дабы не спугнуть её расположения, позволяла сыну находиться вместе с ней. И каждый раз, когда они вдвоем покидали пансион по своим делам, она замечала, как хозяйка провожает их, и по глазам было понятно, что она скорее уже ждёт возвращения Дагфара. Это настораживало и тревожило, ведь сын никогда не был близок с ней, хотя они вместе прошли через многое, но по-настоящему родными у них стать не вышло. С каждым новым днём она всё меньше брала сына с собой, когда раньше он был главным помощников в делишках, а он с радостью отрывался, оставаясь с новой нянькой. Ранним тёплым утром Фьётра проснулась раньше мальчика, ей всю ночь не спалось, она то замерзала, то становилось невыносимо жарко, поэтому была рада наступившему утру. Она покидала в большую сумку, как обычно, готовясь к рабочему дню. Надела грязное платье со рваным подолом, прохудившиеся сапоги, которые уже были похожи на половую тряпку, и повязала голову чёрным платком. Она разбудила сына и сказала шёпотом, что сегодня тот может остаться дома вместе с тётушкой, а она справится сама, его помощь сегодня не потребуется. Дремлющий мальчик был только рад этим словам и снова провалился в сон.
Дагфар проснулся, когда солнце уже во всю светило в комнате, и когда вспомнил, что мать оставила его сегодня дома, заулыбался во весь рот и даже подпрыгнул от радости. Наспех одевшись, он бегом спустился на кухню, где уже царил аромат свежей выпечки. Дафф не заметила присутствия мальчика, возилась на кухне, гремя жестяными тарелками, и он, подкравшись сзади, напугал её, от чего из женщины рук выпала посуда, загремев на весь дом, а после чего звонкий смех ещё долго не стихал. Домовладелица усадила мальчишку за стол, накормив его и рассказав ему историю, которую он слышал уже ни раз, но ему было интересно, как и тогда, в первый раз. После он помог ей прибрать дом и комнаты постояльцев, которых стало чуть меньше, но это никак не огорчало домовладелицу. Всё время, проведённое вместе, они разговаривали, ведая друг другу весёлые истории, произошедшие с ними, не обходилось без грустных историй, и слушая их, они прониклись друг другом ещё больше.
Оба и не заметили, как пролетел весь день. На улице стало темнеть, и уже некоторые жильцы возвращались домой после рабочего дня. Дагфар вызвался помогать тётушке приготовить ужин, чем, несомненно, обрадует её. Мальчишка рассказал, что им с мамой не всегда было что поесть, и когда им удавалось раздобыть еду, она становилась самой вкусной, которую он ел когда-либо, будь то чёрствый кусочек хлеба, будь то порция похлёбки. Но сейчас всё по-другому, он узнал вкус настоящей еды, и безумно рад, что у них есть возможность наслаждаться этим. Дафф тоже говорила ему, что были и такие времена, что о сладких пирожках не приходилось и думать, а лишь бы чем-нибудь набить живот, тогда вкусным казалось все, даже если потом рвало, выворачивая желудок. Этим и ценно то, что имеешь сейчас.
Они уже приготовили ужин на всех постояльцев, многие из них вернулись домой и с ответной похвалой отведали приготовленные блюда. Дагфар как никогда ждал маму, чтобы похвастать ей, что сам приготовил ей ужин. Он ждал ее на кухне, чтобы самостоятельно усадить за стол и накормить, слушая, как прошёл тяжёлый день. Но та не возвращалась. Конечно, не было единого времени, когда они с сыном возвращались домой, но настал поздний вечер, и в это время они всегда уже были дома. Тётушка ушла по своим делам, пройдясь по комнатам постояльцев, которые задолжали ей оплату жилья, а мальчик остался сидеть один на кухне с накрытым столом. Он периодически выбегал на крыльцо, чтобы посмотреть, вдруг мама идёт уже где-то рядом, но Фьётры все не было. Не вернулась она и под ночь. Дафф заглянула на кухню и увидев одинокого мальчика, обняла его и отвела в свою комнату. Эту ночь он провёл рядом с ней.
37. Ульвадра
До Эльрика быстро дошли новости о происходящем в Замкнутом Лесу, ему, как временному правителю города, посыльные доносили все известия. Слухи о том, что отец лично убил Мудольфа, глубоко задела его, и деяний отца он не разделял. Узнав всю жестокость и беспринципность Ормара, потерял к нему доверие, ушло прежнее уважение и трепет перед ним. Если ещё некоторое время назад сын сам рвался на поле боя, сейчас он был рад, что не видел этого своими глазами, иначе бы встал на защиту безоружных горожан, вопреки воле отца. Самое же тяжелое ему было теперь видеть свою молодую супругу, от которой утаивал всё, что творилось на родной земле. И если раньше он бы с лёгкостью скрыл эмоции, ведь виделись они довольно нечасто, то после того, как тот покинул город, Ульвадра стала сама искать с ним встреч, как бы нечаянно натыкаясь на супруга. Принц, в свою очередь, стал холодеть к ней, и если встречи их состоялись, то проходили очень быстро, супруг не мог взглянуть в глаза девушке, даже пытаясь что-то сказать или ответить на вопрос, говорил что-то непонятное и старался быстрее расстаться с ней. Его поведение смущало, и понять корень его апатии она не могла. Сначала она считала это волнением с новой ответственностью, что возложил на него отец, либо переживания за то нестабильное время, что проживают они. Лишь после ей в голову пришла мысль, что ему надоели терзания с супругой, скверный нрав и твёрдая позиция, возможно, она добилась того, чего хотела изначально, он избегает и не обращает внимания. Только изменилось отныне то, что его внимания хотелось ей, и каждая минутная встреча с супругом переполняла её душу таинственным теплом, которое раньше не испытывала она. И его кроткие взгляды, ужимки и отвлечённость доставляли ей жуткую боль. Будто тугой корсет стягивали на груди, сдавливая лёгкие, забирая последний воздух.
Ульвадра снова мимолётно встретилась с мужем ранним утром, когда тот торопливо лишь пожелал ей приятного дня. Супруга только ответила ему взаимностью, он откланялся и быстрым шагом удалился прочь. Девушку обидело его поведение до слёз, и вместо завтрака, она вернулась в свою комнату, и громко зарыдала. Успокоение нашла лишь у любимой няньке. Положив голову ей на колени, распустила длинные непослушные волосы и стала чесать их. Асвида же приговаривала, что отныне нужно будет забить напрочь окна и двери, сильнее разжигать камин, дышать тёплым воздухом и пить воду. Ульвадра не пыталась понять смысл бормотания, она лишь хотела заглушить свою боль и обиду, и когда подняла голову с колен няньки, увидела