Сердце Антонии пропустило удар. Руки похолодели.
Как же он очарователен в нежно-голубом!
Как красив!
На светлых волосах ловко сидит голубая, с серебром шляпа, камзол вышит серебряной нитью по моде скольких-то веков давности… кажется, что-то подобное Тони видела в портретной галерее Лассара… лет триста? Может, чуть больше.
Кружевное жабо чуть растрепалось, прядь золотых волос упала на лоб…
Ах, как же он хорош!
Альба стояла рядом с ним, и Творец, какую же очаровательную пару они составляли.
Тони до крови прикусила изнутри щеку.
— Барба, милая, а ваш супруг…
— Он решил не составлять мне сегодня компанию.
— А наш милейший Амадо?
Легкая гримаска.
— Он обещал явиться чуть позже… если вообще явится. Увы, в чем-то мой сын пошел в своего отца и так же не любит праздники. Если бы не Эудженио, я бы осталась в одиночестве, а это так невероятно грустно!
— О, как я вам сочувствую, милая Барбара… возможно, вы не откажетесь провести это время в нашей компании?
— Не откажусь, милая Роза…
И никто не заметил, как Антония тихо отступила в тень деревьев. Всем было не до нее.
***
Самое уединенное место на маскараде — дамская комната. Туда Антония и зашла.
Р-раз! Лицо и декольте протерто от прыщей и кожа вновь светится матовой белизной.
Два — и черная маска меняется на красную. Благо, в карманах цыганского платья можно поросенка спрятать, не то, что маску.
Осталось самое простое.
Снять юбку, вывернуть ее наизнанку и снова надеть.
Она была красной с черными оборками, а теперь станет черной с красными оборками. И волосы. Сколоть в узел, воткнуть высокий гребень, набросить сверху кружево мантильи. Приколоть на грудь алый цветок, сделанный из обрезков шелка, пощипать губы, чтобы краснели.
И вот перед вами уже не совсем цыганка.
Кто?
Разве важно?
Маска надежно скрывает лицо, а слова…
Тони будет молчать.
***
Ах, маскарад…
Симфония света, цвета, звука, хаос — и в то же время строгая упорядоченность.
Освещенная площадка для танцев — и укромные уголки парка.
Стойки с прохладительными напитками и пирожными, крохотные прилавки, на которых продают благотворительные товары — и беседки, в которых надо перевязывать вход белой лентой — занято.
Не беспокоить.
Чинные танцы под строгими взглядами родителей — и пляска в уголках парка под веселую мелодию которая доносится с улицы.
Взрывы смеха и вытертые украдкой слезинки.
Здесь разбиваются сердца и возрождаются надежды, здесь делаются признания и нарушаются данные клятвы, здесь, именно здесь все приходит в хаос.
Или становится на свои места?
Ведь и маскарад, несмотря на все свое безумие, организуется достаточно строго. И сил на его организацию уходит немало.
Впрочем, все окупается. Все окупается с лихвой, хотя бы потому, что один вход в парк стоит четыре реала. А есть еще покупки, которые принято делать, и бокал лимонада стоит реал, хотя цена ему не больше пары сантимо.
И благотворительный базар.
И выбор королевы маскарада, и танец с ней, за который таны платят немалые деньги. Маскарад — достаточно выгодное предприятие, а что хлопотное…. Ради денег и похлопотать можно.
Антония медленно шла по парку.
Оглядывалась, все же ей было чуточку страшно.
Она — одна.
С Араконами ей было легче и проще. Это чувство стаи… стада, если хотите. Что рядом кто-то есть, что ты… пусть не защищена, но все-таки… это уже больше, чем пустота.
А вот здесь и сейчас она одна. Случись что — ей и выбираться придется самой.
Именно поэтому она сняла с шеи мешочек с травами и повязала его на руку. Его и не видно под пышным манжетом, но случись что…
Проявленный темный дар позволит отбиться от любого. Не просто так Антония была спокойна за себя, за свою честь, бегая по полям в Лассара. Только дурак будет связываться с некроманткой, от которой жутью веет.
