скромной спальни, показался схожей с тюремной камерой, в которой отсутствовали лишь кандалы. Тяжелый влажный воздух, вперемешку с сырым запахом, толстым слоем обволакивал бледную кожу Вельвичины. Она прошла в комнату, пренебрежительно озираясь по сторонам, ощущение промозглости сковывало тело под слоями платья и мантии. Осторожно ступая по каменному полу, королева обернулась вокруг, и встретившись взглядом с супругом. На ее губах застыл вопрос, но спросить вслух она не решилась, и лишь позже заметила на поваленном в дальнем углу стоге сена. От изумления Вельвичина прикрыла рот руками, ей захотелось поскорее уйти отсюда, обернувшись ещё несколько раз, она стала искать глазами выход, но дверь перегородил собой Дагфар. Молодая супруга решила покинуть его комнату, делая шаги навстречу ему, но он лишь сжал её в руках и прижал к себе. Дыхание перехватило, как бы ни попыталась возразить ему, но не смогла вымолвить ни слова.
39. Эльрик
Эльрик в это время проводил тренировочный бой на мечах вместе с Вербером. Оба, разгорячённые, никто не хотел уступать друг другу, скрежет металла разносился далеко за пределы двора. Парни вкладывали всю силу в удар, успевая уворачиваться от меча противника, но при этом они смеялись друг над другом, отпуская колкие шутки. Наступая сильнее, принц прижимал противника к углу забора, не давая ему возможности для манёвра, но тот не сдавался и, проявив ловкость, вывернулся из закрытого места, сильнее ударил по мечу оппонента, тем самым выбил оружие из его руки. Принц проиграл этот бой.
Уставшие, она расположились в пустой конюшне в стоге сена, запыхавшиеся, тяжело дыша, прислужник подшучивал над проигрышем юного правителя, на что второй раздосадовано высказался, чтобы тот не забывался и знал своё место. А именно здесь, в стоге сена, в вонючей конюшне. Вербер удивился его словам, ведь и раньше, хоть и нечасто, такие ситуации уже возникали, и хозяин всегда шутил по этому поводу. Принц поднялся, упиравший локтями в сено, но лишь больше провалился в стог и не смог встать самостоятельно, тем самым рассмешив мальчишку ещё больше. Парень же злился на него, огрызался и старался задеть его, унижая и крича, но тот невозмутимо смотрел на него, пытаясь понять, в чём же дело, и его молчание злило оппонента ещё сильнее. Хозяин поднялся на ноги, взяв с пола меч, и чуть было замахнулся на лежащего подчиненного. Тот лишь опешил, ловко увернулся, тут же вскочил, быстро обойдя Эльрика со стороны и выхватил у того оружие. Тот откинул его в дальний угол и пристально посмотрел на нападающего, но ничего кроме страха в его взгляде не увидел. Пустые прозрачные глаза наполнялись слезами, а губы начали дрожать, и как бы он ни пытался совладать с собой, ничего не получалось. Прислужник подошёл ближе к нему и протянул руку, погладил по плечу. Молодой правитель же отпрянул, и уже не в силах сдерживаться, разрыдался в голос, он прижался спиной к стене и закрыл руками лицо.
Вербер не стал подходить ближе, но и не покидал его. Впервые он видит его таким беспомощным и отчаявшимся. А парень всё громче всхлипывал, и уже не стесняясь присутствующего, плакал при нём. Чуть успокоившись, юный правитель рассказал о своей тревоге. Он знал, что прислужник единственный, кому может довериться и полноправно назвать своим другом. И кроме них, об этом не узнают придворные и горожане. Вербер внимательно слушал, и хоть серьёзно не воспринимал его слова, такие почётные, всё же улавливал себя на мысли, что действительно, ведь хозяин всю жизнь прошёл под строгой и бдительной опекой отца, а теперь он сам оказался на месте правителя, но совсем не готов к этому. Эльрик же продолжал сетовать, что его силой заставили жениться, без его на то мнения. Понимая, что Ульвадра его никогда не будет принимать таким, каким видит себя в супружеской жизни. Он рассказал о том, что супруга уже ждёт его наследника, а это значит, что ему придётся ехать на войну, вместе с отцом, и это лишь дело времени, когда Ормар вызовет его на поле боя. А учитывая известия о том, что народ Замкнутого Леса не сдаётся без кровопролитного боя, обе стороны понесли значительные потери. А значит, ему придётся биться с ними на равных, никто из них не отступит, не убирает меч от его шеи, как это бывает на тренировочных боях. А уж тем более по глумиться над слабаком, сыном их главного врага, и вовсе выстроится целая очередь.
Вербер молча присел рядом с ним. Он не пытался подбодрить друга, не успокаивал его, сейчас ему нужен был дружеский совет, а ни слова сочувствия, но подсказать что-то дельное он ему не мог. Эльрик рыдал взахлёб, как тогда, в детстве, когда обижался на отца, когда тот отчитывал его за проказы, за слабые бои, за то, что он не стал таким, как отец.
40. Оска
Король Верхних Холмов смотрел на четыре плотных свёртка белой ткани. Лицо не выражало ни радости, ни горя, ни добра, ни злости, ему было совершенно всё равно. Крепкой ладонью легонько провёл по одному свёртку, ненароком чуть раскрыв его, из него вылезла маленькая ручка, которая тут же ухватила его большой палец. Что-то дрогнуло у него в тот момент внутри. Более пристально посмотрел на раскрывшегося ребенка, открыл его ещё больше, обнажив голову и маленькое тельце. На его смотрели два голубых глаза, не отрываясь и не моргая, он тоже вглядывался в них, будто пытался в них найти что-то. Что-то для себя, что-то своё. Едва заметно уголки губ Гамли поднялись вверх, как ему в ответ появилась лучезарная, весёлая, игривая улыбка, отчего и усмешка мужчины спала гораздо более выразительной. Правитель широко улыбнулся в ответ. Но долю секунды спустя, радость младенца сменилась громким плачем, который разбудил остальных детей, и ещё двое из них закричали. Раздражающий ор тут же сместил нечаянную улыбку на хмурую гримасу. Лишь одна малышка из всех не проснулась от крика и не закричала сама. Молодой отец подхватил спящую девочку на руки и ушёл с ней прочь. На выходе из комнаты ему по пути попался один из его прислужников. Джо с самого детства был его верным слугой, и за все проделки хозяина, ему доставалось сполна. Гамли подошёл к нему и хмуро приказал, чтобы трое детей были всегда с их матерью. А где её место, он и так знал. Уже дойдя до своей комнаты с крохой на руках, раскрыл ребенка, убрав ткань, и тут же его лицо было искажено от изумления. Верхняя губа девочки была немного