд, — коротко сказал второй охранник, всё ещё державший Макарова сзади. Не дожидаясь, пока землянин сделает хоть шаг, он грубо втолкнул его в комнату. Лишь чудом Олег сумел сохранить равновесие и не распластаться на полу.
За спиной пленника раздался звук удара металла о металл, лишь слегка смягченный резиновой прокладкой, затем лязг стального засова — то захлопнулась входная дверь. Стало совершенно темно, вокруг воцарилась мёртвая тишина.
Где-то с минуту ничего не происходило. Макаров просто стоял на одном месте, тщетно вглядываясь и вслушиваясь в глубины мрака, ожидая дальнейшего развития событий. В том, что оно последует, Олег не сомневался. Наконец, кто-то беззвучно повернул выключатель, и метрах в пятидесяти от землянина возникло пятно яркого света, посреди которого одиноко стоял поблескивающий металлом стул. Это казалось странным, но свет, похоже, не имел источника.
— Присаживайтесь, — прокатился по помещению низкий голос, показавшийся оглушительным после тишины. В нем чувствовалась властная уверенность в собственных силах, настолько явная и довлеющая, что Макаров счел за лучшее не спорить с говорившим — во всяком случае, по столь незначительному поводу.
Олег двинулся по направлению к пятну света. Теперь, вместо тишины, комната заполнилась звонким эхом. Каждый шаг разносился в окружающем пространстве, многократно отражаясь от невидимых во тьме стен. Было жутко, и страх только усиливался от ощущения, что за ним из темноты пристально наблюдает множество глаз, принадлежавших неизвестным созданиям. Макаров бессознательно ускорился, чтобы как можно быстрей выбраться из наполненного страхом моря мрака, оказавшись на крошечном спасительном островке света.
Но казавшийся спасительным островок света преподнёс новый неприятный сюрприз: как только Олег сел на столь любезно предоставленный стул, всё его тело сковала какая-то сила, мягко, но настойчиво сдавившая со всех сторон. Одна только голова могла шевелиться, да и то — преодолевая ощутимое сопротивление силового поля, прочно опутавшего землянина, словно паутина муху. Оглядываясь по сторонам, Макаров с ужасом заметил, как со всех сторон из тьмы выходят серые фигуры людей, чьи лица тускло подсвечены зловещим, болотно-могильным светом из ниоткуда. Впрочем, это были даже не лица, а какие-то жуткие маски с кривыми, торчащими зубами, безносые, с узкими глазами-щелочками, в которых не было ничего, кроме пустоты. Мозг пронизывал животный страх, хотелось убежать — но он не мог, сколько ни пытался вырваться из незримых сетей силового поля. Мысли начали путаться, сердце заколотилось в груди как бешеное.
Зловещие фигуры подходили все ближе, плотнее смыкаясь вокруг землянина. Наконец они остановились — совсем рядом, так близко, что стало слышно их свистящее дыхание. Одна их фигур