Отец — и то с трудом терпел, он и рассказал про мамин секрет. У мамы тоже такое было…
Каблучки туфелек постукивали по мощеным дорожкам. Антония медленно подбиралась к Араконам, стараясь не попасть раньше времени в поле их зрения. Ей был интересен Эудженио, и она собиралась подкараулить его…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Может ведь случиться такое, что он оставит Альбу?
Хотя бы ненадолго?
Как это может быть?
К примеру, он пойдет за лимонадом, а тут Тони навстречу.
И он посмотрит — и скажет: 'вы — моя судьба…'. Или — почему я раньше вас не видел?
Мечты, мечты…
А вот и Араконы. Стоят, о чем-то разговаривают с Барбарой. Тони попробовала подойти поближе, благо, рядом была очень удобная палатка, прислушалась…
Ей нужно было узнать, где Альба и Эудженио. Рядом со старшими их не было, а вот куда они делись?
— Альба такая очаровательная сегодня….
— И Эудженио…
— Не сомневаюсь, они составят великолепную пару!
— Ах, милая Роза, я должна признаться — я была бы рада, останься этот милый мальчик в столице.
— Барба?
— Конечно! Ах, дорогая Рози, ты не представляешь, как уныла жизнь женщины, муж которой с утра до вечера на своей отвратительной работе!
— Это так тяжело, милая…
— Не просто тяжело. Знаешь, Рози, когда муж приходит, я всегда готовлю для него ванную с ароматическими маслами… о, этот ужасный запах мертвечины…
— Что поделаешь, Барба. Некромант, паталогоанатом…
Ах, вот что такое 'доктор мертвых' сообразила Антония. Что ж, тетку можно понять. Она не испытывала никаких неприятных чувств в присутствии некроманта, но то она, с темным источником! А вот запах мертвечины…
Фу!
И снова — фу!
— И сын… ах, Розалия, мне бы так хотелось, чтобы Амадо был больше похож на меня! Но во всем, не считая силы, он копия отца! Так и сидит над своими дурацкими книжками!
— Я знаю, он мечтает о карьере…
— Рози, я тебя умоляю! Какая карьера! Он же бесталанен! Унаследуй он силу отца, я была бы рада за него, но — увы.
— Не знаю, Барба. Это наследие не всегда к добру, вот, моя племянница…
— Ах да! Вот то прыщавое…
— Да, внешность у девочки ужасная. Но она умненькая. А главное — она Лассара…
— Фу! Поражаюсь твоему долготерпению, моя дорогая! Я бы такое и на порог не пустила!
Розалия скорчила гримаску.
— Барба, как можно? Это родная кровь моего супруга, я не могла поступить иначе. К тому же я даже слегка благодарна Даэрону. С моим любимым Аданом я так счастлива… если бы в свое время Даэрон не влюбился в некромантку, я никогда не знала бы любви! Нет-нет, я обязана устроить судьбу его дочери. К тому же… темный источник у нее есть, но непроявленный.
— Непроявленный?
— Барба, ты же сама с ней встречалась!
— Ах да! Что ж, девчонке повезло. Да Творец с ней, где наши дети?
— Скоро придут. Они участвуют в конкурсе костюмов….
— Я полагаю, Альба получит первое место. Более очаровательного нарцисса чем она, я попросту не встречала.
— Я тоже на это надеюсь.
Антония скрипнула зубами — и отошла.
Конкурс костюмов? Что ж, можно подойти и посмотреть…
***
— Как вы думаете, тан Риалон, это снова… то самое?
Эрнесто Риалон, который осматривал труп, пожал плечами.
Некромант и патологоанатом. Сочетание весьма редкое, так что вся полиция Римата на него просто молилась.
Человек, который способен узнать время и причину смерти, а иногда и попросту спросить у мертвеца, кто его убил…
Бесценен!
Добавим к списку, что тан Эрнесто не выпячивал свое происхождение, не требовал почестей, относился ко всем ровно и спокойно — что еще надо для хорошей работы?
Полицейские, в большинстве своем простые синьоры (таны обычно быстро выбивались в начальство) это ценили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вот и сейчас 'доктор мертвых' склонился над трупом.
Молодая девушка, лет семнадцати, из простонародья, явно. Нарядное платье, черные волосы, заплетенные в две тугие косы, улыбка…